Рок-идолы (СИ) - Колесникова Юлия Анатольевна - Страница 50

- Ты поступил мудро, ничего бы не было.

Шон промолчал на эти жестокие слова, и я подумала с каких это пор, я говорю правду-матушку так в лицо, человеку которого люблю, как брата. Да просто потому что, иначе Шон не был бы со мной так близок, если бы я не говорила ему правду. Я всем им всегда указывала на недостатки, но показывая тем самым, что они для меня ничего не значат – я любила их за эти недостатки, и они отвечали взаимностью. Эдварда за то, что он бывает более женственный чем я, Эйтана за сдержанность и частое молчание, Шона, за то, что он бабник, но с добрым сердцем и юмором. А Лэкса я любила за все – его мрачность, ворчание, тщеславие, талант, самовлюбленность, гордость, несносность, его боязнь воды и не любовь ко многим продуктам, требовательность, трудолюбие на износ, ночные посиделки за сочинением музыки, и за то, что когда он целует меня, его ладони крепко держат мое лицо, словно я могу отвернуться.

- Точно ничего? – спустя несколько минут прозвучал возмущенный голос Шона, - что я теперь буду говорить девушкам, если ты меня отвергла?

Я улыбнулась, и на глазах вступили слезы. В этом был весь Шон – даже когда ему было плохо, он мог меня утешить. Жаль, действительно жаль, что мы с ним не сошлись, но это зависело не от меня, а даже больше чем от него. Если бы в первую неделю он повел себя по-другому…  но зачем сожалеть о том, чего не было.

Шон взял меня под руку, и повел в обход дома, где мы вынесли несколько раскладных стульев, и в это время на крыльце включился свет, несколько ослепив нас. Я подумала было что может это Лэкс решил пойти найти меня, но рука Шона перехватила мою руку выше локтя и остановила. Он быстрее меня заметил машину, въезжающую на наш двор.

Я уже и раньше видела эту машину, когда Райли привезла костюмы и сердце мое упало. Когда Шон усадил меня, я не сопротивлялась, потому что не могла стоять. Я понимала, что Райли приехала не просто так. И как подтверждение моих слов, из дому вышел Лэкс, надевая на ходу пиджак и спускаясь по ступенькам.

Райли вышла из машины, чтобы встретить его, и очевидно пройти в дом, но он не дал ей этого сделать. В ответ она обняла его, и требовательно подставила голову для поцелуя, секунду Лэкс колебался, а затем наклонился, обхватил ее лицо руками и поцеловал.

Мне стало плохо – но не потому что он поцеловал ее, а потому что держал лицо в ладонях, как делал со мной. Вдруг этот жест перестал быть лично моим. И я почувствовала себя отвратительно и грязно, не просто преданной, а преданной сто раз подряд.

- Зачем ты приехала, я ведь просил этого не делать! – я был зол, так как машину вел не я, к тому же, когда я выходил из дому не смог найти нигде Эшли. Она так быстро смоталась из студии, что даже не дала мне времени, чтобы обдумать, что я хочу сказать. Блин, она стала слишком быстро бегать – эти тренировки приносят мне одни сплошные неприятности.

- Мне хотелось тебя увидеть. Ты два раза меня уже отшил, сюда приезжать не разрешаешь, в Бостон не приехал, когда я тебя просила, а сказал все отослать по почте, так что мне оставалось делать?

- Отослать по почте и сидеть дома, - отчеканил я, отвернувшись в сторону окна. Я и раньше терпеть не мог маленькие машины, но это меня просто убивала – даже когда я отодвинул кресло, не хватало места для моих ног. И еще я очень надеялся, что Эшли не видела, как приехала Райли, может она была где-то в доме, и не слышала звука подъезжающей машины. Хотя если она вдруг спустится вниз, Эдвард или Эйтан сразу же сообщат ей что приехала Райли, и будут поносить ту на чем свет стоит. По крайней мере после фотографий, она решит что это по делу. Или же, ей будет все равно. Ей будет все равно? Я бы не хотел чтобы так было. Почему она должна игнорировать тот факт, что у меня есть кто-то вроде Райли? Но если действительно все равно, тогда почему она спрашивала о нас?

Я запутался и устал от этой головоломки. Мне казалось мы топчемся на месте и не продвигаемся ни в одну сторону. Единственными светлыми часами в день были те, когда мы с утра бегали, а в остальное время она вела себя со мной так, будто я как другие парни из группы, даже пробовала шутить со мной, как с Шоном или Эдвардом. Потому мне приходилось делать ей краш-тесты на протяжении дня, затаскивая в темные углы, и целуя. На это она всегда отвечала именно так как я того и хотел, но потом снова отмораживалась от меня. В студии Эшли вела себя профессионального, и мне чаще приходилось кричать на остальных, чем на нее.

- Почему ты молчишь? – Райли сегодня выглядела замечательно, и я успел это оценить, но она видимо старалась, чтобы я озвучил эти мысли вслух. Обойдется.

- Я думаю.

- О ней?

- О ком? Той девушке из группы?

- Не увиливай, - голос ее стал холоднее, а перед этим она старалась щебетать со мной. Я улыбнулся, видя все ее потуги заслужить мое внимание, но теперь это только смешило. Что-то в последнее время она перестала быть похожа на себя холодную и невозмутимую. Играет в ревность? Даже интересно. -  Я говорю о вашей Эшли.

- И о ней тоже – хочу завтра сделать фотосесию, я уже договорился с журналами.

- Ты опять юлишь, - сказала она, и прибавила скорости на дороге, когда машин уже почти не было. С ней я не переживал ездить на такой скорости, с такой холодной кровью, она вполне могла стать гонщиком – мне даже иногда было интересно, есть ли такие вещи, ну кроме Эдварда, способные вывести ее из себя?

- Нет, потому что я думаю о работе. А о чем думаешь ты?

- О тех фотографиях коими кишит Интернет, - спустя несколько секунд отозвалась она, и я попытался понять по ее лицу, что Райли при этом думает. Но ее было сложно прочитать – лицо накаченное ботоксом, уже не может выражать эмоции. – Они смотрятся слишком правдиво.

- А что даже если так? Что если я не играю?

- Я потому и приехала сегодня, - наконец появилось что-то человеческое на ее лице, и я подумал, как много чувств она всегда скрывает ото всех. Не то чтобы я жалел Райли, но за столько лет, только теперь понять что она их имеет, было странно.  – Я хочу знать, конец ли между нами?

- А разве было начало?

- Ну однажды мы начали спать вместе, и ты говорил, что если соберешься жениться, это буду я. Теперь как я понимаю, что не буду. Не так ли?

- Не так ли? – переспросил я, и отчего то улыбнулся. Значит Райли, как и все женщины мечтает выйти замуж. – Ты так хочешь колечко на палец?

- Нет.

- Так чего ты хочешь?

- Ребенка, - спокойно ответила она, и посмотрел на меня, ожидая реакции, и она последовала. Такого я не ожидал услышать, и потому шокировано смотрел на нее, возможно даже с открытым ртом. Райли могла мне сказать, что она инопланетянин, и я бы спокойно воспринял подобное. Но когда Райли говорит, что хочет ребенка, это звучит так…словно Эдвард влюбился в женщину.

-  У тебя что, месячные? – переспросил я, пытаясь понять, не послышалось ли мне. Я даже пересел в кресле, чтобы удобнее было смотреть на нее.

 Райли неожиданно резко вильнула на дороге, и затормозив остановилась на обочине. Нас резко дернуло вперед, а проезжавшая мимо машина, грозно просигналила нам.

- Нет, хуже – врач сказал, что по всем признакам у меня скоро наступит менопауза, раньше, чем у других – это такая наследственность, и если я хочу детей, у меня не больше 3 лет. – развернувшись ко мне, равнодушным голосом объяснила Райли.

Я не знал что сказать на такое. Мне было 28 лет, и насколько я знал, Райли было на несколько лет больше, и я впервые слышал о том, что в тридцать наступает менопауза.

- И что ты собираешься делать?

- Узнать у тебя, не планируешь ли ты стать отцом моих детей в будущем, когда перебесишься с этой девчонкой. – Райли говорила деловым тоном, и мне вдруг показалось, что я сижу не в машине с ней, обсуждая такой важный для каждой женщины вопрос, а где-то в конференц-зале.

- Райли, ты что, шибанутая на всю голову? – переспросил я, чтобы увериться в том, что она действительно именно это только что мне и сказала. – У меня нет другого объяснения, тому что ты говоришь. Даже если я перебешусь, как ты выразилась, с Эшли, то я не собираюсь ставать отцом твоих детей. Я не спорю, раньше я думал, что ты станешь той, на ком я женюсь. Но теперь…теперь я так не считаю.