Меч Мартина - Джейкс Брайан - Страница 16

Когда они огибали стайку барахтающихся ребятишек, Марта на ходу подхватила Магама, который крепко вцепился в хвост Шилли. Перед самым пересечением финишной черты Марта подтолкнула малышей, чтобы те спрыгнули с кресла чуть в стороны и не попали под колеса.

Аббат, желавший верить не правде жизни, а здравому смыслу, сурово уставился на Магама:

— Кто победил? Я хочу знать правду.

Магам наивно замигал глазенками:

— Сэрр, хурр, мы самые-пресамые первые. Быстрые-пребыстрые. Лапы все стерли, горят лапы даже.

Торан и Брагун в один голос поддержали Магама:

— Очень, очень прыткие малыши.

— Какие могут быть сомнения! Стали бы мы врать великому аббату!

Спрятав руки в широких рукавах, аббат пробормотал:

— Что ж, если три почтенных и уважаемых члена сообщества утверждают, что лягушки могут летать, а рыбы вьют гнезда на деревьях, я им верю. Что остается бедному отцу настоятелю, который ничего не видит, ничего не слышит?.. Остается ничему не возражать!

До начала вечернего пира оставалось еще достаточно времени, и на кухне шли приготовления к послеполуденному чаю.

Саро дружески обняла за плечи Спринголд:

— Такой трудной победы не припомню. Бери своих друзей, пошли чай пить. Вот и Марта с малышами тоже пойдет.

Солнце склонялось к западу, тени деревьев удлинялись, на поверхности пруда играли блики. Рэдволльцы расположились на берегу, обсуждая события дня, спортивный праздник. Всем хотелось побольше узнать о приключениях знаменитых путешественников. На многочисленные вопросы отвечал Брагун, потому что Саро была слишком занята закусками.

Торан обратился к своему другу Джунти:

— А что, подвальная иголка, ты на своей скрипелке пиликать еще не разучился?

Джунти вытащил из капюшона плаща искусно сделанную крохотную скрипочку, щипнул струны:

— Чем порадовать почтеннейшую публику?

Хорти долго не раздумывал:

— Песней об утренней зорьке, во. И Марта спеть не откажется.

С разных сторон посыпались к Марте просьбы спеть. Джунти уже потихонечку наигрывал, подстраивая инструмент. Марта поклонилась двум блудным детям аббатства:

— Если Брагун и Саробандо захотят послушать…

— «Захотят»? — вырвалось у Брагуна. — Да я горю желанием услышать ваше пение, мисс Марта. Все, что я в жизни слышал, — это голос моей дорогой Саро, а она вопит, как лягушка, придавленная булыжником.

Возмущенная белка поперхнулась ватрушкой:

— Себя послушай! Ворота скрипят приятнее, чем ты завываешь.

Фенна усмехнулась:

— Значит, от вашего пения сливки скиснут. Стало быть, Марте петь.

Джунти сыграл вступление, и Марта исполнила мелодичную песню об утренней заре и рассвете.

Саро, забыв о еде, сидела как зачарованная.

— Это магия какая-то… Даже птицы замолкли при звуках этого волшебного голоса. Я с сего дня больше рта не открою для пения.

Брагун взял у Джунти скрипку. Восхищенно глядя на Марту, он легонько пощипывал струны:

— Наши уста сомкнуты, мисс Марта. Но я когда-то мог извлечь пару нот из инструмента, а Саро неплохо танцует. Сыграю-ка я для вас джигу.

Магам зашептал что-то Марте на ухо, и зайчиха заулыбалась:

— Наши малыши очень любят танец «Шмякобряк».

— Да, да! — закричали зверята, запрыгали и захлопали лапами. — Сыграйте «Шмякобряк», сэр!

Полилась из-под смычка мелодия, затопали и заухали малыши, Саро закружилась среди мышат, бельчат, ежат, зайчат, землероечек и крошек кротов. Общий хор складно выпевал слова. Марта весело смеялась ужимкам малышни и удивлялась искусству Саро, кружившей, подпрыгивавшей и кувыркавшейся с завидной для ее возраста ловкостью.

Танец набирал темп, певцы опережали музыку, крики становились все громче. Но неожиданно малыши, увлекая Саро, запрыгали по траве к аббатству и скрылись в здании.

Брагун прекратил игру и подул на разгоряченные лапы:

— Ух ты! Что случилось, Кэррол?

Удивленный аббат потряс головой:

— Не имею представления. Сестра Сетива, что это может означать?

Землеройка Сетива пожала плечами:

— Раньше такого не наблюдала. Неужели доплясались до постелей? День, конечно, был утомительный.

Рэдволльцы сидели, потягивая чай. Из аббатства не доносилось ни звука. Потом появилась Саро. Она приняла поданную ей услужливыми лапами кружку чая и уселась вместе со всеми:

— Да, годы мои не те, честно признаюсь. Ну и танец! Малышня проплясала по аббатству прямо к кроваткам. Плюх — и сразу захрапели. Я бы к ним с удовольствием присоединилась.

Торан выглядел озадаченным:

— А как же вечерний пир горой?

Аббат Кэррол поспешил успокоить друга:

— Не волнуйся, Торан, перенесем на завтрашний полдень. Провизия не пострадает.

Разочарованный Хорти печально повесил уши:

Брагун с интересом выслушал тираду и пригорюнился:

— А что твой скелет нам ответит, усопший голодный друг?

Хорти всхлипнул:

— А? Скелет, во… Он скажет… Поздно, опомнились, во, скажет он… Пусть совесть судит… сгубили молодца… и навсегда сомкнет уста, во.

И Хорти резво ускакал прочь, ловко выхватив последнюю лепешку из-под носа сестры Портулы.

11

Уже стемнело. У пруда шел разговор о жизни в аббатстве. Брагун и Саро слушали очень внимательно, особенно когда зашла речь о Марте. Рассказ вели, чередуясь, аббат Кэррол, сестра Сетива, Торан и сестра Портула. Марта уточняла и дополняла их повествование.

Выслушав рассказ, Брагун с глубоким сочувствием посмотрел на прикрытые одеяльцем ноги молодой зайчихи:

— И ты не можешь припомнить ни одного шага, сделанного хотя бы в раннем детстве, Марта?

— Нет, хотя много раз пыталась. Но каждый раз падаю как подкошенная. Ступни как будто туго связаны веревками.

Саро понравилась искренность Марты.

— Извини, Марта, а чем ты занимаешься в течение дня?

— О, всегда есть чем заняться. Рядом друзья, меня охотно возят, хотя я могу и сама передвигаться. Много читаю, учусь. Да, сестра Портула, я оставила книгу в сторожке. Отец Фред еще не спит, у него светится фонарь. Может быть, зайдем к нему?

Они направились к сторожке. Кресло Марты толкали Брагун и Саро. Отец Фред как будто ждал их и сразу же открыл дверь:

— Хе-хе, а мы вас поджидаем. Вон вас сколько… Присаживайтесь где сможете, тесновато, но места всем хватит.

— Так есть у нас что показать этой молодежи? — спросил отец Фред у дверной задвижки.

— Что-нибудь новое? — с ожиданием в голосе спросила Марта.

Старый еж пристроился на краешке своей кровати, середину которой занимала книга, и открыл фолиант на заложенной странице:

— Новое? Как только гонки закончились, я спас свои кресла и приступил к чтению. Есть на свете посерьезнее занятия, чем носиться по крепостным стенам. Ведь не зря же к вам обратился Мартин Воитель, дитя мое.

— Что сказал Мартин Воитель? — заинтересовался Брагун.

Зайчиха пояснила:

— Я заснула перед гобеленом в Большом зале и увидела Мартина и молодую мышь по имени Амил. Мартин велел мне побольше читать, потому что чтение — это знание.

Саро вздохнула и прищурилась:

— Я помню, как Мартин Воитель обратился к нам с Брагом, когда мы были совсем юными существами.

Аббат Кэррол удивленно уставился на нее поверх очков:

— Мартин беседовал с вами! И что же он вам сказал?

— А вот что:

Брагун засмеялся: