Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 53

– Обе! То есть… трое! – выкрикнула девушка, не сразу понявшая, что сказала.

Шер на это смолчал, но та-а-ак на нее посмотрел, что ни чуточки не смущающаяся Леська научилась смущаться и краснеть от стыда. Но все же он не смог сдержать себя:

– А имена у этих двоих есть? Или ты эгоистично допустила это глобальное упущение?

– Ты! Ты… Хам!

Всем своим вальяжным видом он напоминал киношного наркобарона в подчинении которого находится ватага бандитов, готовая ворваться в комнату в любой момент и накостылять за шефа. В дополнение к картине не хватало только раскиданных на стоящим перед ним низком журнальном столике пачек зеленых купюр и пакетиков белого порошка.

Охренчик стал шарить рукой по месту возлежания своего бесценного тела и, не нащупав необходимого предмета в виде пульта, стал разочарованно оглядывать комнату:

– А телека нет что ли?

– Тебе еще и телевизор нужен? – не меняя тона продолжила выражать возмущение девушка, внутренне радуясь смене темы.

– Было бы суперски.

– А вот нет!

– В ломбард сдала?

– Что? – она уже готова была накинуться на самодовольного Артема и выцарапать ему глаза своим шикарным «френчем». – Я тебе побирушка какая-то привокзальная что ли? Пошел вон!

– Ноут хоть принеси что ль. Или у тебя и этого скромного блага цивилизации нет?

– Есть! Но ты обойдешься. Фиг тебе, а не ноут!

– Э… – он наморщил лоб в попытке вспомнить имя девушки, но в его крутилась лишь концовка имени «ся», первая часть как испарилась, но парень не растерялся и ляпнул первое, что ворвалось в его сознание: – Зося.

– Кто?

– Зося. Тебя же так зовут?

– Ты уверен? – Леся схватила первое, что попалось ей под руку, оказавшееся вазой с цветами.

– Уверен. Зося! – радостно подтвердил Шер, гадостно ухмыляясь.

– А если я тебе вот этим щас по чердаку съезжу?

– Ты что, гангстер? Но тебя тогда ждет более жуткая версия той статьи, по которой ты пойдешь по этапам, – он даже бровью не повел на ее угрозы.

– Ты что несешь? Чушь какая. Ты о чем вообще?

Артем потянул шею вправо-влево, размял плечевые суставы, потягиваясь как отобедавший Маугли главный злыдень джунглей Шерхан:

– Как это о чем? Незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли проживающего в нем лица, то есть меня, – это мягкая версия. Незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли проживающего, то есть меня, с применением насилия или с угрозой его применения, – тяжкая версия. Статья какая-то там Уголовного кодекса РФ.

– А ты, я вижу, неплохо знаком с этим кодексом, – она бережно прижала к себе вазу, передумав обрушивать хрупкую вещицу (а то, чего доброго, он и еще и статью за порчу чужого имущества ей припишет) на голову «бахвалящегося болвана».

Слово «бахвалящегося» она не знала, но, услышав его как-то от Ленки, она решила внести его в свой словарный запас, так как уж больно оно ей пришлось по душе. И вот нашла применение.

Шер же, смутившись на сотую долю своей непоколебимой натуры, подтвердил Лесины догадки:

– Ну, так…

– А… – быстро смекнув, понимающе кивнула неглупая Радуга. – Все ясно.

– Что это тебе ясно?

– Уголовщина, – скорчила презрительную мину, разве что не сплюнув на казённый пол, но информативное прилагательное «казенный» в данном случае оказалось решающим. – Это же очевидно – у тебя богатый жизненный опыт. Уголовный.

– Ты столько раз повторила «уголовный», что у меня просто не остается выбора, чтобы не встать на эту тропу. Уголовную, – угрожающе, но при этом внутренне веселясь, поведал ей Шер.

Стойкую темноволосую девушку с волевыми чертами лица его угрозы не проняли:

– Псих ты ненормальный.

– Захлопнись, – махнул на нее рукой Артем, не желая более обсуждать неприятный момент своей обширной на приключения жо…биографии. – И я бы от чая не отказался.

– Я бы тоже не отказалась, – огрызнулась Леся, которая уже почти вернула вазу на законное место, но в последний момент передумала – все же хамство она могла простить только одному единственному человеку на всем белом свете, и это был явно не Шеридан. Вообще все куда прозаичнее, ведь своя рубашка всегда ближе к телу, так что в этом безумном мире можно полагаться только на себя.

– Вот, молодец, девочка, – потер ладони Артем, встал с дивана, – отличная мотивация. Так что давай дуй на кухню, бегом. Марш!

Пока Леська соображала и осмысливала приказ этого нахала, он успел заказать зеленый чай, запросить к нему «че-нить похавать», по-дружески присоветовать протереть пыль с мебели, а то «здоровье прежде всего!« и отправился на экскурсию по квартире.

– Хамло неотесанное! – заверещала она и выронила вазу, когда Охренчик покинул залу, закрывшись в ванной комнате.

– Я все слышу! – раздался его голос сквозь звуки льющейся воды. – И осколки все собери-убери! И протри!

Шер гадостно заржал, предвкушая намечающуюся вечеринку. Хотя у него сегодня не было особого желания устраивать подобное, все же сила характера и врожденная вредность, записанная на скрижалях ДНК, сделали свое черное дело.

Он ополоснул лицо холодной водой, смывая усталость и накопленный за весь день негатив, присел на краешек ванны. В голову пришла замечательная идея принять ванну, пока его друзья доберутся до этого района, он как раз все успеет.

«Блондинистая горилла», как надрывно верещала за дверью Леся, активно запихивая осколки под диван, поставил набираться воду и стал рыться среди всевозможных бутыльков и скляночек со всем необходимым для любой современной девушки. Он уже совсем отчаялся найти среди горы косметических средств пену для ванны, но она словно сама прыгнула ему в руку, гордо величая себя этикеткой «Кофейное удовольствие». Не заморачиваясь, он ополовинил баночку и довольный собой прислушался к отборной ругани бунтарской подружки его любимой девушки.

Последняя, с какой стороны на нее не посмотри, представлялась ему идеальной не в плане того, что она идеальная девушка, а именно что идеальная для него. Будто ее специально создали на небе и отправили Артему, как самый лучший подарок всех времен и народов. А он его совсем не заслужил…

Но все же Лена для него теперь как персональный «плюс» на его вечный «минус».

– Открой дверь! – громко постучала Леся.

– Зачем? Я, может, тут голый сижу, медитирую, душ принимаю? И еще – я женат и верен, так что твои гнусные домогания к мужчине в стиле ню, принимающему водные процедуры, вопиющи!

– Ах, ты! – она пнула дверь, ойкнула. – Надеюсь, Ленка скоро станет вдовой, – ядовито пожелала Радуга, мысленно нарисовав его портрет в черной рамочке с соответствующей ленточкой.

– Ой-ой-ой! – издевательски возопил Артем. – Так ты что, с ножом пришла? Хочешь вызволить меня из удачного укрытия и осуществить свои коварные злодейские намерения?

– Слушай, я уже поняла – ты жутко сообразительный и с фантазией у тебя все тип-топ, но там, на пороге, стоит какая-то куча непонятного вида людей и очень желает ворваться внутрь. Прогони их!

– Позвони Егорчику. Или же твой принц занят?

– Он трубку не снимает. У него телефон разряжен, – сквозь зубы пояснила Леся.

– А, ну, как обычно…

– Дверь открой!

– Не хочу.

– Что значит – не хочу?

– То и значит.

– Я тебя с каждой секундой ненавижу все больше.

– Аналогично, – не остался в долгу Шер. – Ты бесячая. И почему Лена с тобой дружит?

Вопрос был риторическим, но Леся с такими выражениями знакома не была:

– Потому что она с головой не дружит! То есть… Она со мной дружит, вместо головы. А с головой не дружит, потому что с тобой связалась. Вот! Надо же было так быстро сойти с ума, чтобы выйти за тебя! Лучше самоубийство.

– Какая ты готичненькая, – хохотнул Охренчик.

– А ты просто козел. Выходи!

– В отличие от тебя, я вовсе лишен ампирности.

– Чего лишен?

– Не суть. Но мы с тобой резонируем на разных частотах. Ты – на суицидальной, я – на позитивной. Прости, но я свою смерть вижу иначе – чуть покрытая инеем седины голова величественно покоится на шелковой пуховой подушке; уже старое, но все еще спортивное тело, укрыто теплым одеялом; в руках – завещание. А около моего, находящегося в шаге от врат Рая, тела толпятся наследники, а также мои маны. Знаешь, им ведь не положено уходить на тот свет раньше меня. Я буду первым. Не хочу никого терять. И вот… Кто-то плачет, кто-то нервно поглядывает на часы… Но скорбь стоит в их помутневших от надвигающегося горя зрачках и всех объяла заунывная тяжелая атмосфера, в слоях которой над нами зависло облако смерти…