С тобой товарищи - Прилежаева Мария Павловна - Страница 16

— Повесил, брат, нос, — подшучивал Вихров. — Неловко девочке сдаваться. А может случиться.

— Никогда! — запальчиво ответил Чугай.

Однако, для всех очевидно, Чугая терзали сомнения, съедала тревога.

— Она талантлива, — говорил Коля Богатов. — А главное, чертовски смела! Вчера столкнулись два совершенно разных стиля. На этот раз смелость победила расчет.

— Инициатива, вот что решило.

Итак, они все еще жили вчерашним турниром.

А Саша торопил время. Физика — пятый урок. Как долго ждать! Как трудно!

Учительница зоологии Мария Петровна развесила на гвоздиках наглядные пособия, взяла в руки указку. Голос ее гудел на таких низких нотах, как будто в класс залетел толстый шмель.

— Рассмотрим органы пищеварения лягушки. Они состоят из пищевода, желудка… Строение же органов кровообращения лягушки — заметьте, это интересно — резко отличается…

Маленькая добрая Мария Петровна, на уроках которой семиклассники нередко занимались своими делами, всячески старалась внушить своим шумным ученикам интерес к жизни млекопитающих и земноводных.

Сегодня Саша оставался равнодушен и холоде не только к земноводным. В перемены ему не хотелось, как обычно, носиться с этажа на этаж, задирая встречных ребят, или с отчаянным риском прорваться во двор, или обсудить с Юркой Резниковым возможность радиопередач на Луну.

На уроках Саша сидел с устремленным в пространство задумчивым взглядом.

Что творилось в его голове! Он перебрал в памяти всех знаменитых конструкторов. В этом прославленном обществе он чувствовал себя непринужденно, почти на равную ногу.

Заглянув во время урока Саше в лицо. Костя шепнул:

— Над чем ты смеешься? Сидит и улыбается во весь рот! Придаточные предложения — что тут веселого?

Саша ответил тем рассеянным, снисходительным взглядом, в котором можно было прочесть и превосходство и жалость к товарищу за его заурядную долю. Но Костя ничего не прочел и пожал удивленно плечами:

— Глупый же вид у тебя!

Саша смолчал. Скоро они убедятся!

К началу пятого урока волнение его возросло до предела.

— Ты такой бледный, — позавидовал Леня Пыжов, — откажись отвечать. Надежда Димитриевна без справки поверит. Мне бы так побелеть перед физикой!

И тут семиклассники вспомнили.

— А вольтметр! — перепуганно закричал Юра Резников. — Ты не сделал?

Весь этот день ребята были заняты решением трудно разрешимой задачи: какую позицию им должно занять в предстоящей встрече Чугая с Юлей Гладковой? Отказаться болеть за Юльку? Жаль, несправедливо, обидно. Но кто из мальчиков способен был пожелать поражения своей школе? Чье самолюбие вынесет? Они не знали, как быть. Они обсуждали этот сложный вопрос все перемены от звонка до звонка. Таким образом, вольтметр был на время классом забыт.

— Не сделал? Провалил, так и есть! Все пропало! — наступали на Сашу товарищи.

И Володя Петровых, дожевывая булку, вслух горевал:

— Жалко-то как! Надежда Димитриевна рада была бы. Саша, отчего ты не сделал? Не удалось? Признавайся.

Выдержав паузу, Саша с высокомерной улыбкой ответил:

— Вольтметр готов.

— Что? Тащи его живо! Показывай! Где? — Володя чуть не подавился последним куском. — Скорее! Тащи!

— Идемте, — пригласил торжественно Саша и под гул одобрения зашагал впереди толпы одноклассников, сначала чинно и медленно, потом быстрей и быстрей, наконец полетел что есть духу.

За ним летел весь 7-й «Б». Так они ворвались в вестибюль.

— Стойте! Куда вы? Остановитесь, разбойники! — всполошилась тетя Дуся, раскинув руки и стараясь защитить от «разбойников» вешалки.

— Пожалуйста! Только меня. Я сейчас… Там одна вещь, — молил Саша.

Он нагнулся, нырнул под рукой тети Дуси и кинулся к шкафчику. Вдруг вольтметр сломан? Пропал? Сердце Саши дрогнуло в тяжком предчувствии. Он сдвинул шкафчик, заглянул в темный угол, и… Вольтметр здесь, невредим, цел, прекрасен!

Саша поднял его над головой. Несколько секунд класс созерцал молча.

Какой большой, какой счастливой наградой за труд было это благодарное молчание товарищей!

Но вот Петровых восхищенным полушопотом выдохнул:

— Как хорошо!

— Саша! Вот это здорово! Лучше купленного! — зашумели ребята. — Как обрадуется Надежда Димитриевна! Теперь давайте решать.

— Что решать? — спросил быстро Саша.

Он шагнул к окну вестибюля. Толпа шагнула за ним. Саша опустил на подоконник вольтметр и прикрыл его сверху ладонью.

— Что решать?!

— Что? — улыбнулся Володя. — Как мы будем дарить.

Сеня Гольдштейн сказал, не задумываясь:

— Дарить будет Саша. Кто же еще? Он сделал, ему и речь говорить.

— Саша?! Что вы, ребята! Он не сумеет. У него солидности мало. Нет, давайте другого. Пусть Володя!

Петровых послушно согласился:

— Я могу. Как хотите.

— Не подходит! — категорически вмешался Костя Гладков. — Ты начнешь речь и заикнешься сейчас же. Ты и говорить не умеешь. И неуклюж еще очень. Пожалуй, уронишь вольтметр. Надо выбрать другого.

— Кого?

— Сеню Гольдштейна.

— Не подходит.

— Тогда Юрку Резникова.

— Юрку? Можно бы… Сострит еще что-нибудь неподходящее к случаю.

Они предлагали одного за другим кандидатов для произнесения речи и одного за другим отвергали.

— Бориса! — выкрикнул кто-то.

— Бориса! Бориса!

Вопрос был решен. Борис Ключарев — вот достойный представитель класса.

— Уж Борис сумеет сказать! — радовался Володя. — Ты, Борька, скажешь: «Седьмой «Б» вам преподносит…» и что-нибудь еще поторжественнее. Ты умеешь экспромтом?

— Умеет! Умеет! — кричал в нетерпении Юра.

— Ребята, кто понесет? Саша, дай-ка я понесу. Эх, и удался приборчик! Красота! Лучше купленного.

— Подождите, ребята! — остановил Ключарев. — Знаете что? Давайте без речи.

— Почему?

— Давайте просто поставим вольтметр. Войдет Надежда Димитриевна… Она догадается, что подарил седьмой «Б». Кто же еще? Ребята, сегодня старайтесь получше ответить. Пыжов, выучил? Не подведи нас сегодня, Пыжов!

На бледных щеках Ключарева проступила слабая краска. Сдержанный, строгий подросток стеснялся открыто выражать свою радость, как Юра, Володя, как другие ребята, но в его холодноватых глазах засветилось что-то мягкое.

— Как Надежде Димитриевне будет приятно! — сказал он улыбаясь. — Идемте, ребята! Кто-нибудь забирайте живо вольтметр!

Юра Резников только и ждал, когда раздастся команда.

— Я понесу! — крикнул он.

— Не смей! Отойди! Спроситься надо сначала! — Саша загородил спиной свой вольтметр.

Юра Резников остановился, словно конь, которого осадили вожжами.

— Кого спрашивать? Ведь решили?.. — проговорил он, смущенный не столько окриком, сколько чужим, непонятным выражением Сашиных глаз и лица. Он не узнал Сашу, это был новый мальчик. У мальчика дрожал подбородок.

— Сделайте сами, тогда и решайте!

— Саша, — спросил в изумлении Костя, — ты для себя разве делал вольтметр? Что с тобой, Саша?

— Что со мной? Ничего! — в страшном возбуждении ответил запальчиво Саша. — Распорядители! Я конструировал! Я! Хитрые…

— Саша! Да что ты! — краснея от стыда, прервал Костя. — Неужели ты думаешь… Мы хотим, как лучше… Да если б мне поручили…

— Ну уж! — Саша пренебрежительно дернул плечами. — Что ты сумел бы!

— Может, не так, а все же сумел! А если б я знал… я сам бы сделал вольтметр!

— Эх ты, скареда! Плюшкин! — гневно вмешался Юра Резников. — Кто тебя обеспечил фанерой? А батарейками? Тебе создали условия.

— Ребята, пусть он дарит от себя одного, — примирительно предложил Володя. — Лишь бы не сорвать сюрприз Надежде Димитриевне.

Из-за плеча его вынырнул хитрый носик Лени Пыжова.

— Вот оно что! — хихикнул Пыжов, на всякий случай прячась за спину Володи. — Понял: Емельянов мечтает прославиться. Гениальный конструктор! Во всей школе нет равных! Прославляйте его!