Ворон, колдунья и старая лестница - Снайдер Зильфа Китли - Страница 21

Девочка хмыкнула.

— Вернитесь. Я ведь не сказала, что вы одеты неправильно. Я просто сказала, что вы очень смешны. Придется проводить ритуал в чем есть, ведь когда еще у нас появится такая возможность — целый день без взрослых.

Дэвид уже всерьез собирался уйти в свою комнату и запереться там, но не стал этого делать и вернулся, однако не потому, что Аманда одобрила их одеяния. Он внезапно вспомнил о своем предчувствии и понял, что просто обязан вернуться. Что-то должно было произойти сегодня, и ему нужно было знать, что именно, и неважно, как он при этом выглядел.

Когда они зашли в комнату Аманды, Эстер потянула брата за рукав и спросила:

— А мы тоже выглядим смешно? Мы смешно выглядим, Дэвид?

Глава 11

В комнате Аманды всё уже оказалось готово к ритуалу инициации. Жалюзи были опущены, а поверх них задернуты шторы, чтобы в комнату снаружи не проникало ни одного лучика света. Дэвиду показалось, что он ступил из утра в полночь. Единственным источником света теперь оказалось неверное пламя свечи в центре комнаты, но его не хватало, чтобы осветить углы, поэтому они утопали во мраке.

Дэвид заметил, что над свечой на подставке стоял небольшой металлический котелок. Когда все оказались внутри, Аманда закрыла дверь и отошла к противоположной стене комнаты, затем медленно повернулась и посмотрела на детей.

— Пусть неофиты рассядутся вокруг котла, — приказала она торжественным монотонным голосом.

Эстер, которая все еще тянула Дэвида за руку, теперь стала отчаянно дергать за нее.

— Это и есть котел, — шепнул Дэвид уголком рта, указывая на котелок.

— А-а, — прошептала Эстер. Она повернулась к Блэру и повторила для него:

— Вот, Блэр, это называется котел.

— Шшш, — зашипел Дэвид. Он одной рукой зажал Эстер рот, а другой, положив ее на голову сестры, заставил ее сесть на пол. Потом он жестами велел Блэру сесть рядом с сестрой.

— Сядьте вокруг котла, — повторила Аманда, и Дэвид вовремя заметил, что Джени уже поднялась на цыпочки, чтобы подсмотреть, что там варится в котелке. Брат схватил ее сзади за одежду и толкнул на место в кругу.

Когда все наконец расселись, Аманда взяла со стола большой лист бумаги и внесла его в круг.

— Сначала, — сказала она, — каждый неофит должен получить новое имя. Духовное имя.

Джени, конечно, нужно было быть первой. Она села, поджав под себя ноги с закрытыми глазами, пока Аманда держала перед ней свиток, взятый со стола. Дэвид заметил, что этот лист был весь испещрен надписями вкривь и вкось, под разными углами.

— Дотронься до бумаги пальцем, и то имя, которого ты коснешься, станет твоим новым именем, — сказала Аманда. — Глаза не открывай.

— А что если мне не понравится это имя?

— Дотронься до бумаги.

Джени потянулась вперед, и Дэвид готов был поклясться, что она подглядывает из-под длинных ресниц. Наконец малышка ткнула пальцем ровно в середину какого-то слова.

Аманда взяла лист и провозгласила:

— Калла. Духи нарекают тебя Каллой.

Джени улыбнулась:

— Мне нравится.

Следующим был Дэвид. Его палец остановился на имени Темплар. На его вкус, это было не совсем имя, но звучание мальчику очень понравилось.

Настала очередь Блэра. Он не подглядывал и указал на первую букву короткого слова «Звезда».

— Ух ты, — заметил Дэвид. — Это хорошо. Блэру это имя очень подходит.

— Духи не ошибаются, — отозвалась Аманда.

Следующей была Эстер, но когда Аманда развернула перед ней свиток, та заложила руки за спину и отказалась выбирать.

— Я Тессер, — сказала она. — И я не хочу никакого другого имени.

Все заспорили и начали галдеть, но это не помогло. Такая уж была Эстер. Она не часто настаивала на своем, но если уж что-то взбрело ей в голову, переубедить ее было невозможно.

— Послушай, — сказал Дэвид Аманде, — помнишь, как-то ты мне сказала, что тебе показалось, будто Тессер — это ее духовное имя. Что, если так оно и есть? Может быть, поэтому она стала так себя называть? Почему ее духовное имя не может быть Тессер?

Аманда пожала плечами.

— Хорошо, — ответила она. — Мне-то все равно, но если имя выбрано неверно, она никогда не достигнет больших высот в оккультной науке.

Девочка посмотрела сверху вниз на Эстер, продолжавшую с упрямым видом сидеть, держа руки за спиной.

— Впрочем, не думаю, что она в принципе чего-то достигнет, — заметила Аманда.

Когда все выбрали себе духовное имя, Аманда поставила в магнитофон кассету, и в комнате зазвучала очень странная, похожая на восточную, как показалось Дэвиду, музыка. В ней было много высоких протяжных нот на фоне мягких, глубоких, монотонных ударов барабанов, напоминавших стук сердца великана.

Потом девочка зажгла несколько благовонных палочек в подставках по четырем углам комнаты. После этого она исчезла за занавесом, закрывавшим дверь в чулан. Там вспыхнул свет, и несколько минут Аманда оттуда не выходила.

В комнате меж тем распространялся сладковатый дым благовоний, и воздух стал почти осязаем. Странная музыка все продолжала играть, и дети сидели кружком возле котелка, поджав под себя ноги, ожидая возвращения Аманды.

Наконец свет в чулане погас, и Аманда вышла, ступая медленно и царственно, неся на вытянутой руке небольшую металлическую шкатулку. Она стала ходить кругами вокруг котелка, неся шкатулку перед собой, и бормотала какие-то непонятные слова, нечто вроде «малу-арабон-ралу-белабор».

Она все ходила и ходила, и Дэвид заметил, что сам начинает покачиваться в такт с Амандой. Неверный мерцающий свет, медленные мерные шаги Аманды, завывающая пульсирующая музыка, тяжелый сладкий запах благовоний, поминутные вспышки света, отраженного в треугольнике на лбу у Аманды, — все это стало смешиваться в голове у Дэвида. Он почувствовал себя очень необычно: голова стала словно бы легкой и слегка кружилась, а в животе появилось незнакомое ощущение. С некоторым отстраненным восторгом он подумал, не начинает ли впадать в то, что называют трансом, когда чей-то громкий голос сказал:

— Аманда, ты бы лучше остановилась.

Это была Эстер. Все взгляды устремились на нее. Даже Аманда прекратила мерное хождение вокруг котелка и воззрилась на Эстер.

— Лучше остановись, пока тебя не стошнило. Когда я бегала вокруг кофейного столика, меня однажды стошнило. Помнишь, Дэвид?

— Ш-ш-ш, — зашипел Дэвид, наклонившись к ней.

— А еще меня стошнило на индийский ковер и на дверь. Разве ты не помнишь?

— Ш-ш-ш, — зашипели все в комнате, и так громко, что Эстер как-то испуганно оглянулась вокруг.

— Так и было, ну это ведь правда, — упрямо продолжала шептать она, а лицо ее сморщилось в плаксивой гримаске.

Но больше малышка не издавала ни звука, лишь несколько раз хлюпнула носом. Так что Аманда возобновила свое хождение, сделала еще несколько кругов и замерла неподвижно, держа металлическую шкатулку на вытянутой руке ровно над котелком. Другой рукой она открыла шкатулку и что-то из нее достала. В пальцах ее оказались какие-то мелкие веточки, и она снова начала читать заклинание «малу-арабон-ралу-белабор». Затем девочка бросила веточки в курящийся паром котелок.

Аманда еще раз обошла вокруг котелка и опять остановилась, чтобы добавить в варево очередной ингредиент. На сей раз это оказались несколько прядей волос. На следующем кругу в ход пошел засушенный цветок, а потом, как Дэвиду показалось, — кусочек кости, перо, сушеный гриб и что-то маленькое, похожее на человеческий зуб.

Мальчик смотрел как зачарованный, и младшие тоже не отрывали глаз от происходящего. Они сидели не шевелясь, будто застыв, а Аманда продолжала ходить вокруг котелка и всё бросала какие-то странные предметы в ведьмино варево. Наконец она остановилась и, снова взяв шкатулку в обе руки, задержала ее над котелком. Нараспев, в той же манере, в которой читала заклинание, она сказала: