Орион взойдет - Андерсон Пол Уильям - Страница 176

— Да-да, безусловно. — Разговор обратился к маршрутам и графику. — Норрмены сойдутся к Тионеку, и маурайские корабли заберут их, чтобы доставить, скорее всего, в Сиэттл… На марш и погрузку потребуется несколько дней.

— Тем временем… — Счастье раздувало грудь Джовейна. — Кстати, о вашей установке. Я предлагаю вам увести ваших людей туда же, пусть плывут домой. Но маураям потребуются проводники, чтобы добраться до вас.

Эйгар криво усмехнулся.

— Ах нет, Капитан, — возразил он. — Речь идет не о нас — мы остаемся.

— Что? — выкрикнул Джовейн. Он восстановил спокойствие. — Ваше положение безнадежно. Повторяю, Скайгольм не прекратит огня, пока вы не сдадитесь или не погибнете. Ваше же собственное правительство объявило вас вне закона. Будьте же разумны: сдавайтесь, сохраните жизни людям, и амнистия будет ожидать большую часть вашей группы.

— Слова «объявлены вне закона» имеют в этой стране особое значение, — проговорил Эйгар, обращение к традиции давало силу. — Мы не запираем людей в клетки и не выдаем их официальным убийцам: человек, объявленный вне закона, лишен права жить, и всякий может сделать с ним все, что угодно. Эта мера достаточно эффективно предотвращает преступления, и она обходится дешевле, чем все остальные. Но объявить человека вне закона — дело серьезное, предварительно следует долгий процесс с учетом всех правил, которые смогли придумать наши предки, дело столь важное, что его нельзя доверять правительству. К тому же в настоящем времени Северо-западный Союз правительства не имеет…

— Не проповедуйте анархизм! — выдохнул Джовейн. — В Скалистых горах и в заливе Ляски мир увидел, куда вы его ведете. Настало время прекратить подобные дела.

— Ах так! — Эйгар обхватил ладонью подбородок. — Иными словами, вас не удовлетворит демонтаж «Ориона»?

— Конечно, нет! После уроков последних нескольких десятилетий Северо-западный Союз следует сделать цивилизованной нацией.

Преступники, изготовлявшие и использовавшие подобное оружие, предстанут перед судом… Сам я не сомневаюсь, что вы, доктор Дренг, не участвовали в этом позоре. Ведите себя правильно, и я думаю, что суд оправдает вас. Я не вижу причины наказывать людей за ошибки.

— А вы уже обсудили подобную политику с Маурайской федерацией?

— Только в общих чертах. Но намерения достаточно очевидны: они не собираются воевать с вами каждые двадцать лет! Мое правительство тоже примет участие в мирной конференции.

— У вас есть силы, чтобы настаивать на этом?

— Да. — Душу Джовейна будоражил триумф. — Итак, готовы ли вы заключить перемирие?

— Нет, — возразил Эйгар Дренг. — Орион еще не отомстил.

— Вы безумны! — завопил голос ему в ухо.

— Упрям — да, безумен — нет. Мы хорошо снабжены, прекрасно вооружены, а вы не знаете, куда именно надо стрелять. Потребуются недели или месяцы, чтобы убедить нас или дождаться маураев. За это время может случиться все, что угодно. Я читал достаточно много книг по военной истории, Капитан. Нередко случалось, что терпевший поражение гарнизон вдруг выигрывал осаду. Но я надеюсь, что вы не воспользуетесь эвакуацией милиции для шантажа.

— О да, о да. Мировое общественное мнение… — Джовейн тяжело вздохнул. — Вы полагаете, что я способен нарушить свое слово? Если я буду дожидаться здесь маураев, мой Домен рассыплется так, что его не соберешь. Если я буду навскидку стрелять по вашим пусковым шахтам, то нанесу Гее ужасный ущерб. Вы надеетесь заставить меня выбирать? — Эйгар не ответил. — Я сделаю все необходимое, чтобы раздавить ваше порочное общество, — зло проговорил-Джовейн. — И у меня еще есть третья возможность. Здесь наверху я властвую над колоссальной территорией: над Землей, населенной вашими людьми; над водами, в которых плавают ваши корабли; к тому же Скайгольм способен передвигаться: он же явился к вам, не так ли? Я буду карать всю вашу нацию, пока она не восстанет против вас. Не природу, а сооружения: города, деревни, фермы, дороги и рудники… все, что построили люди, причем с хирургической точностью, — грозился Джовейн. — Там за заливом, лежит другой полуостров, выглядящий достаточно населенным.

Дренг, заявляю вам самым серьезным образом: если вы не сдадитесь к завтрашнему полудню, когда рассеется облачная пелена, к завтрашней ночи тамошние селения станут пустыней. И это будет всего лишь началом.

Эйгар тряхнул головой, словно получил удар дубинки.

— Итак, вы заставляете нас вновь воспользоваться ядерным оружием, — спокойно сказал он.

— Довольно! — завопил Джовейн. — Я не желаю слушать этих слов. Вы не должны заражать Гею… — На миг его дыхание дрогнуло, но сумел закончить ровйым голосом:

— Доктор Дренг, вы переутомились. Давайте закончим так: обдумайте все, спросите мнения ваших людей, а потом — ну что ж, перед полуднем я рассчитываю переговорить с вами. Вы поняли меня?.. Очень хорошо, спокойной ночи.

Клик. Эйгар Дренг долго сидел в задумчивости, глядя в пустоту.

***

— Кажется, пора уходить, — вздохнул Плик. — Поздно даже для меня.

Лисба прижала его к себе. Она оглядела собственную комнатку: крикливые картинки на стенах, постель, кресло, шкаф, вешалка, крошечный столик, умывальник. Господи, как убого и грустно вокруг.

— Нет, пожалуйста, не надо, — попросила она. — Можешь лечь на кровать, а я положу на пол свой спальный мешок.

Он погладил ее волосы.

— Я запрещаю тебе это, — сказал он. — Не для того я всю жизнь воспевал женщин… Что на… что взбрело тебе в голову? Я признаюсь, что этот вечер был не только утешительным, но и восхитительным, как и прошлые, по крайней мере в моих глазах. Тем не менее твое предложение — самая незаслуженная честь для меня.

Она припала к нему:

— С тобой я не одинока. Эти ужасные слухи, эта штуковина в небе, завтрашнее утреннее собрание… Неужели тебе самому приятно будет пробудиться в одиночестве?

Он вздрогнул.

— Нет. Но ты… ты можешь легко пригласить кого-нибудь посимпатичнее, трезвенника, без тоски сердечной по барменше, оставшейся в Юропе. Ну что я для тебя?..

— Ты? Ты поешь песни, веселые или безумные, но тем не менее песни, и ты всему придаешь какую-то странную осмысленность…