Утомленная балом - Лебедева Елена Алексеевна - Страница 36

— Значит, ты знала об этих таинственных письмах?

— Да, знала. И хранила молчание.

Лиза видела, что Любаша не лжет. Но зачем Мите ее корреспонденция? Значит ли это, что он что-то знал, но не предупредил Лизу об опасности?

Лиза упрекнула Любашу:

— Ты должна была сразу рассказать мне обо всем! И какие письма ты успела передать господину Панину?

— Только те, в которых вам угрожали.

— И что же Дмитрий Петрович?

— Сказал, что все это очень скверно и что мне не следует никому говорить об этом.

Лиза снова пустилась в размышления. Панин с непонятной целью перехватывал ее письма. Причем не свои письма с признаниями, что было бы правильнее, а письма другого рода. Возможно, он сам писал их, а потом уничтожал, чтобы не оставлять следов. Но почерк в этих письмах был иной, не похожий на почерк Мити. Конечно, он мог писать левой рукой или иметь сообщника. Так могло быть, но для чего это нужно Мите?

Тишину нарушила Любаша:

— Хозяйка, я чувствую себя виноватой. Разрешите мне искупить вину. Кажется, я знаю, кому могло понадобиться ваше пальто.

— Говори.

— К Марфе изредка приходила нищенка, которую та звала Ефросиньей. Это была очень странная женщина. По манерам вроде барыня, а разговаривала, точно крестьянка. Эту женщину я несколько раз видела возле наших окон.

— Так что же ты молчала? — возмутилась Лиза.

— Тогда я не придала значения ее появлению и только теперь поняла, как ошибалась. Ведь Ефросинья, видно, следила за вами.

— Странно, — Лиза задумалась. — А вдруг именно Ефросинье понадобилось мое пальто?

— Не знаю, я ведь не видела ее здесь в день убийства…

— И все-таки это наша единственная ниточка. Нужно найти Ефросинью и поговорить с ней.

Любаша молчала. Она никогда раньше так долго не разговаривала с Елизаветой Павловной и была рада, что хозяйка просит у нее совета. Между тем напугавшие ее события: смерть Анны Павловны, странные письма с угрозами, обвинения, — заставляли Любашу постоянно беспокоиться, что в последнее время было особенно невыносимо. Поэтому она, долго не раздумывая, предложила:

— Разрешите, хозяйка, я сама разыщу Ефросинью? Не престало благородной даме разъезжать по бедным районам и расспрашивать нищих да убогих, а мне это не возбраняется. Только дайте мне в помощь Митрофана.

Лиза радостно согласилась:

— Конечно, я разрешаю. Можешь взять наш фаэтон. Найди Ефросинью, и как можно скорее.

Весь оставшийся день Любаша выполняла поручение Лизы. Сперва она отправилась к Исаакию, чтобы там расспросить рабочих об Иване-плотнике. Рабочие припомнили Ивана, но не знали, где его искать. Один человек предположил, что Иван перебрался на жительство в Коломну, ведь именно туда его семья давно хотела переехать.

Поиски затянулись до вечера. Теперь уже Митрофан со свойственной ему прямолинейностью вел расспросы. Он наведался в каждый известный ему в Коломне трактир и пропустил там по кружке пива с его постоянными посетителями. Бородатый мужик Акинфий признал по описываемым Митрофаном приметам своего вчерашнего собутыльника.

— Хороший Иван мужик, правильный. Вот только с бабой ему не повезло. Из-за этой ведьмы ему пришлось переехать, да еще зачем-то бросить работу. Все бабы одинаковы, — подытожил он.

— А где теперь Иван живет? — не унимался Митрофан, сильно захмелевший от выпитого.

— Да вон в том доме, в подвале, я его давеча туда тащил. Бедняга так набрался, что едва двигал ногами.

Любаша несказанно обрадовалась, услышав, что Митрофан разузнал про Марфу. Она рассудила, что наведываться к прачке не стоит, и что вряд ли та знает, где искать Ефросинью. Но раз нищенка часто бывала у прачки, то и сейчас может у нее появиться. Проследив за Марфой, можно выяснить, где обитает сама Ефросинья.

Наивный расчет Любаши оказался на удивление верен: подежурив пару часов возле окон подвала, они с Митрофаном отследили пролетку, в которой приехала странница.

Вернувшись домой в десятом часу вечера, Любаша застала хозяйку в гостиной. Лиза сразу же расспросила горничную обо всем, что им с Митрофаном удалось разузнать.

Внимательно выслушав горничную, Лиза решила назавтра же ехать к Ефросинье и серьезно поговорить с ней с глазу на глаз.

Подъезжая к неказистому одноэтажному дому, Лиза раздумывала над тем, как поведет беседу. Она совсем не была уверена в виновности Ефросиньи, скорее та могла подсказать Лизе путь, которым придется следовать дальше. Поэтому и разговор нужно начинать исподволь, чтобы не обидеть ни в чем не повинную женщину.

Наказав Любаше и Митрофану ждать ее возвращения, Лиза поднялась по деревянным ступенькам ко входу в дом. Дверь была не заперта, и она прошла внутрь, очутившись в небольшом темном коридоре. Квартир здесь было несколько, поэтому Лиза замерла в нерешительности.

Сзади, со стороны входной двери послышался шум шагов, и Лиза быстро спряталась за угол. Вошедший следом показался ей знакомым: она узнала черноволосого возницу, который когда-то следовал за ней по пятам до особняка Нелицких. Мужчина постучался в одну из дверей, и его пропустили внутрь.

Лиза покинула укрытие и пошла за мужчиной. Дверь была приоткрыта, словно ее специально приглашали войти. Она нерешительно шагнула через порог и очутилась в комнате. Здесь везде были зажжены свечи: на полу, на столе, на этажерке и даже на диване.

Со спины послышался голос:

— Мы вас ждали!

Дверь захлопнулась, кто-то закрыл задвижку. Отступать было некуда.

Лиза попятилась и обернулась.

Темноволосая, невысокого роста женщина в черном смотрела на нее, не отрываясь. Взгляд у нее был тяжелый и властный. Лиза почувствовала себя неуютно.

— Вы — Ефросинья?

Ответ последовал незамедлительно:

— Да, для чужих мне людей. Но что ж вы стоите? Проходите в комнату, садитесь к столу. Разговор будет долгим.

Лиза послушалась, присела на предложенный ей стул.

— Ну вот, Елизавета Павловна, вы меня и нашли. Рада, что это случилось. Нужно отдать должное сообразительности вашей горничной. Полагаю, вы приехали, чтобы расспросить меня про убийство Софьи Шимановой? Не беспокойтесь, я расскажу. Но об этом позже. Сначала вы расскажете мне, зачем вы меня искали? Неужели вам так интересно, кто стал убийцей?

Лиза не могла оторваться от пронзительного взгляда Ефросиньи. Этот взгляд лишал воли и словно парализовал Лизу.

— Я — одна из подозреваемых. Вернее, единственная подозреваемая.

— Замечательно, — женщина ухмыльнулась. — И вы захотели сами найти убийцу. Так я и думала. Потрясающая самонадеянность.

— Неужели? — Лиза теряла контроль над собой.

— А вам не приходило в голову, что я и есть та убийца, которую вы ищете?

— Вы?!

— В этом нет ничего удивительного. Подумайте сами. Сначала я выкрала ваше пальто при помощи Марфы, а потом появилась в нем в кондитерской. Нужно было видеть лицо Софи! Она-то думала, что я нахожусь дома, под присмотром батюшки. Как она ошибалась! Мне не составило труда увлечь ее разговором. Когда она отвлеклась, я подлила ей яда. Через несколько минут все было кончено.

— Зачем вы это сделали?

— Вам незачем это знать.

Ефросинья подала знак, и ее помощник подошел к Лизе со спины. Лизе в лицо ударил резкий запах, дыхание обожгло, сознание помутилось, через мгновение она потеряла сознание.

Валериан смотрел на неподвижную женщину с состраданием. В его еще не до конца очерствевшем сердце не уживались любовь к Ефросинье и сочувствие к ее жертвам.

В отвращении скривив рот, он обратился к ней с упреком:

— Может быть пора остановиться? Прекрати мстить, достаточно крови.

В ответ послышался нервный хохот:

— О чем ты? Ради чего я избавлялась от всех предыдущих? Они были ступеньками на пути к главной жертве — Лизе. Она — моя цель. Ее я жажду уничтожить сильнее всего на свете. Посмотри на нее — это же жалкая, ничтожная тварь! За что ее можно любить? — Ефросинья ногтем провела по Лизиному лицу. — Не буду отрицать, у нее красивая шея и нежный подбородок. Но почему это так действует на мужчин? Почему ее предпочли мне?