Blitz. Без компромиссов - Бруен Кен - Страница 5

— Не может быть, чтобы я это ел!

Живот подвело, и Брант оказался на коленях перед унитазом. Проблевавшись и утерев слезы, он увидел, что он таки ел эту зелень. Зазвонил телефон, Брант заорал:

— Отвали!

Но телефон не послушался.

Брант схватил трубку.

— Чего надо? — прорычал он.

И услышал голос суперинтендента Брауна:

— Сержант Брант! Где, черт побери, вы пропадали?

— Помогал старшему инспектору, как было приказано, сэр.

— Немедленно двигайте кормой к Овалу. [18]Полицейский убит.

— Сэр?

— Немедленно, сержант.

Клик.

Держа в руке мертвую трубку, Брант проговорил:

— Кормой?

_

Фоллз оделась так, чтобы произвести впечатление. Да, Портер Нэш голубой, и это не настоящее свидание — но ведь никогда не знаешь, куда может занести. Она надела белое платье и даже ахнула — такой она казалась в нем черной. Сказала:

— Bay, девушка, классно выглядишь.

Так оно и было.

Жемчужные серьги на винтах — для пущего эффекта; пусть клиенты поразятся, пусть задумаются.

Тут она спросила себя: а что скажет Рози? Ничего. Рози уже ничего не скажет. Это была ее лучшая подруга, тоже полицейский, но белая. Обдолбанный наркоман, зараженный СПИДом, укусил ее, и она покончила с собой. Фоллз снова окатила волна тоски.

Муж Рози, настоящая свинья, сказал по поводу организации похорон:

— Никакой полиции, большое спасибо. И тем более никаких вульгарных венков в форме шлемов.

«А пошел ты», — подумала тогда Фоллз. Сейчас она так же думает.

И она послала самый большой и самый броский венок, какой только сумела найти. В форме большого синего шлема. А сейчас она прошла к шкафу, достала бутылку виски и сказала:

— Самую малость, для настроения.

Да, у нее есть кое-какие проблемы с выпивкой, все правильно. Пожалуй, даже серьезные проблемы. Например, алкоголь убил ее отца, а у нее не было денег на похороны. Три штуки. Господи, какая же стыдоба. Брант обо всем позаботился, потом сказал:

— Ты у меня в долгу, Фоллз.

И он получил свой долг… причем не деньгами. Хуже того, он спас ее от клэпхемского насильника. Черт, ей никогда не освободиться от Бранта.

Рози, хоть и была белой, любила слушать Леонарда Коэна. [19]Фоллз ее дразнила: «Девк, хочешь блюз? Давай включу тебе Нину Симон [20]».

Через ее тоску пробилась строчка из Леонарда Коэна, что-то насчет будущего и грядущего убийства.

Тут ты прав, грек. [21]

Она села в двухэтажный автобус номер «36» и на втором ярусе доехала до Паддингтонского вокзала. В крови ее бурлил алкоголь. Кондуктор тоже был черным; он сказал, растягивая слова:

— Просто заглядение.

Она улыбнулась, после чего кондуктор осмелел.

— Не хошь выпить после моей смены? — предложил он.

Она одарила его взглядом а-ля Рейлтон-роуд, и кондуктор быстро ретировался.

Паб «Руки лесоруба» был почти приличным заведением. Моряки, туристы, яппи — не самый худший вариант. Портер сидел за угловым столиком, на котором уже стояла выпивка. Портер встал и сказал:

— Настоящая красотка.

Потом обнял ее, что заставило несколько голов повернуться, — но Фоллз было на это наплевать. Она сказала:

— Дай я на тебя посмотрю.

Портер сделал шаг назад; на нем был бежевый пиджак, белая рубашка с расстегнутым воротом, синие брюки, полицейские ботинки. Почему-то мужики все время носят эти ботинки.

— Пиджак дерьмовый, — констатировала она.

— В «ГЭПе» покупал.

— Без разницы.

Они чувствовали себя отлично в обществе друг друга. Она подняла маленькую рюмку, понюхала и поморщилась. Он сказал:

— Текила.

— А у тебя?

— Виски.

Они чокнулись, пригубили, после чего Портер вынул из кармана пачку тонких сигарет с ментолом и большую зажигалку. Фоллз сказала:

— Одно к другому не подходит.

Портеру понравилось ее замечание.

— А мне нравится. — Он улыбнулся. — Ментол — для тех, кто легок на подъем, а зажигалка от Молодежной христианской организации — в порядке шутки.

Фоллз не была уверена, что поняла его — но какая разница? Зазвонил его мобильник, она попросила:

— Не отвечай.

— Надо.

Он ответил. Помрачнел. Произнес:

— Ладно. — Посмотрел на нее и сказал: — Полицейского убили.

_

Выйдя из паба, Портер сказал:

— Я на машине.

Фоллз взглянула на него, с укоризной произнесла:

— Ты же сказал, что мы напьемся в стельку.

— Ну и что?

— Тогда какого черта ты взял колеса?! Портер виновато повесил голову, проговорил:

— Я недостаточно хорошо все продумал. Она не поверила ему и сказала:

— Я тебе не верю.

— Ладно, Фоллз.

—  Ладно? Что ладно, мать твою?

— Я не собирался много пить.

— Но ты обещал меня напоить в дупель.

— Да.

Они дошли до красного «датсана». Портер показал на него пальцем:

— Вот машина.

— Разбитая колымага.

Это было обидно, но он не стал ерепениться. Они сели в машину. Портер завел мотор, включил передачу, машина тронулась с места, и в этот момент Фоллз спросила:

— Что это за игры?

— Ты о чем?

— Ты меня слышал. Мы договорились провести вечер вместе, а ты, оказывается, собирался изображать мисс Благонравие.

Он резко вывернул руль, чтобы увернуться от «ауди», и, опустив стекло со своей стороны, крикнул:

— Иди на курсы, научишься водить!

Она искоса на него взглянула, который раз пожалела, что он голубой, и сказала:

— Прямо как Брант.

Портер поморщился, сказал:

— Никто не умеет так, как Брант.

Он нашел брешь в потоке транспорта, подрезал черное такси и набрал приличную скорость. Оба они думали о погибшем коллеге, но говорить об этом не хотелось. Наконец Портер сказал:

— Я бы все-таки немного выпил.

— Забудь.

— Ты извини.

— Я что только что сказала? Я сказала: забудь.

Он глубоко вздохнул и проговорил:

— Это женщина-констебль.

Фоллз некоторое время смотрела в окно, потом спросила:

— Она умерла?

— Да.

— Черт, черт, черт.

Портер знал о самоубийстве подруги Фоллз. Ей было вдвойне тяжелее пережить гибель женщины-полицейского. Он сказал:

— Больше никаких подробностей не знаю.

— Она умерла — какие еще подробности?

— Я имел в виду, как ее зовут… Ну, знаешь, и как там все произошло.

— Скоро все узнаем.

Они уже подъезжали к Ватерлоо. Фоллз заметила:

— Я тут жила когда-то.

— Да? И как оно было?

— Дерьмово.

Он засмеялся, потом внезапно замолчал, почувствовав себя виноватым. Она спросила:

— Тебе уже приходилось с этим сталкиваться?

Он знал, что она имеет в виду смерть полицейского, но сделал вид, что не понял, и спросил:

— С чем с этим?

— С гибелью полицейских.

— Да, несколько раз.

Они поднимались по Кеннингтон-роуд и уже могли видеть мелькание синих огней впереди. Портер сказал:

— Все уже в курсе.

Полицейские машины были всюду, создавая хаос. Водители, пытавшиеся выражать недовольство, тут же слышали в свой адрес резкое замечание. Неподходящая была ночь, чтобы беспокоиться об отношениях с общественностью. Регулировщик остановил их машину. Когда Портер опустил стекло, полицейский сказал:

— Насквозь не проедешь, придется подождать.

Это была не просьба, это был приказ. Лицо у полицейского было мрачным, а глаза говорили: только вякни, огребешь так, что мало не покажется.