Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 16

– С ним все окейно. Не переживай, Елена. Но встретиться вы не сможете.

– Почему? – я вновь переключилась на разговор, забыв о своем отражении.

– Он типа под домашним арестом – его мама суровая женщина, – пояснил Толик.

Вот-те на! Моя душа возликовала! На Шеридана Грозного нашлась управа. «Троекратное ура!« – выпалили пушки в моей черепной коробке.

– Эй-эй, – раздались вопли Артема, которые были слышны приглушенно, – я не под арестом, ясно?

– Ясно-ясно, – прикрыв трубку, пробормотал Толян. А потом уже мне: – Елена, ты помнишь китайский халат, который… случайно увела, то есть унесла из моего дома?

– Э-э, да, помню. А что?

– Мне он необходим. Он важен для меня, – голос Анатолия звучал

Ах, точно. Он же просил его оставить. Вот я балда.

– Он у меня дома, Толь. Знаешь, я сама сейчас не дома, но ты можешь прийти и рассказать в чем дело любому члену моей семьи – они вернут тебе халат. Прости, мне очень жаль, что так получилось…

– Спасибо…

Потом трубку из его рук вырвал Шер и выкрикнул как-то радостно:

– Елена!

Его вопль меня оглушил, и в то же время я прочувствовала, что раньше он меня по имени называл, ограничиваясь дурацкими прозвищами. Сам дурак вот и не называл по-дурацки. А тут вдруг оглушительно завопил мое имя… Эх, ноги вновь стали подозрительно разъезжаться.

Я хотела ответить ему что-нибудь ласковое, но он скинул, что-то еще буркнув Толику, но так и не попрощавшись со мной, по-английски. Точно, Дурак Дуракевич. Объявлю ему бойкот.

– Братик звонил? – поинтересовался из-за двери Оливер.

– Ага, его мама под домашний арест посадила.

Я прискорбно вздохнула, а Олли звонко рассмеялся:

– Вот тетя Фрося мочит! – он так еще долго смеялся, а я натянула на себя некую непонятную майку, которая чудесным образом скрывала мои синяки, зато открывала все остальные прелести. В общем, мечта извращенца.

Я беззаботно крутилась у зеркала, поражаясь новым веянием моды и пытаясь углядеть бирку, чтобы узнать, где сшили это чудо, которая по закону жанра была на шее. Таким образом, я крутилась вокруг своей оси и тогда в углу над стенкой кабинки заметила… ее. Его Маджестик Сотовый Телефон с Камерой в Режиме «On».

В общем, я вновь вспомнила, что владею, ультразвуковыми частотами, а любитель скрытой съемки, видимо, оказался из семейства собак, так как расслышал великолепно и грохнулся со стульчика в соседней кабинке.

В этот раз Оливер манерничать не стал и ворвался в кабинку, обнаружил меня, кутающуюся во что попало под руки, и спросил что же меня напугало. Я молчать не стала и с потрохами сдала неудачливого съемщика. Мой друг разъярился и, судя по вздувшимся на его шее венам, пошел бить морду. Никогда его таким разъяренным не видела. В каждом из нас сидит зверь, не зря говорят. Недолго думая, я подорвалась за ним следом и повисла на спине, чтобы он, не дай боже, не ушиб никого.

– Это мой компромат! – раздался крик Найса из кабинки. Он прятал телефон в складки своих неформальных джинс, а на лице его было возбужденное состояние. Сам он лежал в неестественной позе, но никого к себе не подпускал – боялся, что силой отберут телефон.

– Какой нафиг компромат? На «компр» есть одно словечко для тебя – компрессор!

– Мозг потому что у тебя прессованный! – наперебой стали ругать Найса его блондинистая и брюнетистая коллеги, нарисовавшиеся около нас в мгновение ока. Ух ты, а я думала они обе в душе и в голове глубокие блонди.

– Молчите! Все равно у вас теперь нет выхода, – он покачал указательным пальцем, прищуривая глаза.

Все это выглядело жутко смешно. У него не получалось быть брутальным вообще никак! Валяется он на полу весь такой грохнутый милашка – и все, а со своей шевелюрой, он вообще мне львенка напоминал из мульта про черепашку, где они на солнышке лежали.

Но кажется, только мне, потому что Олли из накрученного состояния вылезать пока не собирался, он был весь как один мускул – напряжен. Я решила разрядить атмосферу, мысленно попросив прощения у Тёмы.

– Найс, мы придем на твою вечеринку!

– ДСС, – медленно повернулся ко мне Оливер, в процессе этого движения его лицо разгладилось, а сам он заметно расслабился, – ты действительно хочешь пойти?

– Ну, да. Я никогда не была на таких концертах. Это было бы интересно. К тому же, можно Тёмку с собой захватить…

– А это кто? – вклинился в разговор беспардонный Флэх, щеголяющий в своей обнове.

– Это мой п… породистый кот, – чуть не назвала я Тёму парнем, но быстро скооперировалась.

– У меня тоже есть кот! Брат прозвал его Шред-дин-дин-гером, – стал делиться Димон, которому имя кота далось с трудом.

– Шредингер?

– Ага, Шред-дин-ди…

– Хорошо, – прервал его бессмысленный треп Оливер, – мы придем на концерт, а ты удалишь эту похабщину с телефона, – обратился он к Найсу.

Тот обрадовался, они скрепили договор рукопожатием. Вопрос был исчерпан, но дальше мерить одежду я отказалась. Так что мы переместились к кассе, куда на стойку с покупками была отложена целая гора шмотья.

– Зачем ты мне все это купил? У меня же шкаф не резиновый.

– Переезжай к Тёме! У нас есть пустая комната – можно отдать ее тебе под гардероб! – воодушевленно стал рисовать передо мной перспективы Оливер шепотом на ухо.

Кассирши от этого заскрипели зубами, воображая, что он шепчет мне на ухо всякие непотребства, которые в приличном обществе вслух сказать некультурно, не виновата же я, что покраснела?

– Это к тому же дорого, – продолжала я гнуть свое, не обратив внимания на его предыдущий комментарий.

– Лен, зайка моя, это подарок от всей души, прими его, пожалуйста!

Как-то грубо было отвергать сердечный порыв, к тому же он вроде как в финансах смущен не был… так что я больше не вопила. Хотя нет, вопила:

– Ой, на мне блоха!

Все как один отскочили от меня как можно дальше, а я верещала как резанная. Только у Олли хватило смелости подойти и то, после того как я завопила, что эта блоха перескочила ко мне от Найса, который стал весь багряный и, чуть ли не заикаясь, стал объяснять, что быть такого не может:

– Я не блохастый! Я не могу быть блохастым! – его голос сорвался на визг. – Мои дредлоки прошли санитарию.

– Где насекомое? – поинтересовался Оливер.

Я тут же ткнула пальцем в плечо, где притаилась черная тварюга. Олли бесстрашно взял ее пальцами и заржал. Да, кажись, это не блоха.

– Расслабься, Найсик, ты не блохастый, – успокоил он разгоряченного парня, как только отсмеялся. – Это просто бисер.

Вот я лопухнулась.

Он потом всю дорогу, как только парни перетаскали на заднее сидение наши покупки, припоминал мне это. Но я просто очень сильно испугалась, что могу подцепить каких-нибудь вшей, не блох, они-то у людей не водятся, это мне тоже Олли объяснил.

Таким образом, сменить тему для меня стало приоритетной целью, после того, как Оливер пообещал подкинуть меня до дома Леси. Вообще-то, рациональнее было закинуть меня домой со всем шмотьем, но Олли сам торопился куда-то, к тому же ему надо было купить телефон и успеть еще кучу дел переделать. Так что решено было, что он доставит меня до Радуги, а вещи привезет мне вечером, после созвона. Я продиктовала ему свой номер, а он записал его в красивом золоченном блокноте, органайзере, с тисненой бумагой.

– А ты не любишь исполнителей этого жанра, рэпкора? – удачно перевела я тему, наблюдая проносящийся за окном пейзаж и наслаждаясь кондиционированным воздухом.

Мою старую одежду – блузку и брюки самого обычного покроя девушки-продавщицы затребовали оставить в дар магазину, в их мемориал ужасающих глаза вещей. У них был такой – стеклянный куб в золотистой огранке, куда они скидывали страшенные, немодные вещички, которые оставляли им благодарные покупатели, счастливчики, избавившиеся от старья. Вот и я, освободившись от старой одежды, надела на себя новую: майку-платье полосатой расцветки, подпоясанной кожаным ремешком, который очень здорово гармонировал с моими флип-флопами. Так что кондиционер обдувал мои обнаженные плечи, что по ним бегали неорганизованные мураши. Также холодный воздух дул и снизу, заставляя двигать пальчиками на ногах, чтобы они не замерзли и не примерзли друг к другу и к обуви в целом – вот бы я потешно смотрелась с отмороженными ногами.