Сердце вьюги - Глушановский Алексей Алексеевич - Страница 24

Но вот Рау вновь весело улыбнулся, и наваждение схлынуло, как не бывало.

– Впрочем, я практически уверен, что ничего подобного не потребуется. Ты можешь не беспокоиться, сестренка. Поверь мне.

– Хорошо,– кивнула девушка.– Я верю. А эти слова… Про Тьму и снег – откуда они? Ты как будто ритуал какой говорил.

Рау молча кивнул:

– Это и есть отрывок из одной старой клятвы… Старой, но не потерявшей своей силы. Это клятва отряда, которым я командовал. Лучшего рейдерского отряда во всем Хладоземье.– Лицо его затуманилось от воспоминаний, и Ольга поняла, что ей не стоит продолжать расспросы.

– Ладно, волчонок.– Она слегка потрепала его по голове.– Хватит кукситься. Вернешься еще ты к своему отряду. А сейчас помоги мне с уборкой. Бардак мы тут развели первостатейный. А завтра – тебе в школу, а мне на работу. Если, конечно, меня и впрямь не выгнали.– Она широко улыбнулась, стараясь подбодрить названого брата.

– Как скажешь.– Усилием воли прогнав от себя не вовремя нагрянувшие воспоминания, Рау поднялся с дивана и обвел взглядом изрядно разгромленную квартиру…– Ой-е-о-о...– выразил он свое мнение по поводу представшего перед ним беспорядка.

– М-м-да-а-а,– согласилась с ним Ольга.– Ничего, надеюсь, до утра убраться успеем!

– Я тоже… очень надеюсь! – еще раз обведя взглядом поле деятельности, с тяжким вздохом откликнулся Рау.

– Есть!!! – В кабинет Квашенникова ворвался возбужденный Серпенцев.– Нашли мы эту Снегурочку!!!

– Как? – только и выдохнул тот.

– Тридцать третья городская больница. У меня там знакомый работает. Коля Пахомов. Помнишь, он еще по делу Давыдовых свидетелем был. Так вот, сейчас он мне позвонил. Его коллега при нем отбила кончик носа у вздумавшего приставать к ней какого-то пьяного грузина. Он сразу, как она вышла, мне звонить бросился.

– А при чем тут мы? – не понял Петр Иванович.– Бытовуха какая-то…

– А при том, что она в прямом смысле отбила… вначале заморозила, а потом по морде – РАЗ!!! И нос – тю-тю…– Для иллюстрации Сергей Аркадьевич схватил карандаш и сломал его одним быстрым движением.

– Так!!! – немедленно выскочил из-за стола Квашенников.– Сейчас же звони в милицию, чтоб не вздумали ничего предпринимать по поводу этого убийства. Дело забираем себе. Пусть они к ней и близко не подходят!

– Какое убийство? – не понял Серпенцев.

– Этого… кавказца. Как его звали-то хоть?

– Аслан Рустамович Гогаберидзе. А нашу клиентку – Ольга Алексеевна Ястребова. Только никакого убийства не было. Этот Гогаберидзе сейчас лежит в «травме» с перебинтованным носом и довольно-таки занудно матерится, совмещая это с угрозами по Ольгиному адресу. Похоже, что нос ему был дорог как память о прожитых годах, и эта утрата его несколько расстроила.

– Ты хочешь сказать, он жив? – недоумевающее переспросил Квашенников.

– Жив и даже относительно здоров. Если, конечно, не считать многочисленных обморожений, отбитого носа и делириум тременс [21], из которого его сейчас пытаются вывести.

– Странно…– вновь усаживаясь на свое место, заметил Квашенников.– До сих пор никто из подвергшихся магическому воздействию, по нашим сведениям, не выживал.

– Может, у этой Ольги настроение было хорошее… Или маг, который ее защищает, послабее Давыдова будет… Мало ли…– откликнулся Серпенцев.

– А как же бригада Оценщика? – напомнил подполковник.– Кстати о бригаде. У тебя фотографии этой Ястребовой есть? Похожа она на четырнадцатилетнюю девочку-блондинку?

– Фото пока нет… он же мне только-только позвонил… Но к утру – будут. Впрочем, я понял, о чем ты. Я его об этом в первую очередь спросил. Нашей Снегурочкой она однозначно быть не может. Как сказал Пахомов, «такую фигурку с детской не спутаешь!». Да и волосы у Ястребовой не белые, а русые. Так что не то. Но связь – однозначно есть!

– Отлично,– подвел итог под беседой Квашенников.– Тогда ты займись этим Пахомовым, сделай фото Ястребовой, пройдись по соседям… Рома с Пашей пускай за ней походят, а Коля – проверит по базам, есть ли у нас на нее что-нибудь. И еще. Говоришь, кавказец этот отомстить грозился?

– Ну да…– Серпенцев кивнул, не понимая замысла начальства.

– Отлично. Предупреди милицию, чтобы не вздумали к ней лезть. И коллег – чтобы относились так же, как и раньше. Главное – не напугать. А если этот… как его… Гогаберидзе вздумает что-либо предпринять… пусть предпринимает. А мы посмотрим. Понятно? – Квашенников преобразился. Известие, принесенное ему Серпенцевым, давало нить. Да какую нить – целый канат, и упускать этого шанса он не намеревался.

– Так точно! – немного шутливо откликнулся его зам, выходя из кабинета.

«...Ай-ай-ай, убили негра, убили… За-мо-чили…» – где-то в отдалении надрывался магнитофон.

Рау оторвал взгляд от книги и, печально обведя взглядом пустынный интерьер школьного читального зала, поморщился. Он прекрасно понимал неведомого убийцу. В данный момент ему тоже нестерпимо хотелось кого-нибудь убить. Если не негра, то хотя бы певца. Или, на худой конец, стоящего перед ним одноклассника с «группой поддержки», отвлекших его на одном из наиболее интересных рассуждений автора.

К сожалению, убить их было нельзя… но вот наказать, заодно проверив одно из положений книги на практике… Рау мечтательно улыбнулся.

– Ну так что молчишь? Что лыбишся, говорю? – угрожающе надвинулся Колька.– Я к тебе обращаюсь, остроухий! – Николай Савченков был преисполнен решимости любым путем вернуть себе Татьяну, последнее время буквально не отлипавшую от наглого новичка, и сейчас старательно подражал крутым киногероям из популярных фильмов.

Вообще «наезд на бледную поганку» был спланирован уже давно. Однако подстеречь его по выходе из школы или на переменах, в достаточном для реализации планов числе – дураком Николай отнюдь не был и вполне оценил быстроту, с которой новичок отразил прошлое нападение,– никак не удавалось.

Уроки у параллельных классов редко заканчивались в то же время, что и у них, а ждать кого-то после уроков приятели не соглашались. С этой точки зрения большая перемена, которую этот ненормальный ролевик предпочитал проводить в читальном зале, для осуществления его планов подходила практически идеально. Проблема была только в библиотекарше – Наталья Степановна практически никогда не покидала своего рабочего места, особенно надолго, и потому библиотека была малодоступна для выяснения отношений.

Но вот сейчас им наконец-то повезло. Возвращавшийся из столовой Вовчик услышал, что Наталью Степановну срочно вызвали к директору, и, как знал любой из учеников, быстро ей от любившей поговорить Людмилы Семеновны было не выйти. Потому-то сейчас Николай в компании пятерых своих друзей и стоял перед столом, за которым вольготно расселся его соперник.

– Да нет…– внезапно улыбнулся Рау.– Просто я вот думаю, почему большая часть людей, обитающих в мире, где были рождены великие гении, подобные автору этой книги…– Он кивнул в сторону аккуратно отложенного на стол внушительного тома и сделал длинную паузу.

– Что «почему»? – не утерпел один из «сопровождающих» Кольки, невысокий коренастый паренек со сбитыми костяшками пальцев.

– Почему большинство людей – особенно тех, с которыми мне сейчас приходится общаться,– такие придурки? – закончил свою мысль Рау, легким движением уклоняясь от направленного в лицо удара и выскальзывая из-за стола.

– Ах ты…– бросаясь в атаку, проревел Колька, но споткнулся о вовремя подставленную ногу и рухнул на стол. Древняя мебель, через которую прошло уже не одно поколение школьников, подобного обращения не выдержала. Ножки подломились, и с ужасающим грохотом стол вместе с лежащим на нем телом Савченкова и выложенными на краю многочисленными книгами рухнул на пол.

«Команда поддержки», мгновенно позабыв о своих намерениях, кинулась поднимать глухо стонущего и зажимающего разбитый в падении нос Николая.