С тобой товарищи - Прилежаева Мария Павловна - Страница 19

Темнота. Вдруг на стене взметнулся язык пламени. Радость! Ура!

Город горит. Смелый черный мальчишка вскарабкался на крышу самого высокого здания и привязал к трубе древко красного флага. Ура!

— Началось восстание, — в лихорадочном возбуждении рассказывал Костя. — Восстали все рабочие с плантаций мистера Эвенсона и других мистеров. Они знали о Советском Союзе. Им рассказывал Джо. Рабочие восстали против капиталистов.

— Вот здорово, Костя! Так им и надо!

— К нам бы этого Сэма! Верно, Костя?

Мальчики кричали и прыгали, столпившись возле вожатого.

— Его можно принять в пионеры!

— Ему хорошо было бы у нас. Костя, да?

— Да! Да! Да! — отвечал Костя.

Он был счастлив и очень устал.

Надо было что-нибудь сказать в заключение, чтоб подвести итоги сбора — так учила старшая пионервожатая, — но Костя не мог. Он виновато посмотрел на Таню.

Таня стремительно поднялась, лицо ее было серьезно, решимостью блестели глаза. Она перекинула за плечо косу и запела: «Союз нерушимый республик свободных»…

Высокий, сильный голос звучно вел мелодию, мелодия нарастала, ширилась, звоном стеклянных колокольчиков вплетались тонкие детские голоса, им глуховато аккомпанировал несмелый Колин басок, и что-то большое, значительное объединило сейчас и связало всех — десятиклассника Колю Богатова, Таню, и Костю, и малышей. Это было строгое, сдержанное и счастливое чувство любви к своей Родине.

Глава XV. Один

На путях окружной железной дороги маневрировал товарный состав. Саша стоял у Горбатого моста. Невдалеке — свалка железного лома. Сколько раз с Юркой Резниковым они сюда совершали набеги и всегда из экспедиции возвращались с богатой добычей — обрывки проволоки, гайка, какой-нибудь винтик. Больше они не придут сюда с Юркой. Все потеряно! Все! Саша знал. Он стоял на ветру и смотрел, как ловко работают машинист и сцепщик. Сцепщик на ходу поезда бесстрашно пробирался между вагонами; отцепленные вагоны продолжали свой путь, а паровоз, выбросив фонтан кудрявого пара, торопливо убегал в сторону, громыхая на переведенной стрелке. Стрелочник азартно сигналил флажками. Все это напоминало игру. Саша смотрел больше часа, пока ноги не онемели от холода. Тогда он пошел. Куда? Впервые за всю свою жизнь Саша был одинок.

Его тянуло к школе. Покружив переулками, он очутился возле школьной решетки.

Из калитки высыпали ребята. С криком и хохотом они носились по улице, словно взялись переплясать вьюгу.

Пионеры из Костиного отряда. Значит, сбор только что кончился. Как-то справился Костя? Саша обещал ему помогать! Нелегко возиться одному с эпидиоскопом — менять картинки, рассказывать, следить за порядком. Разузнать бы, что там было, на сборе!

— Саша, стой, погоди! Саша, ты, должно быть, оглох?

Словно из-под земли, выросла Юлька.

Должно быть, она караулила их с Костей.

— Насилу тебя догнала! Ух, до чего я волнуюсь! В нашем классе все девочки знают, что у вас с Костей сегодня решительный день. Все до одной! Еще бы: и вольтметр и такой ответственный сбор! Ну, рассказывай. Как?

Юлька уморилась от бега; шапка-ушанка еле держалась у нее на самой макушке, лоб был влажен от растаявшего снега, на висках волосы завились в крутые колечки.

Она нетерпеливо допрашивала Сашу:

— Да говори же скорей! Что такое?

Юлька испугалась недружелюбного молчания Саши.

— Что с тобой произошло?

— Ничего со мной не произошло!

— Может быть, с Костей?

— И с ним ничего.

— Почему ты такой? Саша, что ты скрываешь?

Она с беспокойным участием заглядывала в лицо мальчику.

Он шагнул, собираясь уйти.

Юлька схватила его за рукав:

— Постой, а ты помогал Косте на сборе?

И вдруг, не помня себя, Саша в раздражении закричал:

— Не помогал! Нет! А тебе только о Косте и нужно знать! Не был на сборе. Не пошел, вот и все!

Он замолчал, увидев, как изменилось от гнева лицо девочки. Его душили слезы обиды: всем безразлично то, что с вам, с Сашей, случилась беда. О нем никто не станет тревожиться.

— Ты поссорился с Костей? — спросила в недоумении Юлька. — Вместо того чтоб ему помогать в такой ответственный день, ты с ним поссорился? И ты не знаешь, что было на сборе?

— Не знаю. Откуда мне знать?

Саше стало не по себе от Юлькиного взгляда, он отвернулся.

— Обходитесь теперь без меня, — пробормотал он.

— Ах, вот ты какой!

Размахнувшись, Юлька ударила кулаком Сашу в спину.

Девочка не умела драться, никогда ей не приходилось доказывать людям их неправоту кулаками. Она неловко дубасила Сашу куда попало: в спину, бока, живот.

Будь на месте Юльки мальчишка, Саша в секунду мог бы отразить нападение. Уж он сумел бы постоять за себя! Но на него наступала девочка, и это была Юлька. Стыдно, немыслимо ударить Юльку. Саша попятился, надеясь, что все это кончится как-нибудь само собой.

К несчастью, происшествие было замечено. Пионеры все еще толпились у школьной решетки. Они наблюдали, как снегоочиститель, вздымая вокруг себя ураган, мчался вдоль трамвайных путей. Снегоочиститель умчался, а пионеры увидели нечто таксе, выходящее из ряда обыкновенных событий, что на всю улицу подняли крик:

— Смотрите, Емельянова побеждает девочка! Семиклассник испугался девчонки!

— Ай да трус! Ай да трус! — приплясывая, кричали ребята.

И Саша, на которого довольно сегодня свалилось позора, толкнул Юльку в плечо. Она полетела лицом в рыхлый, пушистый сугроб.

А Саша понесся, как вихрь, и, только свернув в переулок, остановился и выглянул из-за угла. Юлька поднялась из сугроба. Костины пионеры усердно стряхивали снег с ее шубки. В это время на школьное крыльцо вышли Таня, Богатов и Костя.

— Я и не думал, что так интересно быть вожатым! — краснея, говорил Костя. — Я думал — раз надо, приходится быть. А оказывается, интересно-то как! И ни капли не страшно, оказывается.

— Костя! — закричали пионеры, увидев вожатого. — Емельянов ни за что ни про что исколотил Юлю. Мы отплатим ему, он узнает!

— Врете, — хладнокровно возразила Юлька. — Я сама его исколотила. Подумаешь, какие защитники! Костя, ну как? Что-нибудь получилось?

Костя застенчиво улыбнулся, и Юлька, забыв свои страхи, пришла в равновесие.

— И беспокоиться не о чем было. Я не сомневалась ничуть, — важно заявила она. — Ну, идем, в таком случае.

Кивнув с независимым видом Коле Богатову и девушке в серой барашковой шапке, она направилась вместе с Костей домой.

Девушка долго в задумчивости смотрела им вслед.

— Ты не заметил, Богатов, — сказала она, когда две фигурки скрылись вдали, — иногда человек живет и живет, тихо, невидно, вдруг что-то случилось, и он расцветает. И тут все догадываются, что он смел, талантлив, умен. Так я только сегодня узнала настоящего Костю.

— И я! — живо подхватил Коля Богатов. — А знаешь, о чем я сегодня думал на сборе? Даже странно! Я думал о психологии человека.

С молчаливым вопросом она подняла длинные темные брови.

— Понимаешь… — Коля старался подобрать самые простые слова, чтоб не показаться чувствительным. Больше всего он боялся, как бы его не упрекнули в чувствительности. — Мы живем в социалистическом обществе. Так? А психологию нашу можно назвать социалистической? Чем она отличается от всякой другой, как ты себе представляешь?

Таня молча, внимательно посмотрела на Колю, отвела медленно взгляд и в раздумье сказала:

— Теоретически я представляю…

— Теоретически?! — воскликнул Коля в таком изумлении, как будто она обнаружила бог знает какую отсталость. — А в нашей жизни, на практике, ты никогда не наблюдала? Расскажу тебе случай. Меня вызывают в райком. Зачем? Оказывается, секретарь беспокоится — вдруг я не поступлю в университет. Поняла? Я-то думал — личное дело, а выходит — не личное, нет!