Тайна замка Чимниз - Кристи Агата - Страница 49

— Конечно… конечно… безусловно… нет вообще никакой необходимости… усложнит ситуацию… крайне осторожно…

— Ну ладно! — Лемуан стукнул по столу. — Меня это вообще не касается. Я имею в виду убийство князя Михаила. Мне нужен король Виктор!

Энтони мягко покачал головой:

— Мне вас жаль, Лемуан. Вы действительно очень способный человек. Но, тем не менее, этот номер у вас не пройдет. Бросаю свой козырь. — Он прошел через комнату и позвонил. Тут же явился Тредвелл.

— Тредвелл, сегодня со мной прибыл один джентльмен.

— Да, конечно, сэр, иностранец.

— Кладу на стол туза, некоего мсье Икса. Кто он такой? Не попробуете ли угадать?

— Ясно как дважды два, — заявил Герман Айзекстайн. — Из ваших намеков сегодня утром и поведения сегодня днем. Никаких сомнений быть не может. Каким-то образом вам удалось разыскать князя Николая Герцословацкого.

— Вы того же мнения, барон?

— Да. Если только не подсовываете вы еще самозванца одного. Но в это не верю я. Со мной вы был благородны.

— Благодарю вас, барон. Я запомню ваши слова. Итак, все согласны, что это князь? — Его взгляд обежал замершие в ожидании лица. Лишь Лемуан не отреагировал на его вопрос, продолжая угрюмо разглядывать поверхность стола.

Острый слух Энтони уловил звук шагов в коридоре.

— И все-таки все вы ошибаетесь, — произнес он со странной усмешкой. Затем он быстро подошел к двери и распахнул ее. На пороге стоял человек в очках, с аккуратной черной бородкой, щеголеватую внешность которого несколько портила забинтованная голова. — Позвольте вам представить настоящего мсье Лемуана из Сюртэ!

Кто-то стремительно бросился к окну, выскочил в него, послышались звуки потасовки, и вдруг раздался невозмутимый голос мистера Хирама Фиша.

— Не нет, парень, не выйдет. Я все утро торчу здесь с единственной целью помешать тебе драпануть. Гляди повнимательнее — у тебя перед носом дуло моего пистолета. Я приехал, чтобы схватить тебя, вот ты и попался. Но надо признать, ты, парень, — не дурак.

29. Дальнейшие разъяснения

— По-моему, вы обязаны нам все объяснить, мистер Кейд, — спустя некоторое время попросил мистер Айзекстайн.

— Объяснять особенно нечего, — скромно заметил Энтони. — Я отправился в Дувр, а Фиш — за мной, в полной уверенности, что я — король Виктор. Там мы обнаружили загадочного незнакомца и освободили его, и, как только выслушали его рассказ, нам стало ясно подлинное положение дел. Они использовали снова свой старый прием. Настоящий человек был похищен, а мошенник, на этот раз — сам король Виктор, занял его место. Но, по-моему, Баттл сразу почуял, что не все чисто с его французским коллегой, и послал в Париж запрос об отпечатках пальцев и других приметах.

— Ага! — воскликнул барон. — Те самые отпечатки и физические данные, по методу Бертильона, о которых говорил негодяй этот.

— Это было очень остроумно, — продолжал Энтони. — Настолько остроумно, что я решил ему подыграть. Кроме того, мои действия невероятно заморочили голову лже-Лемуану. Видите ли, едва я намекнул на закономерность «рядов» в известной вам записке и на местонахождение сокровища, он тут же поспешил передать эти сведения своей сообщнице. Одновременно он удержал нас в комнате. Действительно, записка предназначалась для мадемуазель Брюн. Лже-Лемуан приказал Тредвеллу доставить записку, что тот и сделал, отнеся ее наверх, в классную комнату. Лже-Лемуан, обвинив меня в том, что я — король Виктор, тем самым вызвал замешательство и не дал остальным выйти из комнаты. Он надеялся, что к тому времени, как все разъяснится и мы отправимся в библиотеку искать камень, его уже там не будет. Джордж откашлялся.

— Должен сказать, мистер Кейд, — напыщенно провозгласил он, — я считаю ваше поведение в данном деле заслуживающим осуждения и порицания. Из-за малейшего промаха в ваших действиях одно из величайших национальных достояний нашей страны могло быть безвозвратно утрачено. Вы поступили крайне опрометчиво и безрассудно.

— Мне кажется, вы так и не догадались, мистер Ломакс, — растягивая слова, вставил Фиш, — что знаменитый алмаз вообще никогда не попадал в библиотеку.

— Никогда?

— Позвольте вас в этом заверить.

— Этот маленький символ графа Стылптича имел всего лишь одно первоначальное значение: он обозначал розу. И когда в понедельник днем я это сообразил, я немедленно отправился в розарий. Мистеру Фишу пришла в голову та же мысль: если, стоя спиной к солнечным часам, сделать семь шагов вперед, а затем восемь влево и три вправо, окажешься перед куста-ми красных роз сорта «Ричмонд». Дом перевернули вверх дном в поисках тайника, а покопаться в саду никто не догадался. Я предлагаю вам завтра утром предпринять маленькую археологическую экспедицию.

— Но как же ваш рассказ о книгах в библиотеке?..

— Лишь небольшая западня, в которую я хотел поймать эту даму — мадемуазель Брюн. Мистер Фиш сторожил на террасе и, когда наступил удобный момент, свистнул, предупреждая меня. Могу лишь добавить, что в том доме в Дувре мы с ним установили нечто вроде военного положения и помешали Братству связаться с лже-Лемуаном. Он приказал им скрыться и получил ответ, что приказ выполнен. Поэтому он, ничего не подозревая, приступил к осуществлению своих планов по моему разоблачению.

— Так, так, — добродушно согласился лорд Катерхэм, — значит, все, кажется, благополучно разъяснилось.

— Все, кроме одного, — сказал мистер Айзекстайн.

— Что еще?

Великий финансист пристально изучал Энтони.

— А меня-то вы зачем вытащили сюда? Вам нужен был заинтересованный наблюдатель для театрального эффекта? Чтобы подчеркнуть драматическое развитие событий?

Энтони отрицательно покачал головой:

— Нет, мистер Айзекстайн. Вы — человек деловой, и ваше время драгоценно. С какой целью вы в первый раз прибыли сюда?

— Оговорить условия одного займа.

— С кем?

— С князем Михаилом Герцословацким.

— Совершенно верно. Но князь Михаил мертв. Готовы ли вы предложить кредит на тех же условиях его кузену Николаю?

— А вы можете нам его предъявить? Я был уверен, что он погиб в Конго.

— Да, вы правы. Это не вызывает сомнений, поскольку убил его я. Нет-нет, не волнуйтесь, я не убийца. Когда я сказал, что убил его, я имел в виду, что именно я распространял сообщения о его смерти. Я, кажется, пообещал предоставить вам князя, мистер Айзекстайн. А моя кандидатура вас не устроит?

— Ваша?

— Да. Мое полное имя — Николай Сергий Александр Фердинанд Оболович. Не правда ли, длинновато для той жизни, которую я предполагал вести? Поэтому я покинул Конго, приняв незатейливое имя Энтони Кейда.

Маленький капитан Андраши подскочил как ужаленный.

— Это просто невероятно, невероятно! — Он захлебывался от возмущения. — Выбирайте выражения, сэр. Думайте, что говорите!

— Я могу представить вам множество доказательств, — успокоил его Энтони. — И не сомневаюсь, что смогу убедить присутствующего здесь барона.

Барон жестом остановил его:

— Я проверить доказательства могу. Но не надо. Одно ваше слово достаточно. Кроме того, на вашу мать-англичанку вы очень похожи. Я говорил: «Этот молодой человек высокого рождения».

— Вы всегда верили моему слову, барон, — произнес Энтони, — и поверьте мне, я этого не забуду. — Затем он взглянул на инспектора Баттла, лицо которого оставалось совершенно бесстрастным. — Вы-то понимаете, — улыбнулся Энтони, — что мое положение было чрезвычайно затруднительно. Изо всех находившихся в доме у меня, как можно было предположить, имелись самые веские причины убрать с дороги князя Михаила Оболовича, так как я был следующим претендентом на престол. Все это время наибольшие опасения у меня вызывал Баттл, которой — я это чувствовал — подозревал меня, но его удерживало незнание мотива преступления.

— Мне и в голову не приходило, что это вы, сэр, застрелили князя, — сказал Баттл. — В таких делах у нас уже выработалась своя интуиция. Но я понимал, что вы чего-то боитесь, и это сбивало меня с толку. Если бы я узнал раньше, кто вы такой, я бы поверил уликам и арестовал вас.