Занавес - Кристи Агата - Страница 20

— Да, но вот в этом-то и загадка, — заметил Бойд Каррингтон. — Вряд ли найдутся люди, желающие, как мы обычно говорим, «прекратить своё существование».

Затем он рассказал историю, которая, по его словам, произошла с человеком, страдавшим раком, а оперировать было уже поздно. Этот больной попросил дежурного врача дать ему какое-нибудь лекарство, чтобы навсегда покончить с жизнью. Доктор, однако, отказался. «Не могу, старина», — сказал он. Позднее, уходя домой, он оставил пациенту несколько таблеток морфия, тщательно объяснив при этом, сколько таблеток можно принять за один раз и какова опасная доза. Таблетки остались у больного, который мог легко принять смертельную дозу, но не сделал этого, доказав тем самым, что, несмотря на просьбы, человек быстрой и лёгкой смерти предпочитает страдание.

В этот самый момент в разговор вступила Джудит.

— Конечно, он предпочёл страдание, — резко произнесла она. — Ведь у него не было другого выхода.

Бойд Каррингтон попросил объяснить, что она имеет в виду.

— Я хочу сказать, что у больных душой и телом нет силы принять решение. Это должны сделать за них. Это обязанность тех, кто их любит.

— Обязанность? — с сомнением спросил я.

— Да, именно обязанность тех, у кого здравый ум, и кто может взять на себя всю ответственность.

— И оказаться в тюрьме за преднамеренное убийство? — Бойд Каррингтон покачал головой.

— Не обязательно. В любом случае, если вы кого-то любите, то следует рискнуть.

— Послушайте, Джудит, — вставил Нортон, — вы просто предлагаете брать на себя ужасную ответственность.

— Не думаю. Люди слишком боятся ответственности. Они берут её на себя, когда дело касается собаки, а почему нет, когда речь идёт о человеке?

— Это другое дело, разве не так?

— Да, так, — ответила Джудит. — Оно важнее.

— Я умолкаю, — пробормотал Нортон.

— Так значит, — с интересом спросил Бойд Каррингтон, — вы бы пошли на риск?

— Думаю, что да, — ответила Джудит. — Я не боюсь риска.

Бойд Каррингтон покачал головой.

— Вы же прекрасно знаете, что так никогда не будет. Вы не сможете дать людям право самим решать вопросы жизни и смерти.

— Бойд, — вставил Нортон, — у многих просто не хватит духа взять на себя такую ответственность. Я не думаю, что вы пошли бы на это, если бы встал такой вопрос.

— Конечно, нельзя быть абсолютно во всём уверенной, но, мне кажется, — произнесла Джудит, — я бы пошла на такой риск.

— Только в том случае, если это коснётся ваших личных интересов, — с усмешкой заметил Нортон.

Джудит вспыхнула и резко ответила:

— Ваши слова лишний раз подтверждают, что вы ничего не понимаете. Напротив, я ничего не смогла бы сделать, если бы это касалось лично меня. Неужели вы не понимаете? — спросила она, обращаясь ко всем нам. — Это не должно иметь никакого отношения к вашей личной жизни. Только при таких условиях вы сможете взять на себя тяжелую ответственность прервать чью-то жизнь! Здесь нет места личному эгоизму.

— Всё равно, — сказал Нортон, — вы бы не сделали этого.

— Нет, сделала бы, — настаивала Джудит. — Для начала должна сказать, что, в отличие от большинства людей, не считаю жизнь священной. В жизни не должно быть неудачников, бесполезных людей. И так слишком много грязи. Жить должен только тот, кто может внести честный вклад в развитие общества, с другими же следует решительно бороться. Разве вы не согласны со мной? — неожиданно обратилась она к Бонду Каррингтону.

— В принципе согласен, — медленно произнёс он. — Только достойные должны жить.

— А вы взяли бы всё на себя, если бы это было необходимо?

— Возможно. Я не знаю… — Бойд Каррингтон отвечал нерешительно.

— Многие согласились бы с вами в теории, — спокойно заметил Нортон, — но практика — это другое дело.

— Нелогично.

— Конечно, — нетерпеливо парировал Нортон. — В сущности это вопрос мужества, но у большинства людей, грубо выражаясь, кишка тонка.

Джудит молчала, а Нортон продолжал:

— Честно говоря, Джудит, вы такая же как все и у вас не хватило бы мужества в нужную минуту.

— Вы так думаете?

— Уверен в этом.

— Боюсь, вы ошибаетесь, Нортон, — произнёс Бойд Каррингтон. — Мне кажется, у Джудит мужества более чем предостаточно. К счастью, подобные проблемы редко возникают.

Из дома послышался звук гонга. Джудит поднялась.

— И всё же вы не правы, — произнесла она чётко, обращаясь к Нортону. — У меня гораздо больше силы духа, чем вы думаете.

Она медленно пошла в сторону дома.

— Эй, подождите меня, Джудит, — крикнул Бойд Каррингтон и последовал за ней.

Поднялся и я, чувствуя себя несколько обескураженным. Нортон, который всегда быстро чувствовал настроение, попытался успокоить меня.

— Она это несерьёзно, — сказал он. — Такие глупые идеи всегда бывают у молодых. К счастью, они их никогда не осуществляют. Это просто болтовня.

Мне кажется, Джудит слышала эти слова, так как бросила на нас через плечо яростный взгляд. Нортон понизил голос.

— Теории не должны никого беспокоить, но послушайте, Гастингс…

— Да?

Нортон казался несколько смущённым.

— Я не хочу вмешиваться, но что вы знаете об Аллертоне?

— Аллертоне?

— Да. Возможно, я сую нос не в свои дела, но будь я на вашем месте, я не позволил бы своей дочери слишком часто видеться с ним. Он... у него, видите ли, не совсем хорошая репутация.

— Я сам вижу, что он за тип, — горько произнёс я. — Но в наши дни всё не так просто.

— Да, конечно. Большинство девушек сами о себе заботятся, но, видите ли, Аллертон — большой специалист в этой области.

После некоторого колебания он добавил:

— Чувствую, я должен рассказать вам всё. Не позволяйте развиваться их отношениям дальше — мне удалось узнать достаточно много скверного о нём.

И тогда Нортон рассказал мне во всех подробностях потрясающую историю о самоуверенной, современной, независимой девушке. Аллертон воспользовался всем своим опытом, чтобы завоевать её, а затем наступил финал — бедная девушка покончила с собой, приняв смертельную дозу веронала.

Самое ужасное заключалось в том, что эта девушка была того же типа, что моя Джудит — независимая и высокомерная. Уж если она в кого — либо влюбится, то всей душой, со всей глубиной отчаяния, что не характерно для женщин глупых и кокетливых.

Я шёл на обед со странным предчувствием близкого несчастья.

Глава 12

— Вы чем-нибудь обеспокоены, mon ami? — спросил Пуаро, когда я позже навестил его.

Я ничего не ответил, просто покачал головой. Я чувствовал, что не имею права взваливать свою ношу, свои трудности, на плечи Пуаро. Здесь он ничем не смог бы помочь.

Джудит с улыбкой бы встретила любые увещевания с его стороны. Так обычно молодежь относится к нудным нотациям стариков.

Джудит, моя Джудит…

Трудно описать мои чувства в тот день. Впоследствии, размышляя над событиями этого дня, я пришёл к выводу, что на моём настроении сказалась атмосфера самого Стайлза: его прошлое и настоящее. Тень убийцы призраком бродила по дому.

Я был абсолютно уверен, что убийца — Аллертон. Подумать только: Джудит отдала своё сердце ему! Это было просто невероятно, ужасно, я не знал, что делать.

После обеда Бойд Каррингтон отвёл меня в сторону. Несколько минут он говорил о всякой чепухе, а затем перешёл к делу.

— Не думайте, — довольно резко произнёс он, — что мне нравится вмешиваться в ваши дела, но, мне кажется, что я должен поговорить с вами о вашей дочери. Её следует предостеречь. Вы не знаете Аллертона. У него неважная репутация, а ваша девочка, похоже, влюбилась в него.

Как легко другим, особенно бездетным, произносить подобные слова! Предостеречь? А будет ли от этого польза? Не будет ли ещё хуже?

Если бы только Сайндерс была со мной! Она бы знала, что делать, что сказать…