Ночь с Каменным Гостем - Леонтьев Антон Валерьевич - Страница 12

Когда в коридоре телецентра я поняла, что адрес профессорши на визитке не значится и спасти ее от сумасшедшего, который представился Вулком, нет ни малейшей возможности, я ринулась к парковке, а оттуда, на машине, отправилась в Институт судебной психиатрии. Путешествие показалось мне бесконечным, плача за рулем, я думала о том, что в жизни все относительно – еще полчаса назад я отдала бы душу за то, чтобы кто-нибудь прикончил болтливую и до ужаса занудную профессоршу, но теперь… Когда мне стало ясно, что тип, возомнивший себя воплощением Сердцееда и Климовича, собирается вырезать Кире сердце, мои нервы сдали. В телефонной книге, которую по моему приказу разыскала исполнительная Вета, имелось множество личностей по фамилии Компанеец, однако Кира, по всей видимости, предпочла, чтобы ее номера там не было. Если так, то мне оставалось одно – отправиться в путь!

Институт имени Фрейда – огромное многоэтажное здание, выстроенное в имперском стиле во времена диктатора Теодора Хомучека, – всегда навевал на меня не самые радужные мысли. Этот замок графа Дракулы был известен каждому в Экаресте: на подземных этажах института располагаются блоки, в которых размещены самые опасные и жестокие психопаты страны. Родители пугают непослушных детей не Серым волком, Бармалеем или Бабой-Ягой, а тем, что отведут их в институт и оставят там, – подобные зловещие фразы всегда оказывали нужное воздействие, и бедный ребенок, представивший, как безжалостные родители заводят его в темный коридор, в конце которого беснуются косматые сумасшедшие, всегда шел на уступки и съедал геркулесовую кашу, прекращал капризничать или моментально убирал разбросанные игрушки.

Моя железная савраска в два счета взлетела на холм, и я миновала ворота высотой метров в пять или шесть. На мое счастье, они были распахнуты, а табличка гласила, что в пятницу институт закрывается в восемнадцать часов. Было около половины десятого. Я сообщила охранникам, что желаю побеседовать с кем-либо из руководства, если оно еще на месте, и, усевшись в кресло в вестибюле, принялась ждать. Время тянулось нескончаемо долго.

Наконец послышался мелодичный голос:

– Добрый вечер, чем я могу вам помочь?

Обернувшись, я увидела высокую молодую женщину с каштановыми волосами, забранными в пучок, и в очках в стальной оправе. Дамочка выглядела немного уставшей, а круги под глазами свидетельствовали о том, что в последнее время она мало спит.

Табличка на ее груди гласила: «Доктор Виолетта Лурье, заместитель директора».

– Меня зовут Дана Драгомирович-Пуатье, – заявила я без обиняков. – И вы должны помочь мне!

Как я не без неудовольствия отметила, мое имя произвело на симпатичную докторшу странное воздействие. Виолетта широко распахнула на мгновение глаза, в них отразился безграничный ужас. Через секунду она взяла себя в руки и ровным голосом произнесла:

– Я очень люблю вашу передачу «Файф-о-клок у герцогини»!

Ура! Меня не приняли за умалишенную, один – ноль в мою пользу!

– Вот и отлично, доктор Лурье, – проникновенно заговорила я. – Быть может, вы слышали мою сегодняшнюю передачу?

Виолетта снова переменилась в лице, как будто хлебнула уксусу. Вероятнее всего, она не входит в число моих безоговорочных фанаток.

– Нет, – быстро ответила она. – Я… работала. Так чем я могу помочь вам, госпожа Драгомирович?

Отмахнувшись от официального обращения, я заявила:

– Доктор, прошу вас, зовите меня просто Даной! Скажите, у вас в институте работает профессор Кира Компанеец?

– Ну конечно, – ответила Виолетта, и в ее глазах снова засветился страх. – Однако, боюсь, ее сейчас нет. Она… У нее выходной день!

У меня создалось впечатление, что миловидная докторша что-то скрывает. Какая разница, теперь не до этого!

– Мне нужен ее домашний адрес! – крикнула я. – Понимаю, что это звучит несколько странно, но ей грозит смертельная опасность. А ваши охранники уверены, что я сошла с ума!

Виолетта взяла меня под руку, кивнула охранникам, и мы прошли в холл института. Опустившись на кожаный диван, предназначенный для посетителей, и пригласив последовать ее примеру, доктор спросила:

– Что вас заставляет так думать? Почему вы решили, что профессору Компанеец грозит опасность?

– Кира была у меня на программе, речь шла о маньяках. Туда позвонил один странный субъект, заявивший, что он – живое воплощение Вулка Сердцееда и Климовича. Имена вам наверняка известны, в особенности последнего. Доктор, вам плохо?

Я отметила, что при упоминании имен маньяков Виолетта смертельно побледнела. Что ж за чувствительные психиаторши пошли!

– Так вот, этот странный субъект терроризировал меня звонками, и, как выяснилось, он положил глаз на профессора Компанеец – по мобильному она успела мне сказать, что входит к себе в подъезд, поднимается на лифте на этаж, а потом, потом… Потом я снова услышала странный нечеловеческий голос – он заявил, что убьет профессоршу и… съест ее сердце!

Виолетта сравнялась по цвету со стенами института. Мне показалось, что еще немного, и она упадет в обморок. Неужели у меня такой талант рассказчицы, что повествование произвело на нее столь неизгладимое впечатление? Что-то раньше не замечала за собой подобного!

– Эй, доктор! – тряхнула я Виолетту Лурье за плечо.

Она словно вышла из транса, лицо залил слабый румянец, а за стеклами очков мелькнули слезы. Похоже, бедняжка вконец расстроилась.

– Не время рассиживаться, – провозгласила я. – Кире требуется моя… наша помощь! Этот Вулк…

Докторша покачнулась, ее лицо снова побледнело. Ну и работницы в Институте Фрейда! И как только она может общаться со всеми сумасшедшими типами, которые сидят здесь где-то в подвале!

– Доктор! – я как следует тряхнула Виолетту. – Вы знаете, где живет профессор Компанеец?

– К сожалению, нет, – прошептала та. – Но могу узнать, честное слово!

– Вот и отлично! – воскликнула я. – Давайте, приступайте к выяснению ее адреса, причем немедленно! Я жду вас в холле!

Виолетта, которая, как мне почудилось, была сбита с толку моим сумбурным рассказом и еще более сумбурным требованием, удалилась. Я считала секунды, кусая губы. Вулк давно расправился с Кирой, это надо воспринимать как данность. И то, что я примчалась в институт и пытаюсь узнать ее адрес, не более чем лейкопластырь для душевных ран.

– Прошу вас, – произнесла, появившись, Виолетта и подала мне записную книжку в темно-красном кожаном переплете. – Смотрите под буквой «К».

Я быстро нашла Киру Компанеец. Слава богу, имелся и ее домашний адрес! Я бросилась к будке охранника и потребовала телефон. Тот, обменявшись с Виолеттой взглядами, дал мне пищащую трубку. Я быстро набрала номер полиции и сказала:

– Произошло убийство. Да, да, я не ошибаюсь! Высылайте наряд полиции, а также карету «Скорой помощи» по следующему адресу…

– Дана, разрешите предложить вам чашку кофе, хотя нет, лучше чая с лимоном и четырьмя ложками сахара, – произнесла Виолетта Лурье. – Уверена, что вы сделали все, что в ваших силах! Полиция займется этим!

– Неправда! – давясь слезами, возразила я. – Профессор Компанеец… Вулк наверняка расправился с ней! Не скажу, что она – самый приятный собеседник, но это не причина вырезать ей сердце!

Переговорив с охранниками, Виолетта взяла меня под руку, и мы прошли мимо застекленной будки охранника к лифту. Доктор правильно сделала, что не пыталась меня успокоить. Я проревела несколько минут, затем, икая, вспомнила о том, что выгляжу наверняка не самым лучшим образом, и с радостью и благодарностью приняла бумажный носовой платок, протянутый мне Виолеттой.

До моего слуха донесся приглушенный вопль, перешедший в утробный хохот и кашель. Я в страхе обернулась.

Виолетта заявила:

– Не стоит беспокоиться, Дана, это наши пациенты развлекаются. Вам же известно, что внизу, на подземных этажах, располагаются камеры для умалишенных преступников.

– А Вулк тоже здесь сидел? – спросила я.

Виолетта вздрогнула. И почему имя давно умершего убийцы производит на нее столь магическое воздействие?