Милая заложница - Мейсон Конни - Страница 7

До встречи с этой девицей Стюарт.

Но этот случай был особенным. Если его сердце не участвует в соблазнении, то это ведь не предательство, верно?

— Насколько я помню, — прошептал Роб, скользя пальцем по ее груди, — я испытываю удовольствие от звуков, которые издает женщина во время занятий любовью.

— Звуки, издаваемые мной, удовольствия тебе не доставят. — Элспет ударила его по руке. — И если ты овладеешь моим телом, в этом тоже будет мало радости.

— Откуда тебе об этом знать? — произнес он, поднося один из ее каштановых локонов к губам и вдыхая ее аромат. — И я не думаю, что ты станешь кричать. Во всяком случае, в том смысле, в котором ты мне угрожаешь.

— Чтобы овладеть мной, тебе придется меня связать, — сказала Элспет, — потому что иначе я буду кусаться и, царапаться.

— Хорошая мысль, — оживился Роб. — Я слышал, что некоторым дамам нравится, когда их связывают.

Он представил себе эту картину. Она крепко связана. Ее груди обнажены, а ноги раскинулись в стороны. Она готова принять его и совершенно беспомощна. Он заставит ее умолять прекратить ее сладостные муки. Роб встал и направился к лошади за мотком веревки.

— Ну так что, попробуем?

— Нет — вскрикнула девушка, отползая в сторону. — Пожалуйста, нет!

— Не бойся, Элспет, я не стану тебя принуждать, — ласково проворковал Роб, как будто успокаивая испуганную кобылу. Он сел рядом с ней. — Это не для меня.

Образ связанной Элспет слегка померк в его мозгу, но пах по-прежнему не подчинялся рассудку. Если бы только Роб был чуть более безумен, он не отказался бы от этой идеи. Он отмахнулся от похотливых фантазий и сосредоточился на насущных проблемах.

— Но я все равно привяжу тебя к себе, — сообщил Роб Элспет. — Нам предстоит ехать ночью, поэтому сейчас мы должны поспать. Но мне не будет покоя, если я буду думать о том, что ты попытаешься найти обратную дорогу к своему суженому.

Прежде чем девушка успела что-либо возразить, он обвил веревкой ее талию.

— Куда ты меня отвезешь? — спросила она.

— К себе домой, в Кэстил Даб, конечно. Хотя мы не сможем поехать прямой дорогой. Но там ты будешь в безопасности.

— В Кэстил Даб? В Темный Замок? — содрогнувшись, уточнила Элспет. — Это название внушает мне беспокойство. Там есть привидения?

— Нет, — коротко ответил Роб. Он не стал упоминать о являющейся к нему во снах Фионе. — Его назвали так, потому что он сложен из черного камня.

— А может, это сделали в честь черной души его хозяина? В ответ он только нахмурился.

— Если ты не будешь артачиться, я расстелю для тебя свой плащ. Так будет гораздо удобнее, чем на голом полу. Что скажешь, обещаешь вести себя хорошо?

Элспет неохотно кивнула.

— Но ты не…

— Нет, девушка, я никогда не брал женщин силой и не собираюсь начинать с тебя. Даю тебе слово. — Роб коварно усмехнулся. — Конечно, кое-кто считает, что слово безумца ничего не стоит.

Она мгновение поразмыслила над его словами.

— Значит, ты и в самом деле безумен?

— Ты думаешь, что безумец способен об этом судить? — ответил Роб, переводя все в шутку.

Он встал и принес свой плащ и теплый плед, чтобы сделать из них импровизированное ложе. Мысленно Роб до сих пор силился закрыть дверь, за которой связанная Элспет ожидала, когда он доставит ей удовольствие. Прежде он никогда ничего подобного себе не представлял, и это заставило его усомниться в собственном рассудке.

— Иногда я действительно кажусь себе безумцем. После этих слов Элспет нахмурилась еще сильнее.

Роб захлопнул дверь в своем мозгу с такой от той, что она чуть было не слетела с петель. Возможно ли вообще какое-либо обоюдное наслаждение, если эта девушка продолжает смотреть на него настороженно и недоверчиво?

— О человеке судят по его внешности, так что с этой точки зрения я и в самом деле безумен. В некоторых отношениях, — уточнил он. — Но я не полностью сумасшедший, и если что-то обещаю, то держу свое слово. Ложись, Элспет.

Она вытянулась на плаще, но все ее мышцы были напряжены, и она смотрела на Роба с таким выражением, с каким мышь смотрит на кошку.

— Повернись на бок.

Девушка прикусила губу, но сделала то, о чем он ее попросил. Роб обвязал второй конец веревки вокруг своей талии и лег позади нее.

— Приподними голову.

Она опять послушалась, и он сунул руку ей под шею.

— Ну вот, девушка, лучшего и желать невозможно. Теперь у тебя даже подушка есть.

— Ага, теперь никто не скажет, что Мак-Ларен не заботится об удобстве своих пленников, — капризным тоном протянула Элспет.

— Опять в точку. Я вижу, мы с тобой поладим.

Роб привлек ее к себе, окутывая своим теплом. Затем он накрыл их обоих краем своего плотного пледа. Теперь Элспет и пошевелиться не сможет так, чтобы он об этом тут же не узнал, а значит, он сможет спокойно спать, готовясь к предстоящей ночи, и не опасаться ее побега.

Элспет лежала, сжавшись в комок. Но Роб дышал ровно и глубоко, и постепенно она расслабилась, а вскоре горец услышал ее тихое посапывание.

«Бедняжка. Она, должно быть, прошлой ночью глаз не сомкнула из-за мыслей о предстоящей свадьбе».

Роб положил руку девушке на бедро, но она не шелохнулась.

Зато его тело снова мгновенно на это отреагировало. Его член набух, а мошонка поджалась, но Роб заставил себя лежать неподвижно. В конце концов, он дал ей обещание.

Пытаясь уснуть, он внезапно понял, что чтобы отомстить Лахлану Драммонду, ему вовсе не надо убивать его невесту. И насиловать ее тоже не надо, как не надо связывать и овладевать ею после мучительных ласк.

Если Роб сможет соблазнить Элспет Стюарт и она отдастся ему по доброй воле, его враг будет посрамлен. Имя Лахлана Драммонда станет синонимом словосочетания «обманутый жених». Над ним будут потешаться, сидя у очага долгими зимними вечерами, снова и снова пересказывать его историю, а барды сложат о нем песни.

Драммонд придет в такую ярость, что вынужден будет наконец принять вызов Роба и вступить с ним в поединок.

И вот тут Роб отправит его прямиком в ад. Даже если для этого ему придется вместе с ним войти в пылающие ворота.

«Что хорошо в этом Безумном Робе Мак-Ларене, — проснувшись, подумала Элспет, — так это то, что от него исходит больше тепла, чем от жаркого костра».

Она натянула край пледа на нос. Несколькими мгновениями ранее она проснулась и, лежа в кромешной тьме, силилась понять, где она, и вспомнить, что с ней произошло.

Девушка ощутила прижавшееся к ее спине твердое мужское тело. И что-то толстое на своих ягодицах. Роб дышал ровно и глубоко. Его теплое дыхание щекотало ей шею.

Наверное, ей следовало благодарить судьбу. Большинство мужчин без малейших колебаний завладели бы ее девственностью.

А без его тепла ее ожидала бы мучительная и холодная ночь.

Но Элспет не хотела испытывать ни малейшей благодарности к этому мужчине. Даже если ей удастся спастись, непоправимое уже свершилось. Ее доброе имя запятнано навсегда.

Никто не осудит Лахлана Драммонда, если он пойдет на попятный.

Неужели ее теперь отправят в монастырь?

Элспет, как и любая другая шотландская девушка, была доброй христианкой, но мысль о монашеской жизни казалась ей невыносимой. Это означало навсегда оказаться в заточении, и никогда не резвиться на пустошах, и не носить красивых платьев…

И не лежать рядом с мужчиной.

Роб пошевелился во сне и крепче прижал ее к себе. Девушка почувствовала, что ее тело лучится чем-то неведомым, не имеющим ничего общего с объединенным теплом их тел.

Нет, она не была создана для жизни в монашеском ордене. Краткое знакомство с Робом Мак-Лареном окончательно ее в этом убедило. Обескураживающие потребности ее тела оказались слишком сильными, и никакая, пусть даже самая строгая монашеская дисциплина не сможет их подавить.

Она была создана для того, чтобы стать чьей-то женой.

Размышляя над сложившейся ситуацией, Элспет вдруг поняла, что Лахлан Драммонд ни за что от нее не откажется. Союз с ней означал слишком много голов скота и богатых пастбищ в придачу. Ее отец был главой могущественного клана и хоть и дальним, но родственником самой королевы. Алистер Стюарт мог предложить ее жениху надежную политическую опору, и без борьбы Драммонд от такой невесты не откажется.