Тень Микеланджело - Кристофер Пол - Страница 54

— Умеешь же ты порой напугать, Майкл, — пробормотала Финн, следуя за лучом фонарика.

Два металлических рельса, как миниатюрная железнодорожная линия, убегали налево, в кромешную тьму пещеры. Правда, на ближней стене крепилась металлическая коробка с переключателями, от которой туда же, во тьму, тянулся изолированный силовой кабель. Валентайн щелкнул выключателем, и линия тусклых казенных ламп загорелась, осветив туннель впереди. Он выключил фонарик. Отверстие было семь или восемь футов в высоту и чуть больше этого в поперечнике. Стены были сложены из того же камня, что и в круглой камере, а пол под рельсами плотно засыпан гравием.

— Интересно, куда он ведет? — тихо произнес Валентайн и направился в туннель.

— Я вовсе не уверена, что мне так уж хочется это выяснять, — сказала Финн, но все равно пошла следом за ним.

Они двинулись вперед по извилистому туннелю. То там, то сям в стенах были вырезаны узкие ниши для захоронений. Помещенные туда тела закладывали кирпичом, но кирпич давно раскрошился и исчез, так же как прах усопших. Каменные могилы были пусты. В этом мертвом мире тянувшиеся у них под ногами рельсы казались неуместными, а уж светившие над головой тусклые лампочки в защитных металлических сетках — и того нелепее. Финн старалась не думать о чудовищной тяжести толщи земли прямо над ее головой и, двигаясь по гнетущему, мрачному проходу, прилагала все усилия к тому, чтобы дышать ровно. Вообще-то она никогда не страдала клаустрофобией, но в данном случае все воспринималось иначе. Ей подумалось, что в аду наверняка нет ни жара, ни пламени, лишь пустота и ужас погребения. Погребения навеки.

Они шли по туннелю целую жизнь, поворачивая то налево, то направо, пока наконец не добрались до очередной круглой камеры. Проходившие по ней рельсы вели к тяжелой двери, подвешенной на массивных, ввинченных в камень железных петлях. Дверь была сделана из какого-то темного тяжелого дерева, петли были так же стары, как каменные стены, к которым они прикреплялись. По обе стороны от двери в камне были рельефно высечены два обелиска, очертания которых подчеркивались побелкой и каким-то древним, темным травлением. А над входом были выбиты в скальной толще слова, выделенные, как и обелиски, черным и белым.

— «Храните молчание, о смертные, ибо вы вступаете в Царство мертвых», — прочитала вслух Финн. — Славно, ничего не скажешь.

Она посмотрела на дверь, потом на Валентайна.

— Ты хочешь войти?

— Думаю, мы зашли слишком далеко, чтобы теперь отступать, — ответил он и постучал по рельсу носком ботинка. — Что-то не слышал, чтобы в старину трупы перевозили в крипты на рельсах. Это не подземное кладбище, а склад.

Шагнув вперед, Майкл потянул за тяжелую железную ручку, распахнул дверь и ступил в проем.

В тот же миг раздался тихий, похожий на стон какого-то раненого животного гортанный звук, и свет погас. Финн вскрикнула, воздух вокруг неожиданно наполнился страшным запахом свежепролитой крови. Она вскрикнула снова, ощутив, как воздух стремительно вырвался из ее легких, когда каменный пол туннеля метнулся ей навстречу. Вдалеке, отдаваясь эхом, раздался сухой, злобный хлопок выстрела.

ГЛАВА 49

На один-единственный ужасный миг Финн почувствовала, как сознание покидает ее, и именно в этот миг перед ней возникло лицо Питера. С отчаянно бьющимся сердцем она поднялась на четвереньки, заставила себя встать на ноги и, спотыкаясь и пронзительно выкрикивая имя Валентайна, двинулась вперед с вытянутыми руками, хватающими пустой воздух. Неожиданный толчок в бедро отшвырнул ее в сторону, сильно приложив щекой к шероховатой поверхности двери. Теряя равновесие, девушка уловила запах крови и густую вонь какого-то дешевого мужского одеколона или лосьона после бритья. Где-то на задворках сознания промелькнуло смутное воспоминание, но очертаний оно так и не обрело. Совсем близко от себя она услышала прерывистое дыхание и глухой звук удара кулаком о более мягкую плоть. Финн снова упала на колени, почувствовав, что под ней не гравий, а гладкий бетон. Откуда-то сверху неожиданно послышались отдаленные голоса играющих в парке детей:

Детские голоса доносились через старую, связанную с поверхностью вентиляционную систему, по которой в крипту поступал свежий воздух. Заставив себя снова подняться на ноги и вытянув перед собой руки, Финн в кромешной тьме добралась до гладкой стены и двинулась боком вдоль нее, отчаянно стараясь нащупать выключатель. Запах крови сменился чем-то другим — тяжелым едким запахом пролитого бензина. Послышался звук, похожий на протяжный вздох, что-то тяжело упало на землю. Ее рука наткнулась на пластмассовую коробку выключателя. Она нажала на него и, когда свет загорелся, увидела, где находится.

Огромный, не меньше ста футов в поперечнике, бункер со сводчатым потолком был уставлен рядами ящиков, клетей, дорожных кофров, чемоданов, корзин и обитых металлом здоровенных корабельных сундуков, которые громоздились от пола до сводчатого, высотой в двадцать футов потолка, поддерживающегося стальными балками. Бункер со сводчатым потолком был огромен. К ближайшей, открытой клети был прислонен портрет голландского бюргера кисти Франса Халса. Табличка на клети сохранила хоть и выцветшую, но отчетливо различимую маркировку с золотыми «молниями» СС. Стоявший рядом открытый кофр был доверху, с горкой наполнен, наверное, тысячами старомодных золотых очков. Точнее, одними оправами, без линз. Все это испускало резкий запах бензина, и Финн краем глаза приметила знакомые очертания красной пластиковой пятигаллонной канистры. Рельсовая узкоколейка, входившая в комнату, заканчивались у буфера, представлявшего собой тяжелую плиту из дубового бруса. На рельсах, приткнувшись к буферу, стояла простая шахтерская вагонетка. Незатейливый экономный способ доставлять награбленное добро из склепа к грузовому боксу под домом на Сент-Люк-Плейс.

— Майкл!

— Я здесь!

Звук донесся из-за большой клети. Поспешив туда, Финн увидела на полу яркое пятно свежей крови. Она побежала вперед, отпихнув с дороги деревянный ящик. Валентайн, держась за сваленные в кучу клети, поднимался на ноги. На полу, у его ног, схватившись руками за костяную рукоять длинного охотничьего ножа, лежал, судя по слабым стонам, еще живой человек. Седовласый, явно за шестьдесят, в каком-то блеклом оливковом или коричневом мундире сержанта времен Второй мировой, слишком просторном для сухопарого старика. Финн узнала его сразу.

— Это Фред!

Валентайн болезненно хмыкнул и наконец выпрямился. Его плечо кровоточило, толстый свитер пропитался кровью.

— Кто?

— Охранник из музея. Я всегда с ним здоровалась. Тихий такой, неприметный старикашка. — Она осеклась, уставившись на плечо Валентайна. — Ты в порядке?

— Ерунда. Просто царапина. Жить буду. — Он склонился над распростертым на полу человеком. — А вот насчет его у меня такой уверенности нет.

— А что он здесь делал? Как вообще попал в это место?

— Полагаю, он отыскал его, так же как и мы. И, судя по всему, намеревался устроить поджог. Спалить все, что тут есть. С чего это взбрело ему в голову и кем он себя воображал — одному Богу ведомо.

Валентайн присмотрелся к мундиру. На плече был различим выцветший знак в виде красной с золотом ступенчатой пирамиды на голубом фоне. Седьмая армия. Соединение, в котором служил Корнуолл.

Валентайн обвел взглядом огромное сводчатое помещение, покачал головой, а потом, протянув окровавленную руку, прикоснулся пальцами к шее умирающего.

— Пульс очень слабый, — сказал он. — Если мы хотим получить хоть какие-то ответы, нам нужно раздобыть для него помощь.

Он снова поднялся и, покачнувшись, оперся о клети.