Держи меня крепче (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 2

– А ты видела, что себе Яна Куликова из 322-й группы наколола? Джинн, вылетающий из кувшина. Нет, ну ты прикинь? Она совсем дура или прикидывается, как думаешь? Дура, определенно. Я посмотрела в интернете, что это значит. Короче, она наркоша. Угу, не надо смотреть на меня, будто я твоего кота задушила, а потом трупик, завернутый в подарочную упаковку, тебе подарила…

– Да нет, она не наркоманка, – сложно в такое поверить. – Тем более, она не стала бы такое афишировать.

– Откуда тебе знать? Это ты с ней десять лет в одном классе проучилась? Почему ты ее выгораживаешь? Все, прекрати! У меня есть одна суперская идея, – тут она состряпала очень хитрую мордочку. – Одевайся, выбегаем.

Как я ни пыталась выведать, куда мы спешим, она не раскололась, партизанка. Вызвала такси и мы поехали в центр города. Сама Леся жила в коттеджном поселке в частном доме, на окраине города. Всю дорогу она загадочно молчала, храня тайну, изредка бросая на меня оживленные взгляды. Я, смирившись, что раньше положенного все равно ничего не узнаю, уставилась в окно на проносящийся мимо пейзаж. Я люблю смотреть на движущуюся природу, как убегает дорога, плывут облака, деревья сменяют друг друга. В такие моменты голова наполняется всякими разными мыслями, о которых в тягучей повседневности думать не получается, а сейчас в самый раз. Например, о недавно прочитанном на досуге произведении с романтичным хэппи-эндом. В книге главной героиней являлась одна несуразная Мэри-Сью, которая к своему «счастью» получала все шишки, летевшие на нее с намеком фатализма, да таким обреченным, что сам Лермонтов бы обзавидовался. Тот же самый рок неким чудесным образом связал ее брачными узами с одним хамоватым типом. Как так вышло, а главное, зачем и почему, она, будучи овцой в десятитысячном поколении, разумеется, и сама не поняла. Факт брака им пришлось скрывать долго и упорно, потому что у каждого из них уже было по парню и девушке. Но ненавидели оба «счастливчика» друг друга люто. Американский ситком какой-то или комедия-однодневка. Конечно же, все у них закончилось хорошо, так гласил последний абзац истории, которую лично я даже до середины не осилила, просто заглянула в конец и все. Лично мне было искренне жаль героиню, а еще я в тайне радовалась, что в жизни такого отборного «бразильского мыла» в принципе не бывает.

Но вот мы уже в городе. Люди снуют туда-сюда, мы останавливаемся чуть ли не на каждом светофоре, наше движение ощутимо застопорилось, что нервировало подругу. Это выражалось в хаотичном ерзании на сидении, беспечных созвонах с кавалерами. Ей не терпелось оказаться в заветном месте. Но трафик в стенах города отличается от «застенного». Пережив все перекрестки, «зебры», знаки «стоп», сонных постовых, медлительных пешеходов, мы все же мы достигли указанной цели.

Расплатившись с таксистом напополам, не люблю, когда за меня платят другие, хотя Леся настаивала, мы вышли из машины и оказались у начала центральной улицы. Эта улица, так и называющаяся Центральной, представляет собой длинный, длиною около трех километров, торговый центр под открытым небом. Сама улица выложена брусчаткой и является пешеходной, транспорту сюда заезжать нельзя. А по ее бокам расположено несусветное количество магазинов, салонов, центров самого широкого профиля, различных площадей и высот. По центру улицы расположены фонтаны и всевозможные статуи, чарующие глаз. Впервые оказавшись на Центральной, я с широко раскрытым ртом и глазами, шествовала по ней, а сейчас уже настолько привыкла, что не замечаю всей ее красоты. Леся же вообще не имеет привычки чем-то восторгаться, кроме своего отображения в зеркале.

Она вцепилась в мою руку и сквозь толпу туристов, ринулась куда-то вглубь улицы. Мне оставалось лишь извиняться перед заграничными гостями, потому что подруга этого делать явно не собиралась. Кому-то мы отдавили ногу (и даже не одному), кому-то звезданули в лобешник (совершенно случайно, я всего лишь пыталась отмахнуться от мухи), а кому-то заехали по почкам (активно двигали локтями), но изувеченная толпа вскоре осталась позади, а Леся, не останавливаясь, вломилась в полуподвальное помещение, таща и меня за собой. Никаких табличек на дверях не было, а может я просто не заметила. И неудивительно, в таком-то режиме активного марш-броска.

Атмосфера в помещении действовала угнетающе. Темная комната, освещенная свечами, посреди которой стоит стол, покрытый тряпичной алой скатертью. Неужели мы пришли к сектантам? А вдруг они занимаются чем-нибудь ритуальным, а им как раз двух девушек не хватает для жертвоприношения? Аккуратно высвободившись из хватки Леси, я уже развернулась, чтобы сигануть и покинуть сектантов, как подруга шепотом заорала (она так умеет):

– Стоять! Ты хочешь меня здесь одну оставить?

– Зачем мы здесь? – тихо прошептала я.

– Это нечто покруче, чем тату Куликовой. Тут работают настоящие мастера. Я как раз записалась.

Так вот чего она захотела – переплюнуть Яну. Но ведь существуют и нормальные цивильные тату-салоны, о чем я не преминула ее спросить.

– Я в интернете нашла, самые настоящие татушки делают именно здесь! – мне показалось или у нее маниакальный взгляд?

– А в других салонах, наверное, ненастоящие? – попыталась съехидничать я.

– В других – отстой, – она перевернула кулак с торчащим вниз большим пальцем, – здесь – клево! – теперь палец «смотрел» вверх. Она еще раз повторила движения с пальцем, укрепив материал: – Отстой. Клёво. Отстой. Клёво.

– Я поняла, – обреченно выдохнула я, сообразив, что отговорить ее вряд ли получится.

Дверь позади стола отворилась и в комнату вплыла, не вошла, а именно вплыла, женщина. Лицо ее было скрыто под вуалью, а поверх худого тела надет черный плащ с капюшоном, имеющий кружевную накидку. Настоящая Черная Вдова: величественная и безжизненная. То, что она величественная, было заметно визуально, а ее безжизненность была доказана мертвым голосом:

– Вас ждет мастер, пройдите в дверь справа.

Она не смотрела на кого-то конкретно из нас, ее голова не повернулась ни на градус. И даже несмотря на то, что ей не было известно кто из нас собирается портить тело письменами, стало сразу ясно, что она обращается к Лесе. Мы обе повернули головы в указанном направлении и обнаружили справа дверь, хотя изначально казалось, что в помещение ведет лишь один вход, с улицы, откуда мы пришли. Леся, пробормотав «спасибо» и спросив, не пойду ли я с ней, убежала по указанному направлению. Я с нею не пошла, хотя оставаться в комнате наедине с Черной Вдовой было страшновато, но смотреть, как будут колоть тело Леси, было еще страшнее. Я побоялась, что мой желудок не выдержит таких мучений и осталась на свой страх и риск. Вдова не сводила с меня взгляда. Видно его не было, все же у человека вуаль на лице, но он был тяжелым и складывалось ощущение сканирования рентген-аппаратом. Неприятно. Не люблю больницы и то, что их напоминает. Я хотела выйти на улицу и дожидаться Лесю там. То есть я решила и уже почти развернулась, вернее, я подумала об том, но не могла сдвинуться с места – мгновенный паралич. Со мной такого никогда не было.

Черная Вдова подплыла ко мне и потянула за собой, сказав:

– Пойдем.

Не было ни сил, ни желания сопротивляться. Будто мною овладел иной разум, а я кукла-марионетка, которую дергают за нити и в результате она способна передвигаться. Женщина повела меня за ту самую дверь, из которой появилась. Новая комната ничуть не отличалась от предыдущей, разве что свечей было меньше, а еще тем, что не было стола, даже стульев. Вдова откуда-то из темноты достала чашу и дала мне отпить из нее. Терпкий вкус чего-то с нотками вишни. Но что это за напиток я определить не смогла. До боли знакомый он оставался неизвестным. Затем она забрала чашку и прикоснулась к моей правой руке. Она медленно водила по запястью своими холодными пальцами, иногда вызывая легкие покалывания. Не знаю, сколько времени это продолжалось, минуты текли, кружась в медленном танце, а я стояла, наслаждаясь блаженным моментом, как вдруг меня пробудил ее голос: