Ледяная страна - Мур Улисс - Страница 21

Гудение насекомых, кружащих над головой мальчика, становилось оглушительным. Из просветов между облаками иногда падали косые лучи, покрывая растения золотистыми пятнами.

Джейсон пробрался сквозь заросли и вышел на неширокую просеку, утопающую в тени и ограждённую кипарисами, стоящими, словно часовые, по обеим её сторонам.

Посередине просеки, невидимой для непосвящённого, случайного прохожего, Джейсон обнаружил огромную каменную голову — уродливую морщинистую физиономию то ли сатира, то ли демона с круглыми глазами и распахнутым в вечном крике (а может, в зевке) ртом. Из-за серо-зелёного мха и колючих побегов, почти полностью покрывавших её, голова была почти незаметна и не очень-то страшила.

Джейсон подошёл ближе. За многие годы распахнутый рот зарос таким густым и плотным кустарником, что его почти невозможно раздвинуть, Джейсон даже исцарапал себе все руки.

Наконец, после множества попыток, мальчик проделал достаточно широкий проход и вошёл в этот каменный рот.

Внутри оказалась невидимая снаружи старая деревянная дверь, едва различимая в полумраке, изготовленная из массива дерева с вырезанными на ней символами тарокки: одиннадцать кругов, соединённых сетью коридоров.

Джейсон уже видел такие знаки в другом месте — на недостроенной двери в Аркадии. Он не представлял, как можно достроить её, но не терял надежды выяснить это. Он знал, или думал, что знает, только одно: сломать эти двери невозможно. Их петли выдержали бы удар носорога, а дерево уцелело бы в любом пожаре.

Замочная скважина, изготовленная из металла, не имеющего названия, грозно поблёскивала. Неровное отверстие, тёмное и глубокое, открывало доступ к особому замковому механизму.

И только один-единственный ключ, кроме универсального Первого ключа, мог открыть её — тот самый, который мальчик держал сейчас в руках, — ключ с головкой в виде дракона.

Джейсон взвесил его в руке, прежде чем поднёс к замочной скважине, и вспомнил, что написано в заметке доктора Боуэна: за этой дверью можно найти любой ответ.

Он последний раз обернулся и окинул взглядом парк.

Отсюда, от этой головы, просека с её кипарисами-часовыми напоминала кладбище. Казалось, деревья источают в воздух саму печаль, некую цветочную пыльцу, доносящую аромат далёких времён — тех времён, когда росли золотые деревья и текли медовые реки.

Это конечно же воображаемое место. Как и бесконечное множество других.

Отбросив все колебания, Джейсон вставил ключ с головкой в виде дракона в замочную скважину и провернул его с лёгким щелчком.

Потом толкнул дверь.

И вошёл.

Он оказался в тёмной сырой пещере с неровными стенами, слышно было, что где-то беспрестанно капает вода.

И Джейсон сразу же ощутил холод. Сильный, колючий холод, какой бывает высоко в горах.

Мальчик не знал, что его ждёт впереди, и потому дальше двинулся очень осторожно, пока не увидел просвет и в нём — узкое горное ущелье. Запыхавшись, он прошёл последние метры к выходу из пещеры и, выбравшись наружу, онемел от изумления, увидев необыкновенный пейзаж: высочайшие снежные вершины и небольшое озеро в окружении огромных каменных глыб, отсвечивающих слюдой. Над озером поднималась ввысь отвесная скала с расселиной, по которой стекал спокойный ручеёк.

У входа в ущелье Джейсон увидел небольшое каменное строение, над которым реяло на ветру несколько белых флажков.

Джейсон не медля направился к этому сооружению, единственному признаку присутствия людей в этом недоступном ущелье, и уже спустя несколько минут оказался, тяжело дыша и потирая руки от холода, у входной двери.

Постучал.

Проведя рукой по волосам, Джейсон обнаружил, что они влажные. Воздух был насыщен холодным водяным паром.

Мальчик подождал ответа на свой стук, а потом толкнул дверь. Она оказалась не заперта.

Внутри никого не было. Осмотревшись, Джейсон увидел жалкую лежанку и крохотный алтарь с лампадкой. С алтаря, словно застывшая река, спускался до самого пола затвердевший воск, который стекал с тысяч и тысяч свечей, зажигавшихся тут многие годы. Фреска, изображавшая человека с отрешённым спокойствием сидящего со скрещенными ногами, была нарисована прямо на стене этого скромного убежища и ещё не осыпалась.

Лежанка оказалась твёрдой и холодной.

Джейсон не стал терять времени. Ясно, что уже многие годы не ступала сюда нога человека и тут нет для него ничего полезного.

Он вышел из домика и, поёжившись, направился в ущелье. В самых широких местах ширина его не превышала десяти метров, и потому здесь было очень темно, только где-то очень высоко над головой виднелась тонкая полоска голубого неба.

От ручейка, который тёк по ущелью, веяло сыростью и холодом, и, по мере того как Джейсон продвигался дальше, звук капающей воды становился всё громче, пока не превратился в грозный шум, похожий на рев двигателей взлетающего самолёта.

Джейсон прошёл несколько сот метров. Порой ему казалось, что вершины гор над ущельем вот-вот сомкнуться. Поднимающиеся на немыслимую высоту стены сверкали, словно полированные. Кое-где Джейсон замечал выдолбленные в скале ниши. Видел какую-то статую и почерневшие остатки лампадок, следы застывшего воска, какие-то надписи, сделанные мелом, на непонятном языке.

Должно быть, это негостеприимное место — какое-нибудь святилище.

Джейсон переступал с камня на камень, то и дело рискуя потерять равновесие, одежда на нём насквозь промокла, пальцы заледенели, на лбу выступил холодный пот.

Продвигаясь дальше, мальчик чувствовал, как становится всё холоднее, воздух делается всё более разреженным, так что даже стало трудно дышать. Приходилось дважды делать глубокий вдох, чтобы наполнить лёгкие кислородом, при этом ему казалось, что он скорее волочит ноги, чем передвигает их. А когда переступал с камня на камень, кружилась голова, и приходилось останавливаться.

Пройдя метров триста по ущелью, Джейсон заметил на вертикальных стенах ущелья какие-то белые отсветы. Не понимая, что это может быть, он шёл дальше не останавливаясь, пока тропинка не вывела его к огромному ледяному котловану — гигантской, переливающейся, как опал, чаше. Снег на её стенах слепил, отражая солнце, и после полумрака в ущелье глаза Джейсона даже заслезились.

Дальше идти было некуда.

Сверху, с краёв этого огромного котлована, на его дно стекало множество ручейков. Кое-где виднелись тропинки, отважно поднимавшиеся вверх, но рано или поздно обрывавшиеся. Величественная и в то же время пугающая картина.

Джейсон всё же попытался выбраться наверх. Для этого надо было бы преодолеть высоту по меньшей мере раз в пять больше его роста. Тут он случайно задел камень, тот покатился в котлован, и при его падении раздался звук, на который ледяные стены ответили необычайно громким эхом.

Джейсон громко крикнул:

— Эй!

И его возглас тотчас повторился по меньшей мере сотню раз:

—  Эй! Эй! Эй! Эй!..

Когда эхо умолкло, Джейсон крикнул:

— Есть тут кто-нибудь?

Эхо повторило его вопрос.

— Слышите меня? — закричал мальчик. — Я ищу вас! Вы тут?

— Слышите… Слышите… вас… вас… тут… тут… — ответило эхо.

Прокричав свой призыв ещё несколько раз, Джейсон опустился на камень, выглядывавший из-под заледенелого снега, и окинул взглядом высоченные стены ущелья и трещины в них, такие широкие, что по ним запросто мог бы проехать поезд.

Заметил — или ему показалось, что увидел, — следы восхождения на ледник — вбитые клинья, обрывки верёвок, вырубленные ступени.

А там, на самом верху, вроде бы виднелась фигура скалолаза. Джейсон шевельнулся, и видение исчезло.

Но вот же отверстия, сделанные с равным интервалом, лесенки, проходы… Сколько же людей утратили здравый смысл или даже лишились жизни, пытаясь подняться на этот ледник? Может, это пробовали сделать и друзья из Удивительного лета. Что писал Улисс Мур в своём дневнике? Адское место, жуткий холод, обжигающий лицо.