Тайна лорда Листердейла - Кристи Агата - Страница 2

Внезапно она замерла, снова и снова перечитывая напечатанные слова: «Только для людей благородного происхождения. Маленький дом в Вестминстере, изысканно обставленный, сдается тем, кто действительно будет заботиться о нем. Арендная плата чисто номинальная. Посредники не нужны».

Обычное объявление. Она читала много таких или почти таких. Неожиданность представляла номинальная плата.

Так как она горела нетерпением и жаждала спастись от собственных мыслей, то сразу же надела шляпку и села в автобус, указанный в объявлении.

Оказалось, что это была посредническая контора по сдаче домов. Не новая суетливая фирма, а, дряхлая, старомодная контора. Она робко показала объявление и попросила объяснить ей детали.

Седой старый господин, который принимал ее, задумчиво погладил себя по подбородку.

— Отлично. Да, отлично, мадам. Этот дом, упомянутый в объявлении, — № 7 по Чевиот-плэйс. Вам нужен ордер?

— Я бы хотела сначала узнать об оплате, — сказала миссис Сен-Винсент.

— А! Арендная плата. Точной суммы я сейчас вам не назову, но могу вас уверить, что она чисто номинальная.

— Соображения о том, что есть чисто номинальное, могут различаться, — сказала миссис Сен-Винсент.

Старый господин позволил себе усмехнуться..

— Да, это старый трюк. Но можете мне поверить — это не тот случай. Возможно, две или три гинеи в неделю, не больше.

Миссис Сен-Винсент решила взять ордер. Не потому, конечно, что для нее была какая-то возможность снять этот дом. Но она должна была хотя бы просто увидеть его. Должно быть, в нем был какой-то существенный недостаток, если он сдается по такой цене.

Но сердце ее дрогнуло, когда она взглянула на дом № 7 по Чевиот-плэйс. Драгоценный камень, а не дом. Времен Королевы Анны и в отличном состоянии! У дворецкого, открывшего дверь, были седые волосы, небольшие бакенбарды и задумчивое спокойствие архиепископа. «Доброго архиепископа», — подумала миссис Сен-Винсент. Он принял ордер с благосклонностью.

— Да, да, мадам. Я сейчас вам все покажу. Дом готов к заселению.

Он пошел вперед, открывая двери и называя комнаты.

— Гостиная, белый кабинет, следующая — уборная, мадам.

Все это было совершеннейшей мечтой. Вся мебель — того времени, каждая вещь со следами употребления, но отполированная с нежной заботой. Большие ковры были прекрасных неярких расцветок. В каждой комнате стояли вазы со свежими цветами. Сзади дом примыкал к Грин-парку. Весь уголок излучал шарм старого мира.

Слезы наполнили глаза миссис Сен-Винсент, и она с трудом сдерживалась. Именно так выглядел Анстейс, Анстейс… Ей показалось, что дворецкий заметил ее переживания. Если так, то это выдавало в нем тонкость очень хорошо обученного слуги. Она любила таких старых слуг. Чувствовала себя с ними спокойно и непринужденно. Они были для нее как друзья.

— Это прекрасный дом, — сказала она мягко, — просто чудесный. Я рада, что увидела его.

— Это только для вас одной, мадам?

— Для меня, моего сына и дочери. Но я боюсь…

Она замолчала, не осмеливаясь продолжить, но инстинктивно почувствовала, что дворецкий понял ее. Не глядя ей в лицо, он произнес безличным размеренным тоном:

— Случайно я узнал, мадам, что владелец, помимо всего, ищет хороших жильцов. Арендная плата для него не важна. Он хочет, чтобы дом сдавался тому, кто действительно будет заботиться о нем и ценить его.

— Я бы ценила его, — тихо сказала миссис Сен-Винсент. — Спасибо вам за то, что показали мне дом.

И повернулась, чтобы уйти.

— Не за что, мадам.

Когда она выходила на улицу, он стоял в проеме двери, внимательно глядя ей вслед. Она подумала: «Он знает. Ему жаль меня. Он тоже один из многих стариков. Он бы хотел, чтобы именно я имела этот дом, а не какой-нибудь лейборист или пуговичный фабрикант! Наш сорт людей вымирает, но мы связаны друг с другом какими-то невидимыми нитями».

В конце концов она решила не ходить больше в посредническую контору. Что тут хорошего? Она может позволить себе эту плату, но тут нужно будет перейти на положение прислуги. В подобном доме придется быть прислугой.

На следующее утро на ее столе лежало письмо. Оно было из посреднической конторы. В нем было написано, что ей предоставляется в аренду дом № 7 по Чевиот-плэйс за 2 гинеи в неделю на 6 месяцев, и далее: «Я предполагаю, что Вы приняли во внимание тот факт, что слуги содержатся полностью за счет владельца дома? Это действительно уникальная возможность».

Это была уникальная возможность. Она была так поражена этим, что даже прочитала письмо вслух. Град вопросов последовал за этим, и ей пришлось описать ее вчерашнюю поездку.

— Скрытная маленькая мамочка! — вскричала Барбара. — Все это действительно так изумительно?

Руперт прочистил горло и приступил к перекрестному допросу.

— Что-то за всем этим стоит. Если вы хотите знать мое мнение, то все это подозрительно. Очень подозрительно.

— Ну, ну, мой непутевый братец, — сказала Барбара, сморщив носик. — Почему же за этим должно что-то стоять? Только такие люди, как ты, Руперт, всегда придумывают тайны на пустом месте. Это все те ужасные детективы, которые ты всегда читаешь.

— Такая арендная плата в городе — просто шутка, — сказал Руперт и добавил многозначительно:

— Человек должен быть осмотрительнее в подобных вещах. Говорю вам: в этом деле есть что-то очень подозрительное.

— Чепуха, — сказала Барбара. — Дом принадлежит человеку с уймой денег, он гордится им и хочет, чтобы в нем жили приличные люди, пока он будет отсутствовать. Что-то в этом роде. Деньги, возможно, не играют для него никакой роли.

— Что за адрес, ты говоришь? — переспросил Руперт свою мать.

— Семь, Чевиот-плэйс.

— Ай! — он вскочил со стула. — Что я вам сейчас скажу — просто удивительно. Это как раз тот самый дом, из которого исчез лорд Листердейл.

— Ты уверен? — спросила миссис Сен-Винсент с сомнением.

— Абсолютно. У него было много других домов в Лондоне, но этот был одним из тех, где он жил. Однажды вечером он вышел из него, сказав, что собирается в клуб, и никто его уже больше никогда не видел. Никто не знает, почему он так внезапно исчез. Предполагают, что у него должны были быть дела в Восточной Африке или еще где-то вроде того, наверное, из-за этих дел его и убили в этом доме. Ты сказала, что там все обшито панелями?

— Да, — слабо сказала миссис Сен-Винсент, — но…

Руперт не дал ей договорить. Его охватил невероятный энтузиазм.

— Панели! Ты их видела. Будьте уверены, там где-нибудь должен находиться хорошо замаскированный тайник. Тело запихнули туда, оно там и находится. Возможно, его сначала набальзамировали.

— Руперт, дорогой, не говори чепухи, — сказала мама.

— Не будь полным идиотом, — посоветовала ему Барбара. — Тебя слишком часто водила в кино твоя крашеная блондинка.

Руперт поднялся и с достоинством, которое только было возможно в его несерьезном юношеском возрасте, предъявил окончательный ультиматум:

— Вы возьмете этот дом, мамочка. И я выведаю его тайну. Вот увидите. — И он выбежал из дома, боясь опоздать на работу.

Глаза женщин встретились.

— Сможем мы, мама? — робко прошептала Барбара. — О! Если б мы только смогли!

— Слуги, — сказала миссис Сен-Винсент патетически, — будут содержаться за счет владельца дома, ты же знаешь. Я, конечно, имею в виду, что если для одного это является препятствием, то другой может сделать это без всяких затруднений, очень легко, но только в силу своих личных особенностей.

Она жалобно посмотрела на Барбару, и та ей кивнула.

— Мы должны подумать над этим, — сказала мать.

Но в действительности ее решение уже было готово. Она видела блеск в глазах дочери. И она подумала: «Джим Мастертон должен видеть ее в соответствующей обстановке. Это шанс — удивительный шанс. Я должна им воспользоваться».

Она села и написала посредникам ответ, в котором сообщила, что принимает их предложение.