Участь полицейского - Кризи Джон - Страница 4

– Вы похожи на привидение. Может, лучше...

– ... поехать домой? – слабым голосом закончил вместо него Уэст. – Нет... – он невольно вздрогнул. – Но я все же видел смерть слишком близко, Петерсон. Честно говоря, до сих пор не возьму в толк, как он ухитрился промазать. Дайте мне несколько минут, чтобы оклематься, договорились?

– Хотите капельку коньяку? Это вас мигом взбодрит.

– Да нет, скорее окончательно доконает. Помогите мне снять пиджак. Как только я промою рану, все пройдет...

– Подойдите поближе к раковине! – перебил его Петерсон.

Он помог Роджеру подняться на ноги и дотащиться до умывальника, который уже успел наполнить водой. Роджер закрыл глаза и тут же снова явственно увидел перед собой дуло револьвера. Его передернуло.

Добровольный санитар, сделав вид, будто не заметил этой минутной слабости, промыл ему рану.

– Так... повернитесь немного... Вы потеряли много крови... Мои ребята уже навели порядок, а этому типу даже полезно малость подождать – это поубавит ему нахальства. Так, наклонитесь еще чуть-чуть. Вроде бы все в норме. Вам повезло – швы накладывать не надо. Мне остается только продезинфицировать все как следует.

Роджер чувствовал себя уже лучше. Тупая ноющая боль уходила, и в голове прояснилось.

Наложив на висок суперинтенданта полоску пластыря, Петерсон подвел итог:

– Ну вот, теперь у вас вполне приличный вид. А сейчас мне бы все-таки очень хотелось узнать, как все это случилось.

Роджер в двух словах описал происшедшее, а потом в свою очередь задал вопрос сам:

– Когда вы приехали?

– В начале девятого.

– И это вы попросили меня вызвать?

– Ошибаетесь, ничего подобного мне и в голову не приходило. Поверьте, я счастлив вас видеть, но, по-моему, и сам вполне мог бы справиться с этим делом, – без всякой враждебности отозвался Петерсон. – Так что приказ исходил непосредственно от большого босса.

– Что это он вдруг так?

– Понятия не имею, его решения вообще часто "окутаны тайной".

– Верно. Однако, как правило, дают неплохие результаты. Но на сей раз я просто не понимаю, зачем одно дело должны раскручивать сразу два следователя. Как вы справедливо заметили, вполне хватило бы и вас одного. Может, шеф просто рассудил, что я тут "свой человек", коли недавно распутывал два ограбления в этом же доме? Кстати, вы мне еще ни слова не рассказали о том, как конкретно все произошло.

– Что ж, все было очень просто: портье услышал сигнал вызова из квартиры номер две тысячи семь, но не смог связаться с жильцом по телефону. В ожидании нас он поднялся наверх, открыл дверь своим ключом и обнаружил на кухне окровавленного О'Хару. Тот лежал на полу без чувств, с разбитой головой. Вероятно, он так и умер, не приходя в сознание. Мы с ребятами приехали сюда через двадцать минут. Гостиная и спальня были перевернуты вверх дном. Похоже, тут и в самом деле дрались не на жизнь, а на смерть.

– И вы в квартире никого не обнаружили?

Прежде чем Петерсон успел ответить, в дверь постучали.

– В чем дело?

– Кофе, сэр.

– О, прекрасно!

Молодой полицейский поставил на столик поднос с дымящимся кофе и вытащил из-под мышки аккуратно сложенную белую рубашку.

– Где вы ее раздобыли? – удивился Петерсон.

– Сосед из квартиры рядом сам предложил ее мистеру Уэсту. Он примерно того же роста.

– Поблагодарите его от меня, – поспешил Роджер успокоить молодого человека, явно опасавшегося, что ему нагорит за самоуправство.

– А его жена сварила кофе.

Суперинтендант взял чашку и с удовольствием вдохнул аромат живительного напитка. Он уже почти пришел в себя и радовался, что работать предстоит на пару с Петерсоном, чье умение хладнокровно фиксировать каждую мелочь не раз выручало коллег в трудную минуту.

– Как с осмотром места преступления? – спросил инспектор, прежде чем его подчиненный вышел из комнаты.

– Мы уже собрали кое-какие сведения, сэр.

– Выкладывайте!

– На кухне и в ванной несколько отпечатков пальцев задержанного.

– Хорошо... но откуда вы знаете?..

– Получили образчик, дав ему портсигар.

– Отлично, Ломас, продолжайте.

– А как ведет себя арестованный? – вмешался Роджер.

– Тих, как ягненок, сэр. Глядя на него, даже трудно вообразить, что он может буйствовать. Уверяет, будто никогда бы не посмел поднять руку на полицейского, а вас, сэр, принял за одного из приятелей О'Хары.

– Среди моих друзей он никогда не числился, – сухо заметил суперинтендант, и, когда Ломас ушел, озадаченно добавил: – Но каким образом этот ирландец мог забраться в квартиру?

– Вот тут я вынужден признаться, что совершил крупную ошибку. Приехав сюда, мы, по правде говоря, нисколько не сомневались, что в квартире нет никого, кроме О'Хары и портье, а на самом деле все это время парень играл с нами в прятки.

Теперь Роджеру стало ясно, почему инспектор так долго не решался рассказать ему правду.

– Если бы Коппел и без того не решил поручить это дело вам, – продолжал Петерсон, – после эдакого ляпсуса он бы наверняка отбросил последние сомнения. Наш приятель затаился в чулане между кухней и ванной. Дверь в этот чулан так плотно прилегает к стене, что мы и не подозревали о его существовании. Стало быть, при наличии некоторой везухи и хладнокровия этот тип вполне мог ускользнуть, и никто бы даже не узнал о его присутствии. Ни одна живая душа не увидела, как он выскользнул из чулана. И он успел добраться до самой двери. Но, к счастью, в это время один из моих ребят вышел из комнаты. Преступник, полагаю, подумал, что это просто какой-нибудь любопытный, и понял ошибку, только оказавшись под дулом револьвера. Представляете, как он перепугался!

– Похоже, этот парень мастак по части игр с оружием. Хорошо, что мы его поймали. Но, может быть, теперь, когда я вполне пришел в себя, мы могли бы поглядеть, что к чему?

– Отдохните еще немного. Дело идет как по маслу, а ребята заняты обычным делом: отпечатки, фото...

– Можете не продолжать. – Роджер отхлебнул горячего кофе и прицокнул языком. – Лучшее лекарство.

Он в первый раз огляделся вокруг и с любопытством воззрился на стены, задрапированные серым и зеленым шелком в позолоте, удобные кресла, туалетный столик, уставленный всякой косметикой, и огромное зеркало. Все это напоминало гримерную или будуар какой-нибудь известной актрисы.

– А на что похожи остальные комнаты? – осведомился Роджер.

– Пусть это будет для вас сюрпризом. Можете посмотреть хоть сейчас...

Уэст медленно поднялся – голова больше не кружилась. Инспектор распахнул дверь, и они смешались с толпой деловитых детективов и экспертов. Подойдя к одной из дверей, Роджер почувствовал на себе интригующие взгляды Петерсона и еще двух полицейских. Что в самом деле за сюрприз тут его ожидает?

Суперинтендант повернул ручку, толкнул створку двери и сразу увидел несколько собственных изображений – зеркала, расположенные на стенах под разными углами, копировали каждое его движение. Уэст оказался в толпе двойников. Гигантская кровать под покрывалом стояла посередине комнаты и тоже отражалась в зеркале, покрывающем всю поверхность потолка.

– Нравится? – брезгливо морщась, спросил Петерсон.

– Не очень. Должно быть, тут творились престранные вещи...

Он подошел к большому окну. Оттуда открывался вид на уже знакомый Роджеру внутренний дворик над бассейном. Здесь круглый год цвели миниатюрные кустарники, и мощная, хотя и невидимая система искусственного освещения создавала иллюзию, что дом стоит на Ривьере или где-нибудь на Багамах. Такая роскошь наверняка обходится любителям подобных иллюзий недешево.

– Это спальня О'Хары? – спросил Уэст, вернувшись в большую комнату.

– Нет.

– Довольно любопытная черта характера жертвы... Вы не находите? А где на него напали?

– В гостиной.

– Пойдемте.

Они повернулись спиной к странной комнате, и, пока шли по коридору, Роджер мысленно набрасывал план квартиры. Входная дверь – на вершине огромной буквы "L", напротив нее холл, справа "будуар" и комната с зеркалами, а слева – маленькая комнатка, гостиная и столовая. Ответвление коридора ведет на кухню и в ванную, напротив которых располагаются две комнатки прислуги.