Смерть на рельсах - Крофтс Фриман Виллс - Страница 7

Мистер Акерли, хоть и выглядел по-прежнему бледным и осунувшимся, немного пришел в себя и беседовал с низкорослым мужчиной средних лет интеллигентного вида, похожего на юриста. Это был мистер Локстон, его партнер, который, судя по всему, приехал, чтобы защищать его интересы. С Брэггом беседовали Хью Грэхем, главный инженер Лидмутского офиса, и адвокат Железнодорожной компании мистер Кеньон. С машинистом и кочегаром, которые в костюмах выглядели довольно нелепо, был мужчина с крупными чертами лица в сером твидовом костюме. Парри знал его, это был Джордж Томпсон, местный представитель Объединенного общества локомотивных техников и кочегаров.

Клей опекал всех сразу, словно наседка цыплят.

– Ну что ж, джентльмены, пожалуйста, следователь ждет, – объявил он наконец.

Толпа на платформе всколыхнулась и свидетели прошли в комнату ожидания. Она была довольно вместительная, в центре находился большой стол, вокруг которого стояли стулья. Во главе стола восседал следователь, мистер Латимер, местный юрисконсульт. Стул рядом с ним оставался свободен, он предназначался для ответчика, далее уселись мистер Акерли и его партнер Локстон. Затем шли представители компании, Грэхем и Кеньон, а также Брэгг и Парри. Томпсон сел рядом с Кеньоном, вместе с машинистом Блейком и кочегаром Аткинсом. Возле кочегара устроился Матч, десятник перегона до Уитнесса, отвечающий за укладку шпал, хотя Парри не представлял себе, какое отношение он имеет к делу. За столом напротив Томпсона устроились два или три репортера. Клей, заботливо рассадив всех, наконец устроился на стуле рядом с мистером Акерли.

Стулья с противоположной стороны стола остались незанятыми, и теперь сержант Харт, который сопровождал доставку тела, попросил присяжных заседателей занять эти места. Когда их привели к присяге, следователь окинул всех взглядом и сказал, что перед тем, как начать слушание, он уверен, что выскажет общее мнение, выразив соболезнование и искреннее сочувствие мистеру Акерли и его близким в связи с прискорбным происшествием.

После этого поднялся мистер Кеньон. Он сказал, что, являясь представителем Железнодорожной компании, он присоединяется к словам следователя и от себя хотел бы добавить, что компания готова оказать всемерную поддержку следствию, чтобы выяснить все обстоятельства дела.

– Здесь присутствуют машинист, кочегар и официальные лица, и если вам понадобится кто-то еще, – он кивнул следователю, – вам достаточно лишь сказать об этом.

Сержант Харт, судя по всему, был не слишком доволен этим заявлением, которое затрагивало его компетенцию, но он удержался от словесного выражения своего недовольства. Затем поднялся Томпсон и от имени локомотивного депо также присоединился к предыдущему оратору. Мистер Акерли был очень тронут и кратко поблагодарил всех. Следователь кивнул и сказал:

– Свидетель Джордж Акерли, – и затем добавил: – Мистер Акерли, вы можете говорить с места.

Мистер Акерли принес присягу и сказал севшим голосом, что он видел останки и свидетельствует, что это останки Рональда Джорджа Акерли, его сына. Он в двух словах рассказал о карьере своего сына, объяснив, что последние четыре года работа позволяла ему жить дома. Рональд не был женат и жениться не собирался, насколько было известно мистеру Акерли. Свидетель в последний раз видел своего сына утром за завтраком, тот был в добром здравии и в прекрасном расположении духа.

Затем вызвали мистера Грэхема, главного инженера. Он рассказал о карьере погибшего с того момента, как тот влился в их коллектив, добавив, что с самого начала Акерли ревностно относился к своим обязанностям и прекрасно справлялся с ними. Его назначение инженером, ответственным за строительство новой ветки до Уитнесса, было повышением по службе и очевидным свидетельством доверия к нему со стороны вышестоящих сотрудников. Погибший полностью оправдал оказанное ему доверие, успешно решая все встававшие перед ним производственные проблемы. Насколько было известно Грэхему, у Акерли не было никаких причин для недовольства, ему нравилась работа, он прекрасно ладил с коллегами и казался вполне преуспевающим в жизни человеком.

– Клиффорд Парри.

Парри вдруг разнервничался, хотя к этому вроде бы не было особых причин. Он подошел к стулу рядом со следователем и принес присягу. Мистер Латимер задал ему ряд обычных в таких случаях вопросов, а затем перешел к событиям предыдущего вечера.

– Примерно в половине пятого вы и погибший вместе вышли из офиса в Уитнессе и отправились вдоль железнодорожной насыпи в направлении на Редчерч?

– Именно так.

– С какой целью вы это сделали?

– Для проверки произведенных работ. Мистер Акерли хотел осмотреть насыпь в Каннан-Каттинг, где случился оползень. Кроме того, он хотел поговорить с мистером Поттсом о праве на проведение дороги. А я должен был проверить промер проходки в конце Каннан-Каттинг у залива Брауна. Мы дошли вместе до этого места.

– Где вы расстались?

– На насыпи.

– В котором часу это было?

Парри замялся.

– Должно быть, чуть больше пяти часов, – сказал он наконец. – Точно не могу сказать, но думаю, было примерно десять минут шестого.

– Очень хорошо. Должен сказать, что другой свидетель утверждает, что было двенадцать минут шестого.

Парри слегка смутился. Он не понял, кого они имели в виду. Затем он вспомнил Матча, десятника, который прошел мимо как раз в тот момент, когда они с Акерли расстались. Конечно, это был он.

– С погибшим все было в порядке, когда вы расстались?

– Он был в полном порядке!

– Когда вы в последний раз видели его, где он находился?

– Он шел по направлению к мысу Дауни, а я начал измерять проходку.

Мистер Латимер взял чистый лист бумаги и выдержал небольшую паузу перед тем, как перейти к другого рода вопросам.

– Чем вы занимались потом? – спросил он.

– Я измерил протяженность проходки и за несколько минут обнаружил ошибку, которую допустил. Я тотчас отправился обратно в офис в Уитнессе.

– Сколько это заняло у вас времени?

– Измерение отняло семь-восемь минут. И еще миля ходьбы до офиса, это минут пятнадцать, возможно меньше, потому что я часть пути бежал. Скажем, двадцать две-двадцать три минуты.

– Получается, что вы добрались до офиса около половины шестого или двадцать пять минут шестого?

– Было тридцать три минуты шестого, – вспомнил Парри. – Я посмотрел на часы, поскольку торопился вернуться так, чтобы у меня осталось время обработать данные о проходке и успеть на балластный паровоз, отходящий в пять часов пятьдесят минут.

– Очень хорошо. И еще один вопрос. Когда вы расстались с погибшим, было уже темно?

– Стало смеркаться, но вечер еще не наступил. Я еще мог разглядеть отметки на насыпи, но разобрать записи в записной книжке без фонарика уже не мог.

Следователь сделал паузу.

– Может быть, кто-то хочет задать свидетелю вопрос? – спросил он наконец. Никто не изъявил такого желания. Парри сел на свое место, и вызвали Брэгга.

Брэгг вышел вперед и уселся на свободный стул по левую руку от следователя. Отвечая на его вопросы, он рассказал, что был начальником строительства и исполнительным помощником, подчиняющимся мистеру Грэхему, и погибший был его непосредственным подчиненным. Ему повезло, что его опыт проведения подобного рода работ помог ему, Брэггу, получить назначение и участвовать в работе, курируя строительство ветки. В соответствии с полученными указаниями он осматривал фронт работ три-четыре раза в неделю и следил за их ходом.

– Вы были вчера на строительстве? – спросил мистер Латимер.

Оказалось, Брэгг был там. Он подробно объяснил принцип составления ведомости на работы, произведенные за последние четыре педели, и сказал, что в тот день как раз занимался составлением такой ведомости.

– Мистер Брэгг, вы слышали заявление предыдущего свидетеля, что он и погибший вышли из офиса в половине пятого, чтобы проверить произведенные замеры. Это вы дали им такое указание?