Держи меня крепче (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 40

Нет, я, конечно, предполагала, что подобные ситуации в принципе возможны. Но не со мной же! Я же вроде как порядочная…

– Ну, давай познакомимся что-ли? – предложил типчик. – Я Шерхан.

– Царь зверей? – единственный ответ, пришедший мне в голову.

Фу, сколько же надо пафоса иметь в заднице, чтобы называть так себя. Эгоцентричный. У него это на лице написано… Полагает, что если он такой обаяшка, то ему можно звездиться. Я бы ему зазвездила… Ой, нет, это не из моего репертуара. Просто чувства так обострены, что я невольно начинаю ругаться. Как Леся. Или Соня. Или адская смесь Солес (Соня + Леся).

– Типа того… – многозначительно протянул он.

– Ясно, – ёшки-матрёшки, мы даже не знакомы. – Что было ночью? – перешла я в наступление.

Даже не знаю, хочу ли я знать правду. Так страшно, но, кажется, он единственный, кто может рассказать…

– Я думал, ты мне расскажешь, красотка.

Ага, знаю я, какая я красотка в пять утра после неведомой бурной ночи. Стоп. Он сказал, что не знает?

– А я думала, ты мне расскажешь, красавец, – злобно выдавила я, в уме подмечая, а ведь и правда красавец.

Милое лицо, серьезное и в недоумении, наверное, мой фэйс выражает то же самое. Какой у него торс… И бицепсы крутые, вот бы потрогать, когда он их напряжет, атласная кожа, испещрённая сетью татушек, а под ними бугры мышц. Хотя труселя смешные – с большими красными сердечками. Я думала, что взрослые крутые парни, тем более носящие такое грозное имя, как Шерхан, никогда в жизни такие не наденут. Ржачные… Интересно, что за сумасбродная девица в порыве дикой страсти подарила ему их. И я заржала. Как полоумная гиена… Громко, в голос, захлебываясь от смеха и с навернувшимися по уголкам глаз слезами. Наверное, он считает меня сумасшедшей, сбежавшей из клиники, но мне очень смешно. Его взгляд проследил за моим и тоже наткнулся на очаровательные трусы, а лицо сделалось очень смешным, что я еще сильнее разошлась в хохоте, что мышцы пресса перенапряглись, и стало покалывать в области живота. Я притянула правую руку к животу, а если точнее – попыталась притянуть, но получилось не очень. Зато обнаружился гипс. И моё веселье вмиг унесло вместе с приходом нового последствия гулянки. Ведь не зря я не хотела туда идти.

Как я сразу гипс не заметила? Я же правша. А теперь как я буду существовать? Хорошо, что сейчас лето, и не надо на учебу, лекции чужие по ночам после снятия гипса переписывать не придется. Но откуда он взялся? Кажется, сегодня утро вопросов. И что же мне ответит мой принц?

– Понятия не имею, откуда гипс. Я тебя вижу впервые. И вот это, – он ткнул в объект своего нижнего белья, – тоже.

– Могу тебе сказать то же самое, – тихо выдавил мой обозлённый разум.

Он уставился на меня, буравя глазами, сделалось как-то неуютно…

– Ты ничего вообще не помнишь? Или есть малейшие проблески? – не сдавался Шерхан.

Мне как-то жутко не нравится называть его по прозвищу. Как собаку какую-то… Но он же сам так представляется. Я бы, может, укоротила его до Хана, но много чести будет, если буду величать его по-королевски. Обойдется. Пусть будет Шером, как западная певичка, только в мужском обличии.

– Ни-че-го. Хотя твое лицо мне смутно знакомо…

– Я известная личность, – мгновенно засверкал белоснежной улыбкой голливудской звездульки парень.

Ага, молодец. Поздравляю, извини, что без цветов. Ох, во мне умерла ехидная сволочь… Но меня сейчас интересует куда более важный вопрос:

– А между нами было… что-то… этой ночью?.. – чувствую, как краска залило моё лицо, но не могу не спросить.

Шерхан тупо рассмеялся. Надо мной же смеётся, значит тупо.

– А ты бы хотела?

Я сморщила лицо, предвосхищая свой отрицательный ответ.

– Не…

– Ой, как жаль, что не отмотать все назад, правда? – с деланным сочувствием произнес, а потом снова по-идиотски заржал этот придурок.

Я начинаю его ненавидеть.

– Что ты хочешь сказать?.. – шепотом, не веря интересуюсь у веселящегося хозяина квартиры.

Неужели я так низко пала? Полнейший трындец.

– Киска, не парься. Ты в одежде. Я в одежде. Секс – это процесс соития обнаженных тел, – заставил меня раскраснеться еще больше его ответ, но гораздо сильнее подействовало дружеское похлопывание по плечу.

– Это… то есть ничего не было? Да?..

– Поверь, ты бы запомнила, – проникновенно уставился мне в глаза развратный тип.

– Ясно… – я скинула с плеча его руку.

Но разве он в одежде? Трусы – это же нижнее белье. А я в чем? Опустив взгляд обнаруживаю себя лишь в лифчике и ажурных трусиках, вот уж Леська! Заставила меня их надеть, а они же просвечивают! И лиф тоже просвечивает, выставляя на обозрение все мои прелести. Даже прикрыться нечем, только руки, то есть одна рука в волнении нервно двигается от груди к низу живота, туда и обратно, пытаясь прикрыть непотребство.

Ухмыляющийся `мой враг номер один', пожалев, протянул мне белоснежный халат, предварительно стянув его со стены. Тут, в ванной комнате, все белоснежное. Сверкает так, что не остается сомнений, здесь на славу поработали тетя Ася и мистер Пропер. И еще она такая огромная. Размером с две мои комнаты. А сколько здесь зеркал – на стенах, даже на потолке, а пол выложен мраморным кафелем. У правой стены блистает чистотой унитаз, а напротив него – огромная посудина в качестве самой ванны. Наверное, это джакузи. А около нее и около раковины висят полотенца: большое, поменьше и самое маленькое, как в дорогущем отеле. Конечно, я в таком никогда не была, но из фильмов знаю, что бывает именно так. А еще потому, что дядя после своих автограф-туров и пресс-конференций обычно привозит целый мешок того, что успел надыбать из отеля – полотенца, пакетики или тюбики с шампунем, бальзамом для волос, миниатюрные запечатанные кусочки мыла, короче, все, что криво лежит. Из одного отеля он даже тапочки махровые припёр. Не то, чтобы он страдал бедностью, скорее у него в попе сидит небольшой кусочек авантюризма, вот он и отрывается пятизвездочных гостиницах.

– Накинь.

– Спасибо.

Одна рука влезла в рукав, другая так и осталась болтаться подвешенной на подвеске. Но все равно мне стало на порядок уютнее. Почти так же, как пока я не узнала, что я практически голая.

Шерхан отодвинул меня от раковины, умылся сам и двинул в комнату, я засеменила за ним следом, разглядывая выбритую на затылке эмблему FJB. В голове стали шевелиться извилины, собирая по кусочкам неведомое «вчера». Это парень из «Funk Jazzy Band» замерцали в моей голове транспоранты.

– Слушай, может кофе сварганишь? – извлекая меня из страны воспоминаний, предложил мне он.

– Я вроде кухаркой не нанималась.

Что еще за новости? Кофе ему свари, завтрак тоже приготовить? А массажик не сделать? Вот борзота…

– А как же каноны гостеприимства?

– В смысле?

– Знаешь, иногда одни человек навещает другого. Это называется «ходить в гости» и ведет к некоторым неудобствам для хозяина…

– Ага, поняла, – я нетерпеливо перебила распалявшегося Шера. – Тебе неохота самому, ты хочешь заставить меня. Поспешу расстроить…

– Не поняла, – в свою очередь перебил меня хамоватый тип. – Я всего лишь хочу напомнить тебе о твоих обязанностях.

– Каких обязанностях?

– Как гостеприимной хозяйки…

– Чего? Ты что такое говоришь? Это же твоя квартира!

Он выпучил глаза в недоумении, мол, совсем у девочки крыша упорхала в далекие края не оставив обратного адреса.

– Я думал, это твои апартаменты, – наконец изрек ошеломленный не менее чем я, парень.

– А a думала – твои!

– Вот @uncensored@! – не стал он сдерживать чувств.

– То есть, мы сейчас неизвестно у кого… Так?

– Выходит так, хотя почему неизвестно? – его взгляд зацепился за журнальный столик со стеклянной крышкой, на котором что-то пестрело всеми цветами радуги, наверное, проспектик местечка, где мы оказались.

А мой взгляд зацепился за кровать, стоявшую, точнее подвешенную посреди просторной комнаты. Это в чем же я провинилась? Бог ты мой! Огромная, белоснежная, усыпанная лепестками роз кровать в форме сердца. Сверху нее, по канатикам, которые держат ее на весу, свисает балдахин из полупрозрачного шифона нежно-розового оттенка. Тьфу, гамак-трансформер. На расстоянии полутора метров по бокам от нее стоят две круглые тумбы, на которых в вазах пестреют два гигантских букета кроваво-алых роз. Обои в комнате нежно-розовые, фу, меня уже тошнит от обстановки, а у стены стоит огромное зеркало в золоченное раме.