Про отряд Бороды - Стрехнин Юрий Федорович - Страница 1

Юрий Федорович Стрехнин

Про отряд Бороды

О ком эта книжка

Однажды мне позвонили по телефону. Говорил кто-то незнакомый чуть глуховатым голосом:

– Я воевал на Дунае, хотел бы встретиться с вами.

– Что ж, приезжайте, – ответил я и спросил: – А как ваша фамилия?

– Чхеидзе. Алексей Чхеидзе.

Ожидая, я старался припомнить: кто это? Ведь многих моряков-дунайцев я знал… Но как ни ворошил память, такой фамилии в ней не отыскал.

Минута в минуту в условленное время прозвенел дверной звонок. Я открыл.

Передо мной стоял человек лет тридцати пяти, с коротко остриженными волосами. Неподвижные незрячие глаза смотрели прямо на меня. На энергичном худощавом лице, на правой щеке и близ рта, виднелись узловатые шрамы. Из рукавов скромного коричневатого пиджака торчали словно одеревенелые кисти рук, затянутые в чёрные кожаные перчатки…

Если бы раньше знать, что Чхеидзе в таком состоянии! Конечно, я сам бы поехал к нему…

Но что привело его ко мне?

– Я был матросом отряда флагманской разведки флотилии, – начал объяснять он. – Разыскиваю своих товарищей. Может быть, вы знаете кого-нибудь из них? Ведь вы писали о дунайцах.

– Увы, – ответил я, – о людях вашего отряда мне почти ничего не известно. Мало говорят и архивные документы.

– Была война, не всё отмечалось в документах, – усмехнулся мой собеседник. – К тому же о нашей работе полагалось знать немногим.

– А вы расскажите! – не утерпел я. Ведь передо мной был один из отряда, о котором на Дунае ходили легенды. – Расскажите сейчас!

– Вам интересно? – спросил Чхеидзе. – Да? Ну что ж…

Сначала он рассказывал как бы нехотя, лишь отвечая на мои расспросы, потом всё более загораясь… И я, слушая, видел его ясноглазым пареньком, каким он был во время войны, – с комсомольским значком на матросской фланелевке, с автоматом в руках, в лихо сбитой набок бескозырке. Видел, как он с товарищами идёт тёмной ночью по чужому городу, проскальзывая мимо вражеских постов, первым врывается в фашистский штаб…

Я долго слушал Алексея. Под конец предложил ему:

– Давайте вместе разыскивать ваших боевых Друзей.

…И вот прошло немало времени. Найдены многие товарищи Алексея Чхеидзе по отряду разведки. Пересмотрены в военных архивах сотни листов донесений и разведывательных сводок. На столе передо мной выписки из штабных документов, письма бывших разведчиков и старые, военных времён, фотокарточки. Я рассматриваю одну из них. На фоне густой листвы сидят, улыбаясь, парни в гимнастёрках и молодецки сдвинутых пилотках. С гордостью держат они своё оружие – снайперские винтовки. На их погонах видны литеры «ЧФ» – «Черноморский флот». У каждого на рукаве якорёк – эмблема морской пехоты, а на поясе – граната и нож.

Тот, что посередине, с перевязанной головой и биноклем на груди, – их командир. Не только погоны с тремя звёздочками отличают его, а и борода. Впрочем, она нисколько не делает его старше.

Эта борода имеет свою историю. Мне хочется начать её издалека…

Жил когда-то до войны в Москве, в Лефортове, пионер Витя Калганов, бойкий смышлёный парнишка. Учился в четыреста седьмой школе, что на шоссе Энтузиастов, у Горбатого моста. Увлекался спортом, слыл выдумщиком, был охоч до многих дел: играл в спектаклях, мастерил разные хитроумные модели, втайне мечтал стать изобретателем. Но больше всего хотелось ему сделаться моряком, таким, каким был его отец: в прошлом матрос Балтийского флота, чекист в гражданскую войну. Летом в лагере по почину Вити и по его «проекту» ребята построили целую флотилию плотов. Это были не простые плоты: они имели, как настоящие корабли, рулевые устройства и гребные винты. На плотах было совершено трёхдневное плавание по протекавшей мимо лагеря речке. Флотилией командовал Виктор Калганов.

Виктору советовали поступать, когда он окончил десятилетку, в театральную студию: он имел большой успех на школьной сцене. Но желание быть моряком оказалось сильнее. Вот только осуществить его тогда Виктору не удалось. Он поступил на работу электромонтёром.

В первый же день, когда гитлеровская Германия напала на СССР, в московский горком комсомола пришли многие комсомольцы записываться в добровольцы. Среди них высоченным ростом – на голову выше всех – выделялся один, лет двадцати двух, светловолосый. Это был Виктор Калганов. Как и все, он требовал немедленно отправить его на фронт. Но ему велели оставаться на своей работе и ждать.

Когда немцы подходили к Москве, Виктор был зачислен в группу подрывников, в которой все были так же молоды, как он. Они должны были взрывать мосты и другие сооружения, если возникнет опасность, что их захватит враг. В заснеженных лесах Подмосковья сдавал Калганов свой первый экзамен войны. Под Малоярославцем его группа оказалась отрезанной наступающими немцами. На тринадцать человек подрывники имели только три винтовки. Под огнём врага погибли почти все. Лишь четверым, в том числе и Калганову, удалось пробиться к своим. Но пока они добрались до Москвы и Калганов пришёл домой, мать уже успела получить известие о его смерти. «Это была моя первая смерть из шести», – вспоминает теперь Калганов: за время войны шесть раз получала его мать вести о том, что он убит.

После того как Виктор вернулся из-под Малоярославца, его направили на флотские курсы разведчиков. Окончив их, он продолжил школу фронта в болотах под Ленинградом, в морской пехоте, командиром разведки. С тех пор и стали называть его Бородой. Молодой лейтенант отпустил себе бороду, заявив: «Не сбрею, пока Гитлера не разобьём».

Вот с этой бородой он и запечатлён на старой карточке, что лежит передо мною.

Этот снимок сделан летом сорок третьего года в прибрежных горах близ Новороссийска, где тогда был фронт. А позже моряки отряда Бороды действовали в Крыму и на Дунае.

В отряде разведчиков было немало таких, что пришли в него со школьной скамьи, а некоторые в начале войны были ещё пионерами.

Один из таких ребят – Алексей Чхеидзе. Прибавив себе возраст, он добился направления на Черноморский флот, шагнул прямо из класса тбилисской школы на палубу военного корабля. Он был не единственным в отряде, кто побывал под вражеским огнём раньше, чем встретил своё совершеннолетие. Восемнадцать Алексею исполнилось только на третий год войны.

Были в отряде и люди чуть постарше, те, что начали службу на флоте перед войной. Но все в отряде были молоды – Калганов подбирал разведчиков в отряд под стать себе, парней смелых и ловких. Многие из них ещё со школьных лет увлекались стрельбой в цель, плаванием, борьбой, бегом. Всё это пригодилось им на войне. Разведчикам приходилось прыгать с парашютом, лазить по горным кручам, водить катера, нырять в ледяную быстротечную дунайскую воду. Они были меткими стрелками, умели драться врукопашную, без шума снимать вражеских часовых, захватывать «языков».

Читая о них, юные мои друзья, пройдите вместе с отрядом Бороды по вражеским тылам горами Кавказа и Крыма. Проплывите Дунаем, чья вода смешивалась с огнём и кровью. Проберитесь через взорванные врагом мосты, над затаёнными в глубинах минами. Вместе с разведчиками первыми прорвитесь к Белграду. Собрав всё мужество, проникните с ними в подземные лабиринты Будапешта.

Вместе с ними далеко за Веной вы встретите сияющий День Победы.

Автор

«Hаx лазарет»

По каменистому ухабистому просёлку, между припалёнными южным солнцем кустами, рысцой, не очень искусно держась в сёдлах, трусили три всадника с автоматами за плечами. Каждому из них было не больше двадцати. Из-за расстёгнутых воротников их солдатских гимнастёрок виднелись сине-белые полосы флотских тельняшек, за плечами развевались ленточки матросских бескозырок. Следом за верховыми, переваливаясь на выбоинах, ехал броневичок с пулемётом, торчащим из открытой сверху башенки. Над её краем виднелись две головы в выцветших пилотках. За приподнятым передним броневым щитком можно было разглядеть лицо водителя – молодое, но с небольшой бородкой.