Держи меня крепче (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 15

За братом захлопнулась дверь, скорее всего он побежал возвещать друзей о своих глобальных планах. Я же провела этот вечер в уборке одной комнаты за другой, и спать легла рано.

Несмотря на это, просыпаться в глухую темень от трезвонящего мобильника было нелегко. Где-то с третьей попытки я попала по нужной кнопочке и услышала чье-то недовольное бурчание в трубку:

– Сон – бесполезная трата времени!

Я промычала в ответ нечто невразумительное.

– Матвеева! Прием! Прием!

Ох, блин, зачем же орать так?

– Я тут ей утра доброго пожелать хочу, а она мне в трубку храпит?

Вот уж неправда! Я не храплю.

– Проснись и пой, твой друг с тобой!

Какой нафиг друг? Мой единственный друг свалил жарить попку на солнце… Ох ты, это же Леся.

– Леся? – я тут же устыдилась своего «милого» голосочка, а подруга подавилась пламенной речью.

– Ты что, празднуешь «две недели без Леси»? Новый праздник? – продолжила она возмущаться.

– С чего это? – нет, ну самом деле, она меня разбудила для чего – чтобы обидеться?

– А с того, что твой пропитый бас звучит компрометирующе!

– У тебя солнечный удар? – да чтобы я и пила?!

– Это у тебя сейчас будет… – угрожающе прошипела она в трубку.

Я уже открыла рот для новой порции вопросов, как в меня полетела подушка со стороны кровати Сони, выбив из руки телефон, совсем забыла, что сплю не одна в комнате. Вместе с нею прилетел следом крик:

– Три часа ночи! Я спать легла полчаса назад! Может, позволишь?

Конечно, систер, спи, сколько влезет. Я только телефончик найду и по-тихому перекочую в зал. По-тихому не получилось. Так как мой телефон, выскальзывая из рук, чудесным образом включил громкую связь.

– Три ночи? Пипец. А у нас тут полдень. Неудивительно, что я сделала подобные выводы. Я о голосе. В обед подобное было бы непростительно! – с укором продолжала во весь голос словоизлияния подруга.

– Ты не могла бы тише? – шепотом пыталась я вразумить Лесю, нервно пытаясь понять в какую кнопочку нужно ткнуть, чтобы отключить функцию мегафона.

– Если хочешь быть услышанной, добавь децибелов голосууу и повтори! – она претворяется или и вправду не слышит?

– По тише говори, – возвестил ее мой громкий шепот.

– Тише? С чего это? Ты меня стыдишься что ли?!

О, боги!

– Зачем мне тебя стыдиться? Я наоборот считаю, – я уже не пыталась понизить голос, отчаявшись найти нужную кнопку.

– Что еще за наоборот? С ума сошла совсем?

– Не сошла!

– А мне так не кажется!

– А мне кажется, что вы обе дуры из психушки! – вызверилась Соня, у которой сна уже ни в одном глазу.

– Сама такая! – не осталась в долгу, пребывая в самых оскорбленных чувствах, моя подруга.

– Это я что ли звоню перед рассветом и бужу мирных жителей? – согласна, сестренка, только ты еще не знаешь, с кем связалась.

– Это я звоню и бужу, если считаю это нужным!

– Я заметила! А о существовании совести ты, наверное, и не знаешь? – конечно, не знает, даже слово впервые слышит.

– А ты слышала что-нибудь об уважении? – Леська почти визжала от негодования.

Несложно ее понять. Обычно люди предпочитают с ней не связываться. Особенно после нескольких показательных выступлений, в ходе которых она вырвала одной из оппоненток больше половины волос с головы, другую отправила считать лестницы носом, а третью окунула головой в унитаз. Так что благоразумные люди с нею не ссорятся и обходят стороной, натянув обходительные улыбки. Соне об этом неведомо. А жаль…

– К кому? К тебе хочешь сказать? – Соня позиций не сдавала.

– Я говорю, улавливаешь разницу? А еще и требую!

– Королевична, утрись, здесь твоих подданных нет, – распалялась мелкая.

– О, не будь настолько уверена! В зеркало взгляни, рабыня по жизни!

– Каждый день смотрюсь, и знаю, кого вижу в нем!

– Зарвавшегося суслика, стало быть? – ехидству подруги можно было позавидовать.

– Да нет, в моем зеркале тебя не показывают! – Соня взбесилась и пыталась вырвать телефон из моих рук, но я держала крепко, не знаю зачем, просто схватила и не отпускала.

– Конечно, там же круглосуточная трансляция дебилок! – Леся пребывала в ярости, о чем я судила по пугающим ноткам вибрации в ее голосе, я же пребывала в состоянии крайней прострации, так как, с одной стороны, была счастлива, что подруги нет в комнате, а с другой стороны, мысленно посыпала голову пеплом – это же я виновата в ссоре.

Я продолжала молча заниматься самобичеванием, когда дверь в комнату самым наглым образом, без стука, распахнулась. От неожиданности, мобильник вылетел из наших рук и, проскочив в щель между матрасом и стенкой, завалился за мою кровать. На пороге, в халате цвета «апельсиновый взрыв» стоял дядя. Повязка, которую он обычно во время сна цеплял на глаза, пребывала на лбу, глаза при этом все еще закрытые, пытались медленно разлепиться. Поначалу безрезультатно. Все же еле раскрыв очи, Максим изъяснил, зачем он пожаловал на огонек. Оказывается, чтобы перетянуть между враждующими нами белый флаг, потому что наша потасовка обрела неожиданно глобальные масштабы в виде звонков пенсионеров-соседей с их чутким сном. Они грозились вызвать милицию, ОМОН, а также до кучи МЧС, чтоб неповадно было.

– А еще я президенту звонить побегу! – прыгала за спиной дяди реактивная Агриппина Федоровна, которая умудрилась проскочить в квартиру, за глаза ее величают Гриппом, хотя в пору электро-веником.

Рядом с ней с камерой носился, пытаясь быть незаметным, Сеня. Ему это не удавалось. По правде, такое рядом с Гриппом ни у кого не получалось, у нее в глаза встроен рентген-детектор.

– Главное, не забудьте доктору позвонить! – не умолкала трубка, будучи погребенной среди хлама, который при уборке я затолкала глубоко под кровать.

– А это еще зачем? – мнительно поинтересовалась пенсионерка, переводя прищуренный взгляд с меня на Соню, пытаясь вычислить, кто из нас посмел вякнуть.

– Чтоб когда вас собаки омоновские покусают, – начала Соня.

– …а милиционеры ласково дубинками пару раз для проформы оприходуют, – продолжила Леся.

– …не нужно было вас в больничку везти, – закончили обе хором.

– Душегубцы! – картинно схватившись за сердце, закатила глаза Грипп.

Дядя Максим принял сей жест за правду и побежал звонить в «скорую». Агриппина это усекла и ломанулась за дядей, по дороге стеная и охая, чем вызывала еще большее недовольство соседей, которые в меру своей любознательности, не стесняясь, входили в открытые двери и делились жизненно-необходимыми советами, как привести к жизни главную активистку комплекса. Не то, чтобы они не мечтали от нее избавиться, сплавив на неделю-другую в лечебный центр, как раз наоборот, просто, как люди, алчущие спокойствия, соседи выбирали меньшее из зол. Да, она уедет, отдохнет, поднакопит сил, а мы в это время вздохнем спокойно и будем семечки грызть у подъезда на скамейке, мусорить на площадке, загадим лифт, забьем мусоропровод, но в то же время будем совершенно счастливы, зная, что можно спать спокойно и за брошенный сигаретный бычок не придется созывать экстренное собрание всего подъезда. Так что в итоге, к тому моменту, как приехала «скорая», то есть через два часа, уже светало. Ожившая Грипп осушила уже пятую чашку травяного чая, налегая на конфеты, остальные соседи разбрелись по квартирам.

Врачи скорой помощи, приехав на вызов, были немного расстроены. Хотя нет, не так. Казалось, врач, высокий худой лысоватый мужчина, с поразительно красивыми руками, с длинными пальцами, как у пианиста (мой взгляд оценил в нем только пальцы), и медсестра, маленькая пухлая женщина с цветной головой, отросшие волосы были цвета «баклажан», а корни когда-то коричневатые, но точно не скажешь, и чересчур ярким макияжем, вместо того, чтобы выполнить профессиональный долг, оказать помощь «умирающей» старушке, жаждут ее отвезти в морг. Хотя она и вправду умирала. Почти. Ведь упившись чаю можно лопнуть. По крайней мере, это я, заядлая чаеманка, слышу постоянно. А если слышать что-то слишком часто, то не поверить в это невозможно. Как оказалось, наша соседушка любительница похворать. Но если обычно люди стараются поскорее свою болезнь перележать и вылечиться, то она, наоборот, свои хвори холит и лелеет, также выдумывает новые и неизвестные науке, а ночами названивает в нетложку и требует специалистов. Сначала это срабатывало, и они приезжали, раз двадцать, но со временем ложные вывозы сработали против нее, так как медицинские работники решили эту проблему через суд, чье постановление гласило «либо ложиться в больницу, либо в тюрьму». Грипп не дура, выбрала верный вариант, мгновенно вылечившись от всех своих болячек. Так что, приехав на ложный вызов, помощники были вне себя от «радости». А зря их не смутило, что адрес почти ее, только номер квартиры на одну цифру отличается. Будет им уроком.