Врата судьбы - Кристи Агата - Страница 47

Древняя, древняя история. Всегда одно и то же: умение втереться в доверие.

В политике, в коммерции, в контрразведке, везде найдется человек с честным лицом, которому нельзя не симпатизировать и не доверять. Вне подозрений. «Кто угодно, но не он», и так далее и тому подобное. Совершенно естественный человек, вроде тех, которые продают золотые слитки возле «Ритца».

Деревенька, в которой вы поселились, миссис Берес — форд, перед самой первой войной стала штабом одной из таких группировок. Это была милая и старомодная деревушка, в ней жили очень приятные люди, патриоты, занятые различными видами военной деятельности. Хорошая бухта, симпатичный молодой морской офицер, выходец из хорошей семьи, отец был адмиралом. Хороший доктор — пациенты любили его, с удовольствием делились с ним своими проблемами. Обычный лечащий врач — никто и не подозревал, что он получил специальное химическое образование и специализировался на отравляющих газах.

А позже, перед второй мировой войной, в симпатичном, с соломенной кровлей, коттедже у бухты жил мистер Кейн, имевший неординарные политические взгляды — о, нет, не профашистские! Мир в первую очередь — доктрина, завоевывавшая все большую популярность на континенте и во многих странах.

Все это, разумеется, не то, что вас интересует, миссис Бересфорд, но вам нужно понять тщательно создаваемую обстановку. Туда-то и послали Мэри Джордан с заданием по возможности узнать, что там происходит.

Она родилась раньше меня. Когда я узнал о ней, я был восхищен проделанной ею работой и до сих пор жалею, что не был с ней знаком — она без сомнения была яркой личностью.

Ее действительно звали Мэри, хотя все называли ее Молли. Она проделала хорошую работу. Как печально, что ей пришлось умереть молодой.

Таппенс глядела на висящий на стене рисунок — набросок головы мальчика. Его лицо почему-то казалось ей знакомым.

— Но ведь — явно…

— Да, — подтвердил мистер Робинсон, — это Александр Паркинсон. Тогда ему было одиннадцать лет. Он был внуком моей двоюродной бабушки. Молли устроилась к Паркинсонам гувернанткой — удобная для наблюдения должность. Никому и в голову не пришло, — он запнулся, — чем это может закончиться.

— Это сделал не — один из Паркинсонов? — спросила Таппенс.

— Нет, дорогая моя. Насколько я знаю, Паркинсоны совершенно ни при чем. Но в тот вечер в доме находились друзья, гости. Ваш Томас узнал, что в тот день происходила перепись населения. Кроме постоянных обитателей дома были записаны и имена всех тех, кто оставался на ночь. Одно из этих имен многое нам сказало. Дочь местного врача, о котором я вам уже говорил, приехала туда в гости к своему отцу, что бывало довольно часто, и попросила Паркинсонов устроить ее на ночь, поскольку она привезла с собой двоих подруг. Ее подруги были вполне нормальными девушками, но позднее оказалось, что ее отец тесно связан с местной группировкой. Она и раньше помогала Паркинсонам в саду и посадила наперстянку рядом со шпинатом. В день трагедии именно она принесла в кухню пук травы. Недомогание всех, присутствовавших на обеде, было отнесено к злосчастной ошибке, подобные которой время от времени происходят. Доктор заявил, что ему приходилось сталкиваться с подобными случаями. Благодаря его показаниям на дознании был вынесен вердикт «несчастный случай». Никто не обратил внимания на тот факт, что в тот вечер со стола упал и разбился бокал из — под коктейля.

Возможно, миссис Бересфорд, вам будет интересно узнать, что история чуть было не повторилась. В вас стреляли из зарослей пампасной травы, а позднее дама, называющая себя мисс Маллинз, пыталась подсыпать вам в кофе яд. Насколько я знаю, она приходится доктору — изменнику внучкой или двоюродной племянницей, а перед второй мировой она стала последовательницей Джонатана Кейна — почему и попала в поле зрения мистера Криспина. Ваш пес заподозрил ее и не замедлил показать это на деле. Сейчас мы знаем, что именно она ударила по голове Айзека.

Теперь мы перейдем к более зловещему персонажу — доброму, любезному доктору, которого обожала вся деревня. Судя по обстоятельствам дела, именно он повинен в смерти Мэри Джордан, хотя в то время никто не поверил бы в это. Он интересовался научными достижениями, прекрасно разбирался в ядах и проделал оригинальные исследования в области бактериологии. Эти факты всплыли лишь шестьдесят лет спустя. Только у Александра Паркинсона, школьника, появились подозрения.

— «Мэри Джордан умерла не своей смертью» — тихо процитировала Таппенс. — «Это должен был быть один из нас». — Она спросила:

— А кто разоблачил Мэри? Доктор?

— Нет. Доктор ничего не заподозрил. Это был кто-то другой. До тех пор она работала успешно. Командор, как и планировалось, вступил с ней в контакт. Информация, которую она ему передавала, была настоящей, и он не понял, что это были маловажные сведения, изложенные таким образом, чтобы создавать впечатление их важности. Так называемые военно — морские планы и секреты, которые он передавал ей, она отвозила по выходным в Лондон и передавала, согласно инструкциям, или в садике королевы Мэри в Риджент парке, или у статуи Питера Пэна в Кенсингтон Гарденс. Благодаря этим встречам мы узнали, какие работники посольства связаны со шпионской группировкой.

Но это, миссис Бересфорд, дела давно минувших дней.

Полковник Пайкэвей кашлянул и подхватил нить рассказа.

— Но история повторяется, миссис Бересфорд, раньше или позже это понимаешь. Недавно в Холлоуки снова сформировалось ядро, появилась группировка. Возможно, поэтому мисс Маллинз вернулась. Снова заработали секретные каналы, происходили секретные совещания. Снова потекли денежные ассигнования, и мы привлекли мистера Робинсона. И тут появился мой старый знакомый, мистер Бересфорд, и сообщил мне чрезвычайно любопытную информацию. Она подтвердила наши подозрения. Подготавливалась необходимая атмосфера, велись приготовления к тому, чтобы во главе страны стал определенный политический деятель. Число его последователей увеличивается с каждым днем — все та же игра на доверчивости. Неподкупная личность, за мир во всем мире. Не фашизм — о, нет! — просто немного похоже. Мир для всех плюс финансовое вознаграждение для помощников.

— Неужели такое еще бывает? — Таппенс широко раскрыла глаза от удивления.

— Сейчас-то мы знаем все, что нужно — благодаря также вашей помощи. Особенно полезной оказалась хирургическая операция, проведенная над лошадью — качалкой…

— Матильда! — воскликнула Таппенс. — Я так рада! Даже не верится. Живот Матильды!

— Удивительные создания, лошади, — заметил полковник Пайкэвей. — Никогда не знаешь, чего от них ждать. Еще со времен троянского коня.

— Надеюсь, Вернаялюбовь тоже помогла, — сказала Таппенс. — Но они еще действуют? Ведь кругом дети.

— Нет, — ответил мистер Криспин, — не беспокойтесь. Эта часть Англии очищена, осиное гнездо вытравлено. Там снова можно нормально жить. У нас есть причины полагать, что они перенесли свою деятельность в район Бери Сент Эдмундс. И вообще не тревожьтесь, мы приглядим за вами.

Таппенс облегченно вздохнула.

— Спасибо вам. Понимаете, иногда к нам в гости приезжает моя дочь Дебора со своими тремя детьми…

— Не беспокойтесь, — сказал мистер Робинсон. — Кстати, после истории с Н или М вы, если не ошибаюсь, удочерили девочку, которая фигурировала в деле — у которой были те детские книги?

— Бетти? — спросила Таппенс. — Да. Она отлично закончила университет и уехала в Африку, где занимается исследованием чего-то, связанного с условиями жизни. Многие молодые люди сейчас увлечены этим. Она очень милая — и счастлива.

Мистер Робинсон прочистил горло и поднялся на ноги.

— Я хочу предложить тост — за мистера и миссис Томас Бересфорд в признание заслуг, оказанных ими нашей стране.

Тост дружно поддержали.

— И я бы хотел объявить еще один тост, — сказал мистер Робинсон. — За Ганнибала.

— Видишь, Ганнибал, — сказала Таппенс, гладя его по голове, — за тебя пьют. Это практически все равно, что получить титул или медаль. Я только на днях перечитывала «Графа Ганнибала» Стэнли Уэймена.