Элемент движения - Сергачева Юлия - Страница 11

Она сделала вид, что не услышала. Ковыряла землю носком сапога, посмотрела искоса, лишь когда Брюс остановился в паре шагов:

— Ты без оружия? — Элиалия положила ладонь на рукоять огнестрела в притороченных к поясу ножнах. Деревянные накладки на прикладе были заметно потерты и лоснились. Оружием явно часто пользовались.

— А у вас в планах сражение?

— Мало ли…

Брюс оглядывал ее, не в силах удержать любопытство. Кто его знает, какими положено быть дочкам баронов, но стоящая на земляной куче девушка смахивала скорее на селянку. Среднего роста, румяная, крепко сбитая, в стоптанных сапогах, в простой добротной одежде и с незамысловато подобранной на затылке косой.

А она точно та, за кого себя выдает?

— Чего уставился? — нелюбезно осведомилась Элиалия.

— Вы действительно владеете огнестрелом?

— У матушки при дворе есть отличный мастер оружия, капитан Фарр. Хочешь испытать, чему я у него научилась?

Про баронского оружейника слыхали все. Говорят, в сражении ему разрубили челюсть, так что разговаривать он разучился, и с тех пор все, что он хочет сказать, выпевают его клинки. В самой доступной форме. Сказки, конечно, но…

Стал бы он обучать девчонку?

— Не думаю, что возле Руин найдутся желающие испытать ваше умение.

— Мертвяки не любят железо и огонь. Их только так и можно успокоить.

Хм-м… А вот это Брюс как-то упустил из виду. Где была вчера эта юная воительница со своим огнестрелом?

— Так тебе дать что-нибудь? — вдруг заботливо предложила нанимательница. — У меня еще кинжал есть.

Брюс в отчаянии глянул на солнце, в надежде быть испепеленным сей же миг. Все меньше мучений.

— Идем! — скомандовала она и решительно двинулась к бахроме жидких осин, отделяющих пустырь от лужайки. На плечах у путешественницы обнаружился потрепанный кожаный рюкзачок.

Брюс обогнал ее и невежливо заступил дорогу.

— Вы меня зачем наняли?

Она отшатнулась и возмущенно округлила глаза. Не совсем серые, как показалось вчера. Скорее дымчато-голубые.

— Чтобы… чтобы вынюхивать ловушки!

— А я уж подумал, что вы сами желаете опробовать их все на собственной шкуре.

— Да как ты… — Девушка задохнулась от негодования. Пальцы, стиснутые на рукояти огнестрела, побелели, зато мелковеснушчатый нос покраснел от злости. — Мужлан!

Нет, все-таки она баронская дочка. В крестьянках не так много спеси.

— Я пойду впереди, — ровно сказал Брюс. — А вы идете за мной след в след. И делаете только то, что я разрешу… — Он твердо двинулся прочь от оторопевшей Элиалии, но почти сразу же спохватился и обернулся, смазав весь пафос воспитательной речи. — Да, вот еще что… Пока мы здесь, прошу позволения называть вас как-нибудь попроще. Иначе может так случиться, что пока я буду выговаривать «ваша светлость» или «Элиалия», обращаться мне станет не к кому.

Она поколебалась, заложила прядку за ухо, затем сухо разрешила:

— Можешь звать меня Элия. Элиалия мне никогда не нравилась.

Забавно, а ведь она так до сих пор и не поинтересовалась именем наемника.

— Идемте, Элия.

Сразу за линией тонких осин атмосфера переменилась. Словно отдернули пусть дырявую, но все же занавесь, и потянуло ледяным колючим сквознячком.

— Здесь было большое сражение… — произнесла за спиной Элия, как Брюсу показалось, благоговейно.

Пустырь, лежащий перед ними, был почти идеально кругл и обширен. За его дальним окоемом лес казался мрачным и лохматым. А в центре пустоши дыбились неровно обкусанные развалины с единственной торчащей башней-клыком.

С последнего Брюсова визита Руины провернулись примерно на одну десятую вокруг своей оси.

— Куда?! — простонал Брюс, перехватывая за локоть непоседливую нанимательницу, попытавшуюся поднять с земли клок насквозь изъеденной кольчуги.

Она и впрямь выглядела виноватой. И даже попыталась объясниться:

— Просто я удивилась… Железо превратилось бы в труху на этой пустоши за те полтора века, что прошли после самого последнего здешнего боя…

— Этой кольчуге нет и года, — пояснил Брюс со всем возможным терпением. — В последний раз я ее видел прошлой осенью на плечах одного ушлого парня, что намеревался легко разбогатеть.

Надо же! Она поверила. Хотя, может, он не так уж и присочинил. Кольчуга и впрямь современная, а попасть сюда она могла только по одной причине.

Брюсу вдруг стало сильно не по себе… Даже отчетливо послышался скрежет механизма ловушки, которую любезно приготовила для него судьба.

— Не трогайте ничего, — с сердцем посоветовал Брюс.

— Не буду, — серьезно пообещала девушка.

Брюс прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.

Отвлекали удивительно беззаботное щебетание птиц в рощице и возня жар-птахи за пазухой. Казалось, что ему это снится. Не мог же Брюс и в самом деле сунуться в этот ужас?

Бугристое покрывало лежало перед ними. В центре его, заметно утяжеляя и стягивая ткань вниз, расселось скопище угловатых глыб, обсыпанных искрящимся, мохнатым инеем. От всего этого исходило мертвенно-синее свечение. Под глыбами, в корнях дома, свернулось клубком нечто…

Лучше не смотреть.

То есть лучше смотреть просто глазами.

Брюс пошел вперед. Земля под ногами была комковатой, буро-черной от намешанной золы. На ней не росло ничего, кроме щетинистой белесой травы. Никакой заметной живности тут тоже не водилось.

— Этот замок построил почти пятьсот лет назад сам маг Аррдеаниакас. Он провел здесь долгие годы. — Длинное имя с языка Элии соскочило тренированно, без запинки. Девушка хоть и не хватала уже ничего руками, но вертела головой абсолютно бестревожно. — А однажды он покинул этот дом и навечно поселился в одной из Железных башен на Краю земель.

Брюс промолчал, но девушка все равно ответила на незаданный вопрос:

— Легенды не говорят, почему он так поступил. Говорят, он утратил интерес к жизни.

— Может, просто захотел иметь крышу над головой, а не дыру? — Брюс кивнул на обломанный край того, что осталось от верхних этажей постройки.

— Его замок мог простоять еще тысячи лет. Его разрушили другие. Те, кто дрался тут за наследство мага… — В голосе Элии слышалось осуждение. — Я видела картинку в книге, раньше замок был в три этажа и с тремя башнями.

Брюс машинально поискал глазами следы сгинувших башен и вздохнул. Вот интересно, с него удержат процент за услуги экскурсовода?

— …это была настоящая крепость, даже дракон тут жил…

Ну вот. Для дракона пара-тройка тысячелетий — всего лишь хорошая послеобеденная спячка.

В основании дома и впрямь что-то дремало, свернувшись, но точно не дракон. Монстр, сотворенный земными магами? Временами тварь пробуждалась, и тогда Руины проворачивались вместе с фундаментом вокруг себя, следуя за солнцем.

Монстр разминал себе бока, и до незваных гостей ему явно не было дела.

— По легенде маг Аррдеаниакас владел всеми видами магии, так что его дом неуязвим для всех стихий.

Исключая человеческую жажду присвоить чужое.

— Нет, через парадный вход не пойдем…

Старая дорога, что рассекала лес, брала свое начало как раз у уцелевших каменных ступеней, возле которых в многорукой тени высохших деревьев затаились мраморные грифоны-стражи.

— Они оживут?

— Не статуи. Деревья. Нам сюда…

Приглядевшись, даже простым глазом можно различить, что развалины замка находятся в центре некоего схематичного колеса с восемью спицами. Так либо изображают схему мира на уроках легендарной географии, либо рисуют условное солнце.

Если к защите дома приложили руку пожарники, то есть огненные маги, то скорее верно последнее. И пройти иначе, чем по условным «спицам» колеса, наверняка невозможно.

А каждая такая «спица» заканчивалась у одного из восьми входов в замок.

— Здесь все завалено, те два проема закачиваются тупиками, там…

— Ты хорошо осведомлен. — Элия прищурилась. — Бывал в замке?

— Нет. Я тоже умею читать книги и разглядывать картинки. И знаю, что с западной стороны замок штурмовал Тим Птицеед, а после его отрядов остаются только непроходимые завалы. А южные ворота брали молниеносными ящерицами, так что там тоже все держится на честном слове. А вон тот вход сторожат големы, и они все еще действуют…