Изгнанники - Горъ Василий - Страница 19

Проблемой номер три оказались выверты человеческой психологии. Вернее, инертность мышления доноров: привыкшие к предельным значениям перегрузок, которые они были способны перенести «при жизни», они, потеряв биологическое тело, крайне неохотно выходили за эту виртуальную грань. И для того, чтобы заставить их ЛЕТАТЬ, приходилось ломать эти устоявшиеся стереотипы. Что иногда заканчивалось не очень хорошо: у некоторых доноров начинались нервные срывы; парочка пилотов пыталась уйти в себя, а один, самый «мягкий» образец, даже предпринял попытку самоубийства.

В общем, на решение каждой из этих проблем требовалось время. А его оставалось все меньше и меньше. Поэтому последние дни перед демонстрацией своих изделий представителям ВКС Бен практически не вылезал с КП. Как и номинальный глава «Энджел Шипс энд Ко», после первого же учебного боя «Ареса» с профессиональным испытателем полигона поверивший в перспективу нового проекта. И от радости забывший про семью, еду и сон.

Вкалывал Семен Михайлович как проклятый. И вылезал из сборочных цехов только для того, чтобы слетать на ИДП. При этом, к искреннему удивлению Гронера, соваться к «начинке» «Ареса» Юдин даже не пытался. То ли приняв на веру басню про некий продвинутый искин разработки Саркисянца и его людей, то ли понимая, что излишнее любопытство ни к чему хорошему не приведет, он занимался только тем, что касалось самого корабля. И, уходя с головой в работу, все чаще забывал и про свое подчиненное положение, и про охранников, следующих за ним, как тень, и про внуков, покинувших Хилтти и обретающихся невесть где. Поэтому Бен практически перестал его контролировать, резонно рассудив, что запах Больших Денег, унюханный бывшим единоличным владельцем «Энджел Шипс энд Ко», является очень неплохим дополнением к принятым им мерам безопасности.

В общем, несмотря на нерешенные проблемы, просыпаясь по утрам, Бен первым делом смотрел на свой комм и, еще раз посчитав количество дней, оставшихся до часа «Х», принимался бормотать себе под нос:

«Всего шесть дней. Шесть дней. Всего шесть…»

И все чаще улыбался…

Глава 16

Виктор Волков

На наше появление в системе Алтора Циклопы среагировали довольно вяло – из двух с половиной тысяч кораблей, висящих в дрейфе, с места сдвинулось от силы штук сто. Поэтому я распустил «Елочку» на «шестерки», раскидал ребятам векторы атак и, не дожидаясь, пока рванувшиеся к нам истребители выйдут на дистанцию поражения, повел свое звено к ближайшей группе тяжелых кораблей. За четыре минуты, потребовавшиеся нам для того, чтобы ворваться в их строй, часть из них успела активировать защитные поля и врубить движки. И даже начала перестроение в жалкое подобие «Тумана». Но отсутствие основной массы кораблей в узловых точках защитного ордера здорово сказалось на плотности получившихся секторов ТВФ: двигаясь в лакунах, которые прорисовывала программа визуализации, можно было атаковать любой из кораблей, не рискуя ни одним эмиттером. Впрочем, сражаться с Циклопами, тем более в «Тумане», я не собирался. Решив, что имеющийся боекомплект лучше расстреливать по неподвижным целям. Поэтому вел «Кречеты» параллельными курсами. И так, чтобы Линде было удобно всаживать по торпеде в каждый из «встречных» кораблей. «Шестерки» Шипиловой и Коррадо работали приблизительно в таком же режиме, постоянно убегая от преследующих их Циклопов и атакуя только те машины, которые не оказывали никакого сопротивления. Как я и ожидал, КПД такого подхода к боевым действиям в чужой системе оказался чрезвычайно высок – за первые десять минут «боя» мы без всяких проблем сожгли бортов пятьдесят. За вторые десять – порядка тридцати. А потом число включившихся в погоню вражеских кораблей превысило три сотни, и я дал команду уходить.

Разошедшиеся не на шутку ребята попробовали было поворчать, но, увидев координаты точки всплытия, мгновенно замолчали. Решив, что в мертвую систему, расположенную в сорока минутах гипера от Алтора, мы прыгаем не просто так.

– Ты что, решил вернуться обратно? – поинтересовалась Иришка минуты за три до того, как «Кречеты» ушли в гипер.

– Угу, – тут же отозвался я. – Часа через три. Когда они слегка успокоятся.

За время нашего отсутствия Циклопы успели организовать полноценное патрулирование. И в точке всплытия мы практически наткнулись на группу из тридцати двух вымпелов, в которой было одиннадцать тяжелых кораблей – три крейсера и восемь эсминцев. Несмотря на почти двукратное численное преимущество, Циклопы начали перестраиваться в защитный ордер сразу же, как увидели перед собой наши машины. И мгновенно сбросили тягу с движков, перебросив высвободившиеся мощности на щиты.

«Боятся – значит, уважают», – подумал я и, забрав контроль над всеми восемнадцатью кораблями, развернул их дюзами к вражескому патрулю.

Решив, что мы вот-вот рванем к ближайшей висящей в дрейфе группе кораблей, патрульные корабли забыли про «Туман» и преимущество защитного ордера перед атакующим. И на форсаже рванули вдогонку, догнав тройку Веласкеса за какие-то сорок секунд. А когда в щиты, заботливо вывешенные за его машинами, воткнулось торпед пятьдесят, Линда сбросила МОВы.

Когда поражающие элементы мин собрали свою кровавую жатву, нашей «Елочки» уже не существовало. А по направлению к патрулю, деморализованному одновременной гибелью шести кораблей, неслись шесть звеньев «Кречетов».

Перестроиться в «защитку» Циклопы не успели. И сомкнуть строй – тоже. Поэтому двойки, только что пытавшиеся уйти от взрыва МОВов, вынуждены были сражаться автономно. Что очень обрадовало молодежь… и здорово расстроило Линду.

– Нам что теперь, за ними по очереди гоняться, что ли? – последовательно сбив все три двойки, в составе которых были крейсера, возмущенно поинтересовалась она. – Твои военные хитрости против такой маленькой группы кораблей – это лишняя трата времени!

– Зато у ребят будет возможность попробовать Циклопов на излом, – усмехнулся я. – Не все же им летать балластом?

Не согласиться с моим утверждением Горобец не смогла. Но в качестве моральной компенсации потребовала доставить ее поближе «вот к той скотской парочке». А потом – «к кому-нибудь еще».

За четыре минуты, потребовавшиеся нам для того, чтобы полностью уничтожить весь патруль, Циклопы успели отправить к нам группу из двухсот шестнадцати вымпелов. От которой мы, периодически огрызаясь, убегали почти час. И за это время сбили всего четыре истребителя. А потом, уйдя в гипер далеко за пределами системы, всплыли между орбитами второй и третьей планет. В полутора минутах хода от ближайшей группы вражеских кораблей.

– Большой Демон! Я – Башня! С возвращением! – в голосе диспетчера чувствовалось столько искренней радости, что у меня на душе ощутимо потеплело.

– Башня! Я – Большой Демон! Спасибо.

– Лидер-Один ждет вас в квадрате двести шесть, – добавил он после небольшой паузы. Видимо, получив инструкции от генерала Роммеля. – Посадочный коридор совершенно свободен.

Открыв дверь в тактический класс казармы, я слегка опешил – кроме генералов Роммеля, Харитонова и Ридли на обычный разбор полетов зачем-то пригласили президента Лагоса Элайю Фарелла.

– Заходите, майор, – усмехнулся президент, видимо, почувствовав мою растерянность. – Ждем только вас.

Вспомнив, что в условиях военного времени Командующий ВС АНСО занимает более высокое место в табели о рангах, чем президент любой из независимых систем, я повернулся к генералу Роммелю, открыл рот, чтобы начать доклад о выполнении боевой задачи… и не успел сказать ни слова.

– О рейде – потом. Садитесь, майор. – Мрачный, как туча, Роммель жестом показал мне на свободное место возле кресла Железного Джо. И, не дожидаясь, пока я сяду, продолжил: – За время вашего отсутствия кое-что изменилось. И мы бы хотели услышать ваше мнение по ряду вопросов, крайне важных для существования Окраины.