Похищение девственницы - Рид Мишель - Страница 4

– Я была уверена, что он пришлет адвоката, – заметила девушка.

– Я и есть адвокат, – сообщил ей Антон. Отлично! Она сама подтолкнула его в нужном направлении. – Я на него выучился, по крайней мере. Но мне редко приходится применять свои знания.

– Слишком заняты бизнесом?

Расслабившись, он улыбнулся:

– Жизнь кипит. У меня нет времени концентрировать внимание на делах, требующих досконального знания законов. Но ваша профессия – астрофизика – впечатляет сильнее.

– Это была моя профессия, – не удержалась Зоуи. – И прежде чем вы начнете объяснять мне, каким образом я могу облегчить жизнь и вернуться в науку, спешу сообщить, что своего брата никому не отдам. Даже за золотые горы.

– Честно говоря, я не собирался предлагать вам золотые горы. Или же объяснять то, что вы и так хорошо знаете.

– Тогда о чем идет речь?

– Вы можете получить грант от государства, который поможет воспитывать малыша, пока вы продолжаете учебу. Но я уверен, что вы не можете жить здесь, ухаживая за ребенком, и учиться в университете. Заем за дом еще не выплачен, и страховка родителей его не покрывает.

Зоуи со злостью посмотрела на него. Девушку поражало, как смеет он стоять тут, обсуждая ее жизнь, словно имеет к ней какое-то отношение.

– Ваш босс просил упомянуть об этом?

– Мой босс? – Брови Антона удивленно поднялись.

– Тео Канеллис. Человек, который помог вам, а потом превратил в мальчика на побегушках.

Зоуи получила удовольствие, наблюдая, как его ноздри раздуваются от ярости.

– Ваш дед слишком стар и болен, чтобы прилететь лично.

«Он специально использовал слово „дед“, чтобы насолить мне», – заметила Зоуи.

– Но это не мешает ему совать свой нос в чужие дела, – парировала она.

– Вы не делаете скидок на возраст и состояние здоровья.

– Нет, – сказала она. – Поверьте, я бы и ухом не повела, если бы он прислал вас сюда с известием, что находится при смерти.

Она отвернулась, чтобы включить чайник, поэтому не увидела, как Антон пренебрежительно сузил глаза.

– Двадцать три года этот человек не желал знать нас, – заявила Зоуи, взглянув на Антона. Ох, какие у него невероятно длинные ресницы! – Только когда Тоби родился, он вспомнил о семье. Планирует исправить то, что не получилось с моим отцом? Превратить моего брата в очередного робота, более достойного имени Канеллис? Поэтому вы здесь?

Антон открыл было рот, чтобы ответить на выпады Зоуи, но никак не мог собраться с мыслями.

Тем временем его мужественный подбородок и четко очерченные губы словно загипнотизировали девушку. Интересно, сколько ему лет? Должно быть, чуть больше тридцати.

– Вам очень плохо, – проницательно заметил он. – Посмотрите вокруг. Разве это похоже на дом греческого миллионера?

Ему хватило дерзости указать на дешевые деревянные полки, линолеум на полу, две немытые чашки в раковине. При этом его шелковый костюм блестел при каждом движении.

Ее чувство собственного достоинства было задето. В очередной раз.

– Если я протру стул, вы на него сядете? – ехидно поинтересовалась девушка.

Он так резко повернулся, что Зоуи чуть не подпрыгнула. Глаза Антона пылали.

– Разве я заслужил такое обращение?

– Вы критикуете мое отношение к человеку, которого я ни разу в жизни не видела и о котором почти ничего не слышала, – бросила Зоуи. – И не смейте, – добавила она с угрозой, – рассказывать о том, как мой отец подвел его. Иначе я укажу вам на дверь, мистер Паллис. Или просто убью.

В руке ее неизвестно каким образом оказался нож.

Наступила тишина. Зоуи смотрела на ничего не выражающее лицо Антона. Несомненно, он умеет контролировать себя. Ей это тоже не помешало бы. С замиранием сердца она ждала его ответа. И когда он шагнул к ней, вздернула подбородок, прекрасно зная, что зашла слишком далеко.

– Не прикасайтесь ко мне, – выпалила Зоуи и отодвинулась.

Антон взял ее за запястье и осторожно отобрал нож. Он был так близко, что она ощущала его дыхание и едва уловимый мускусный аромат.

– Ладно, мисс Канеллис, – пробормотал он. – Давайте примем за данность, что мы друг другу не нравимся. Тем не менее я предпочитаю, чтобы вы ударяли меня словами, а не ножом. Не люблю вида крови, знаете ли.

Ее щеки запылали.

– Да я не собиралась…

– Я имел в виду вашу кровь, Зоуи, – тихо сказал Антон.

Он посмотрел ей в глаза, а потом резко отпустил руку и отошел. Но затем он еще больше удивил девушку. Расправив плечи и расслабившись, Антон мягко улыбнулся:

– Я не против чашечки кофе, если вы предложите.

Зоуи пребывала в полной растерянности от только что продемонстрированного ей мужского превосходства. А Антон, как ни в чем не бывало, отодвинул стул и грациозно сел. Она почему-то восприняла это как оскорбление.

Поджав губы, Зоуи отвернулась и снова занялась чайником. Она надеялась, что эти секунды позволят ей остудить пыл. А заодно избавиться от румянца стыда. Она даже не заметила, как схватила нож. Это просто унизительно!

– С молоком и сахаром? – спросила девушка, наливая кипяток в чашку с гранулами растворимого кофе.

– Нет, спасибо. Ни то ни другое.

– Печенье, может?

«Пусть не думает, что меня не научили хорошим манерам», – посмеялась она про себя. Антон замешкался, затем ответил:

– Почему бы и нет.

«У него тоже неплохие манеры», – сдержав улыбку, подумала она. Два раза ответить «нет, спасибо» – дурной тон. Похоже, они на пути к цивилизованному общению.

Зоуи поставила на стол две чашки и тарелку с печеньем. Солнце за окном ярко светило, оставляя золотистые полосы на кухонном столе.

Антон взял чашку. Солнечный луч позолотил и его пальцы.

У Зоуи скрутило живот. Обычно она избегала конфликтов, но сейчас сама подталкивала Антона к словесной перепалке. Однако в глубине души девушка понимала, что его вины в этом нет.

– Получается, я – козел отпущения, – протянул он, заставив ее вздернуть подбородок. – Вам стоит заточить ваш топор для более подходящего человека. Ведь вы ведете войну не со мной, а с Тео.

– Скажите, – Зоуи пристально посмотрела на не го, – каково это – занять место моего отца?

«Теперь все стало на свои места», – решил Антон. Ему была понятна причина ненависти Зоуи. Она считала, что из-за него Тео охладел к сыну.

Напряжение, возникшее за столом, было нарушено требовательным криком младенца. «Возможно, это к лучшему», – подумал Антон, наблюдая, как Зоуи вскакивает. Девушка снова побледнела. Неужели ей стыдно?

Не проронив ни слова, Зоуи убежала, оставив Антона наедине с чашкой кофе. Он уставился на коричневую жидкость. Мало кому удается задеть его за живое. Видимо, за ее словами скрывается какая-то некрасивая правда. Откуда ему знать, как сложились бы отношения Тео и Леандера, не замени он последнего во всем?

Антон позволил себе беззвучно выругаться, проклиная Тео за то, что упрямый старик позволил случиться тому, что случилось.

Комната Тоби была крохотной. Кроватка занимала ее почти целиком. Зоуи убеждала родителей отдать малышу ее комнату, поскольку сама она много времени проводила в университете. Но они отказались.

Папа и мама мечтали о сыне более двадцати лет. И когда уже смирились с тем, что Господь дал им только одного ребенка, они зачали маленького ангела. Зоуи безумно любила брата. Она подошла к кроватке и взяла малыша на руки.

Его щечки были мокрыми от слез, но он тут же успокоился, услышав ее голос:

– Никто тебя не отберет, мой славный.

Зоуи переодела Тоби и, убедившись, что ребенок в хорошем настроении, понесла его вниз.

Шум за окном усилился, и Зоуи нахмурилась, гадая, что привело журналистов в возбуждение.

Причина суматохи стояла у кухонного окна, спиной к ней. Похоже, они разузнали, что здесь Антон Паллис. Не хватает только вертолета, который сел бы прямо на лужайку, доставив Тео Канеллиса. Тогда пресса была бы в полном восторге.

Зоуи представила себе газетный заголовок: «Греческие миллионеры на крошечной террасе». Улыбнувшись, она достала из холодильника бутылочку Тоби.