Обитель мрака - Андерсон Пол Уильям - Страница 18

Он усмехнулся. Вряд ли Эдзелу или Чи Лан придется по душе мысль об уделе гребца на греческой галере. Хотя им иногда доводилось и, возможно, еще предстоит заниматься не менее странными делами. Пожалуй, лучше вернуться за карточный столик. После обеда, если они будут в соответствующем настроении, он достанет свою скрипку и поиграет им. Ему никогда не наскучит смотреть, как эта парочка отплясывает джигу.

Глава 5

Солнце Бабура в два с лишним раза превосходило яркостью земное, но планета была в шесть раз дальше от него, чем Земля — от своего светила. Могул представал взору в виде нестерпимо яркого меленького диска на небесных просторах. Одна из четырех лун Бабура была так близко, что виднелись кратеры, но остальные три напоминали тонкие острые серпы. Сама планета представляла собой рыжевато-бурый шар, частично затемненный, частично скрытый полосками и спиралями облаков, белых с золотистым, буроватым или красным отливом. Увидев это величественное зрелище, Фолкейн понял, почему открывшие планету люди нарекли ее в честь завоевателя, которого многие поколения индусов помнили под прозвищем Тигр. «Они и сами не знали, насколько удачным оказался их выбор», — подумал Фолкейн.

На мостике Дэвида окутала глубокая тишина, слышалось только дуновение вентиляторов. Гиперпространственные двигатели были выключены, и «Через пень-колоду» маневрировал на гравитационных со скоростью несколько километров в секунду. Чи сидела в рубке управления вооружением, Эдзел — в машинном отделении, то есть в местах, куда они отправлялись, когда складывалась тревожная обстановка. На Фолкейне лежала нелегкая обязанность определить степень опасности и решить, настало ли время драться или бежать. Дэвид сомневался, что либо то, либо другое возможно здесь. Два военных корабля, окликнувших их на подходе к планете и теперь сопровождавших звездолет на посадку, летели справа и слева от остроконечного носа «Через пень-колоду», будто два волка, гнавших добычу. На расстоянии они казались крошечными, но, увеличив изображение, Дэвид увидел, что корабли не уступали размерами броненосцам Торгово-технической Лиги, но были оснащены гораздо более тяжелым вооружением и представляли собой летающие арсеналы.

Когда Пень заговорил, Дэвид вздрогнул, натянув сетку безопасности, удерживающую его в кресле.

— Я начал анализ данных, полученных детекторами нейтрино и массы, радарами, датчиками гравитации местного межпланетного силового поля. По предварительным сведениям, примерно пятьдесят кораблей обращаются на отдаленных орбитах вокруг Бабура. Лишь один из них имеет размеры, сопоставимые с габаритами дредноута или корабля того же класса. Многие, похоже, вовсе небоеспособны. Вероятно, транспортные челноки. Скоро, я полагаю, мы получим более подробные сведения.

— Полсотни? Ого! — воскликнул Фолкейн. — Но после того представления, которое Бабур устроил возле Валии, мы знаем, что их флот по меньшей мере не уступает флоту Содружества. Где же основные силы?

Товарищи слушали его по внутренней связи. До Фолкейна донесся ленивый бас Эдзела:

— Гадать бесполезно. Нам не хватает сведений о замыслах бабуритов и даже об обществе, руководители которого вынашивали эти замыслы.

«Никого это не волновало, а когда спохватились, было уже поздно, — подумал Фолкейн. — Мы не обращали внимания на этих существ, дышащих водородом. Они мало что могли предложить нам, потребителям кислорода. Они так чужды нам, что не в состоянии дать почти никаких товаров и ресурсов. По той же причине нам нечего было с ними делить. Слишком много нашлось планет, которые манили нас своими богатствами, пригодными для жизни условиями, жители которых были не так уж безнадежно чужды нам. Мы почти забыли, что Бабур вообще существует — целый мир, такой же древний, многоликий и чудесный, как сама Земля».

— Кажется, я знаю, где их недостающие корабли, — сказала Чи. — Их ведь строили не для того, чтобы дать прохлаждаться на орбите.

Мысли Фолкейна устремились по наезженной колее.

«Как же Бабуру это удалось? Как можно создать такую громадную военную мощь за жалкие два-три десятка лет? Ведь они не просто вооружили те считанные купеческие суда, которые смогли построить. И они не могли просто воспользоваться чертежами Военных кораблей, построенных людьми. Им пришлось подгонять все конструкции под весьма необычные условия Бабура, приспосабливать их к нуждам его обитателей».

Он вспомнил, как выглядели сопровождающие «Через пень-колоду» корабли. Пузатые, будто на сносях. (Интересно, что за детенышей они выродят?) В их несуразно больших корпусах помещались криогенные камеры. Одной лишь очистки воздуха истребителям водорода было мало, поскольку этот газ медленно утекал, просачиваясь между атомами оболочки корабля, и его запасы надо было пополнять за счет жидких газов. Тонкий слой одного из сверхметаллических сплавов на корпусе мог бы остановить утечку, но, когда принималось решение строить военный флот, ни один бабурит еще не знал о существовании Обители Мрака. А ведь течь — самая малая и явная из всех напастей, с которыми столкнулись инженеры.

Исследовательская и подготовительная работа, предшествовавшая постройке кораблей, очевидно, была весьма и весьма сложным делом. Как же бабуритам удалось провести ее за столь короткое время? Ведь в ту пору когда люди впервые встретили этих существ, они еще ни разу не покидали родную планету.

Могли они нанять специалистов со стороны? Если да, то откуда? И чем расплачивались?

Бессмысленная череда вопросов, которые возникли, когда люди впервые ощутили угрозу, вдруг оборвалась, потому что Пень решил внести свою лепту в разговор, что случалось нечасто.

— Судя по всему, бабуриты предвидели возможность столкновения с другими существами, дышащими водородом, — сказал он.

— Нет, — возразил Эдзел. — В исследованной части космоса нет других существ, которые бы имели сопоставимую по уровню технологию. Только аймириты, а они так же похожи на бабуритов, как и на нас.

— Предлагаю ввести в меня программу политических наук, — заявил компьютер.

— Может, перестанете наконец болтать, трепачи? — рявкнул Фолкейн. — Истина заключается в том, что бабуриты имеют в своем, распоряжении гораздо больше кораблей, чем держат здесь. И я разделяю опасения Чи относительно того, куда направились остальные их корабли. Если мы…

Пискнул сигнал внешней связи. Дэвид включил прибор, и на экране возникло изображение бабурита крупным планом.

Его жуткую фигуру, похожую на гусеницу, кентавра и морского рака одновременно, но ни на какую из этих тварей в отдельности, окутывал сумрак, в котором мелькали какие-то призраки. Четыре крошечных глаза, расположенные позади губчатого рыла, никак не могли поймать взгляд Дэвида. Существо загудело на латыни Лиги, и переговорное устройство превратило этот шум в членораздельные звуки:

— Мы поставили в известность Имперское Кольцо Сиземы, и скоро вы получите указания. Оставайтесь на связи.

Это заявление прозвучало ни вежливо, ни грубо. Им просто сообщили, как обстоят дела.

Изображение потускнело и исчезло. С минуту Фолкейн сидел, погрузившись в раздумья, перебирая в памяти те скудные сведения, которые были ему известны.

«Сизема» — всего лишь слово, которым переговорное устройство передавало тихий писк. А «Имперское Кольцо» представляло собой попытку бабуритов (вероятно, с легкой руки первых исследователей-людей) облечь в слова некое понятие, тождественного которому на Земле не было. Судя по всему, в Акарро (так переговорное устройство окрестило один из районов планеты) первичной ячейкой общества была не личность, семья, клан или племя, а некое объединение существ, связанных между собой такими крепкими и всепроникающими узами, какие неведомы и недоступны человеку. Основывались они на какой-то взаимозависимости, или взаимном дополнении, циклов половой активности, но распространялись на все стороны жизни. У каждого Кольца была своя индивидуальность, и кольца эти отличались друг от друга больше, чем составляющие их особи. И тем не менее, как сообщили ксенологам наблюдатели, каждая личность в составе Кольца была уникальной и вносила свой особый вклад. В этих конгломератах не было никакой субординации, там царило то ли единение, то ли слияние, существовавшее на каком-то более глубоком уровне, чем уровень сознания. Телепатия? Трудно сказать, какой смысл следует вкладывать в это слово на Бабуре. Более толковых объяснений наблюдатели дать либо не смогли, либо не пожелали. Каждый бабурит испускал разнообразные излучения на радиочастотах, достаточно мощные, чтобы их мог принять чувствительный прибор, находящийся неподалеку. Если дело было в специфике нейрохимических процессов (?), то, вероятно, другая нервная система (?) могла действовать как приемник. Возможно, именно поэтому какая-то часть здешнего культурного наследия передавалась не устно или письменно, а воспринималась непосредственно.