Огонь и лед - Гарвуд Джулия - Страница 23

— Я знаю, кто ты, — презрительно фыркнув, заявила Лоуэнн.

— Рада за вас. Теперь уйдите.

— Твоя фамилия не Саммерфилд. А Роуз. — Стажер Лоуэнн буквально выплюнула фамилию, будто это было самым грязным из всех слов. Она оглянулась через плечо, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает, и продолжила: — Ты не можешь угрожать мне и выйти сухой из воды. Ты просто мусор. И знаешь что? Твой папаша за деньги готов под любого подставить свой зад, а раз ты его дочь, то ты такая же шлюха. — Не получив никакой реакции, Лоуэнн разозлилась еще больше. — Полиция тебя арестует. Я подам жалобу, — добавила она. — И тогда они должны будут арестовать тебя. — Все еще никакой реакции. Лоуэнн пришла в ярость. — Тебе лучше извиниться.

На это Софи отреагировала.

— Извиниться? Это была вещь от Dolce&Gabbana! — наехала на нее Софи. — Ga… bbana.

— Отлично. Я скажу полиции, что ты меня ударила. Это называется оскорбление действием.

— Нет, это называется ложь.

Агенты ФБР обладали одним замечательным качеством — они могли быть совершенно бесшумными, когда это было нужно. Лоуэнн обернулась и увидела Джека Макалистера, стоящего в шаге от нее.

Потом она снова повернулась к Софи:

— Мое слово против твоего.

На эти глупости у Джека просто не хватало терпения.

— Ты это слышал, Алек?

Только тогда Лоуэнн заметила значки и пушки.

— Я ничего такого не имела в виду… Эта сумасшедшая орала на меня, и мне показалось, что это ненормально. Да она угрожала убить меня ножницами! — добавила санитарка, бешено качая головой. — Скорее всего, она будет это отрицать, но так и было.

— Я не буду это отрицать. Я действительно угрожала убить вас. Дайте мне ножницы, и я это сделаю.

— Софи, ради Бога… — начал Алек.

— Видите? — закричала Лоуэнн. — Вы видите? Она орала на меня из-за тупой блузки.

— Это была блузка Dolce&Gabbana. Имейте хоть немного уважения.

— Она спятила.

Джек и Алек не сказали ни слова. Они просто уставились на женщину.

Лоуэнн сглотнула и, заикаясь, пролепетала:

— Я честно не собиралась лгать полиции. Но она меня напугала. Ужасно напугала. А я просто пыталась делать свою работу. У меня дел по горло, так что я лучше пойду. Есть и другие, более благодарные пациенты.

Она задвинула занавеску и, хлюпая носом, поспешила в холл. Мужчины подождали, пока Лоуэнн не исчезла за углом.

— Я схожу за Риган, — сказал Алек. — А ты составь Софи компанию.

Джек сделал шаг назад:

— Я туда не пойду. Схожу за твоей женой.

Алек отодвинул занавеску и подошел к кровати Софи.

— Тебе очень больно?

— Нет, не очень.

— Софи, мне очень жаль, что с тобой такое приключилось.

Ее растрогало сочувствие в его голосе, она подняла руку и сказала:

— Не будь сейчас таким милым. Я на грани, Алек, вот-вот разревусь.

Он улыбнулся ее драматизму.

— Тебе должно быть стыдно за себя. Ты довела санитарку до слез.

— Думаю, я смогу с этим жить.

— Похоже, мой напарник тебя боится.

Вот это ее взбодрило.

— Ты всегда знаешь, что нужно сказать.

— Я бы обнял тебя, погладил по спине и сказал бы, что все будет в порядке, но не хочу запачкаться кровью.

— Ты можешь выразить свою любовь, пристрелив для меня кое-кого.

— Легко, почему бы и нет?

— Сколько мне еще ждать? Мне делали рентген, КТ [64], меня кололи и тыкали иголками. Какое-то количество крови я, конечно, потеряла, но уверена, что все остальное высосали из меня уже здесь.

Ее снова затошнило. Всплеск адреналина из-за гнева пошел на спад, и боль в груди начала усиливаться.

— Сейчас хирург просматривает твои снимки. Потом он придет поговорить с тобой.

— Почему ты не спрашиваешь меня, что случилось?

— Я знаю, что случилось. Кто-то в тебя стрелял. А еще знаю, что ты, скорее всего, не видела снайпера. Он был слишком далеко. Есть некоторые детали, которые ты могла бы прояснить, но это может подождать, пока тебя не заштопают.

— Агент Макалистер везде за тобой ходит?

— На самом деле, все наоборот. Это меня к нему приставили. Это я везде за ним хожу. Хотя в ближайшее время все может измениться. Джек может взять отпуск.

Софи не стала спрашивать почему:

— Вы оба должны вернуться домой. Федералов это не касается. Я дам показания полиции.

— Я никуда не поеду, и еще не решено, останется ли это делом местной полиции или станет федеральным расследованием. К тому же мне нужна эта пуля, как только они ее из тебя вынут.

Она содрогнулась при мысли об этом.

— Я отправлю ее тебе по почте. — Софи вздохнула и добавила: — Я хочу домой.

— Ты здесь надолго не задержишься.

Многое после этого Софи не помнила. Пришли хирург с медсестрой, которая сделала ей еще один укол, и она практически мгновенно уснула. Софи не знала, сколько проспала, но когда открыла глаза, то была уже в палате и с капельницей. Риган и Корди стояли у окна и шептались. Софи знала, что они обеспокоены.

— Вы ее видели? — спросила Софи.

В дверях стоял Джек. Он услышал ее вопрос и нашел его странным. Почему она думает, что подруги видели ее рану? Или, быть может, она спрашивала у них о пуле, которая ее ранила?

Видимо, Корди и Риган знали точно, что она имела в виду.

— Кто в здравом уме уничтожил бы Dolce&Gabbana? — отозвалась Корди. — Это же преступление.

— Это просто кофта, — подал голос Джек.

Вот этого лучше было не говорить.

— Это была красивая блузка, — вставила Риган.

— Это был символ, — добавила Корди. — Вам не понять.

— Вся пропитанная кровью символическая блузка.

Риган застонала.

— Мы могли бы попытаться ее очистить. Пуля ее не порвала. А вот разрезавшая ее женщина — варварша.

— И именно поэтому ты угрожала ее убить? — спросил Джек, обращаясь к Софи, и вошел в палату. — Подумаешь, большое дело — какая-то кабана?

— Gabbana, — поправила Корди.

— Он в курсе, — сказала Софи. — Просто смеется надо мной.

Джек пожал плечами. Он наблюдал за ее реакцией, когда спросил у подруг:

— Вы еще не рассказали ей о юбке?

— Нет… только не юбка, — захныкала Софи. — Я любила эту юбку. Это была… — Его улыбка заставила ее остановиться. — Придурок.

Его улыбка стала шире.

— Ну-ну!

ЗАПИСЬ В ДНЕВНИКЕ

АРКТИЧЕСКИЙ ЛАГЕРЬ

Наконец-то у меня появилась возможность поговорить с Эриком наедине. Я настоял, чтобы он вместе со мной участвовал в строительстве временного убежища для наблюдения за стаей.

Я не стал ходить вокруг да около. Я рассказал ему, что у меня был образец крови Рики, что это была одна из первых взятых ампул, и что там явно не было ни следа неизвестного гормона, хотя взятые им образцы и показывали высокий уровень таинственного состава.

Эрик честно признался, что он экспериментировал над Рики, но поклялся, что больше никого из волков не инъецировал. Он знал, что его действия выйдут ему боком, поэтому попросил меня молчать, пока я не прочитаю собранные им данные.

Мы очень долго ломали голову, но, в конце концов, Эрик убедил меня согласиться продолжить эксперимент. Если его неслыханные заявления окажутся верными, он наткнулся на чудодейственное лекарство.

ТРИНАДЦАТЬ

СОФИ ВЫПИСАЛИ ИЗ БОЛЬНИЦЫ следующим вечером. Риган умоляла ее поехать с ней и остаться в «Гамильтоне», а Корди уговаривала поехать к ней, в не совсем отремонтированный коттедж. Софи отклонила их любезные предложения, убеждая их обеих, что дома ей будет лучше. Ей хотелось спать в своей собственной постели. Там у нее будет круглосуточная охрана, пока не поймают снайпера.

Алек настоял на том, чтобы подвезти ее до дома, а это значило, что у нее будет и второй сопровождающий в лице Джека Макалистера.