Слоны умеют помнить - Кристи Агата - Страница 17

— Я хочу вам представить месье Эркюля Пуаро, — сказала миссис Оливер.

Пуаро поклонился.

— Я думаю, что он — единственный человек в мире, Который в состоянии вам помочь. Я имею в виду наш с вами разговор о моей крестнице Селии Рейвенскрофт.

— Как вы добры, что помните мою просьбу, — воскликнула миссис Бертон-Кокс. — Я очень надеюсь на вашу помощь.

— Боюсь, что от меня толку немного, — покачала головой миссис Оливер. — И поэтому я попросила о помощи месье Пуаро. Он человек удивительный, профессионал высшей квалификации, и, по-моему, нет такого дела, которое он не в состоянии распутать. Садитесь, миссис Бертон-Кокс, прошу вас. Что вам предложить? Может быть, стаканчик хереса? Для чая, пожалуй, уже поздновато!

Миссис Бертон-Кокс уселась, с сомнением разглядывая Пуаро.

— А может быть, вы выпьете какой-нибудь коктейль?

— О нет, благодарю. Лучше стаканчик хереса.

— А что вам дать, месье Пуаро? — спросила миссис Оливер.

— Я тоже выпью хереса — сообщил Пуаро. Миссис Оливер поставила на стол графин и стаканы.

— В общих чертах я познакомила месье Пуаро с теми вопросами, которые вас волнуют.

— Понятно, — пробормотала миссис Бертон-Кокс. Вид у нее был несколько обескураженный. — Молодежь сейчас такая странная… Мой сын, он чудесный мальчик, мы с моим покойным мужем возлагали большие надежды на его будущее. И девушка прелестная… Но чувства у молодых так непрочны

Особенно если это детская любовь… Но всяко бывает… И понимаете, тут очень важно знать наследственность. Конечно, я понимаю, что Селия — девушка благородного происхождения. Но эта трагедия… Совместное самоубийство… И никто не знает его причины…

— Мой друг, миссис Оливер, сообщила мне, что вы желали бы знать их, — проговорил Пуаро.

— Ну да, — вмешалась миссис Оливер, — что вас интересует, застрелил ли генерал жену, а потом застрелился сам, или все это произошло наоборот. Не так ли?

— Да, — кивнула миссис Бертон-Кокс, — мне кажется, это имеет значение.

— Интересная точка зрения, — заявил Пуаро. Нельзя сказать, что его тон был одобрительным.

— Я полагаю, что надо думать о будущем, о детях, которые могут родиться от брака моего сына с этой девушкой, я думаю, что вы согласитесь со мной, что наследственность — это серьезное дело. Ведь гены влияют на формирование человека гораздо в большей степени, нежели окружающая среда. И хотелось бы знать степень риска…

— Но если люди приняли решение, то они идут на риск, — заметил Пуаро.

— Я вас понимаю! — воскликнула миссис Бертон-Кокс. — Молодые люди не любят, когда родители вмешиваются в их дела, не слушаются их советов. Но тем не менее я хотела бы знать истину. И если бы вы, месье Пуаро, могли выяснить ее… Возможно, что я очень глупая мать и чересчур беспокоюсь о сыне… Но поверьте, все матери таковы! — Жалобно улыбнулась, отпив глоток хереса. — Если вы согласитесь, я скажу вам, на какие вопросы мне хотелось бы получить ответы. — Миссис Бертон-Кокс посмотрела на часы и ахнула. — Боже мой Я ужасно опаздываю. У меня назначена встреча. Простите меня, дорогая миссис Оливер, но я должна бежать. Я никак не могла поймать такси, когда ехала к вам… Таксисты словно сговорились, все мчались мимо меня. В жизни столько сложностей! Извините, месье Пуаро, я думаю, у миссис Оливер есть ваш адрес и она мне его потом даст?

— Я дам вам свой адрес. — Пуаро достал из кармана визитную карточку и протянул ее гостье.

— Благодарю, — сказала миссис Бертон-Кокс, заглядывая в карточку. — Вы француз?

— Я бельгиец!

— Да, да! Понятно. Мне очень приятно было познакомиться с вами. О, дорогая, я должна бежать! — Горячо пожав руки миссис Оливер и Пуаро, дама покинула их.

— Ну и что вы думаете по этому поводу? — спросила миссис Оливер, когда они остались вдвоем.

— А что вы?

— Она сбежала! Вы ее чем-то напугали!

— Пожалуй, вы правы!

— Я думаю, она надеялась, что я выведаю у Селии какую-то тайну. Но настоящего расследования причины самоубийства супругов она не желает. Так ведь?

— Не знаю, не знаю. — Пуаро покачал головой. — А как вы думаете, она состоятельная женщина?

— Мне кажется, что да. Во всяком случае, одежда ее куплена в дорогих магазинах, да и живет она в весьма фешенебельном районе. Квартиры там не дешевы… Хотя определенно сказать не могу. Она дама пробивная, ведет активную общественную деятельность, состоит в целой куче комитетов. Я кое — кого расспросила о ней. Ничего Дурного за ней вроде бы не водится. Но она никому особенно не нравится. Интересуется политикой.

— Мне кажется, — задумчиво проговорил Пуаро, — во всей этой истории есть что-то такое, что ей нежелательно делать достоянием гласности.

— Вы намерены узнать, что это?

— Если смогу. Думаю, что это будет нелегко. Она сбежала, потому что испугалась вопросов, которые я мог ей задать… Надо возвращаться. — Пуаро вздохнул.

— Назад в прошлое?

— Да… Что-то там есть в этом прошлом.

— Раз так, значит так! — бодро сказала миссис Оливер. — Так что будем делать? Где этот ваш список вопросов?

— У меня есть кое-какая информация, которую я получил от полицейских, занимавшихся расследованием. Надеюсь, вы помните, что там фигурировали четыре парика?

— Конечно! Вы считаете, что их многовато для одного человека?

— Да… У меня есть адреса людей, с которыми есть смысл побеседовать. Один из них — доктор. Мне кажется, он может быть вам полезен.

— Вы имеете в виду семейного доктора?

— Нет. Я имею в виду того врача, который давал показания на следствии в связи с гибелью ребенка, который от удара упал в воду и утонул. Я знаю район, где это произошло, и инспектор Гарроуэй помог найти адрес этого человека.

— Вы намерены повидаться с ним? Он, наверное, теперь уже очень стар!

— Меня, по правде говоря, интересует не столько он, сколько его сын. Он тоже врач, крупный специалист в области психиатрии. Я надеюсь узнать у него что-нибудь интересное. И еще меня интересуют деньги. Кто мог рассчитывать на то, чтобы заполучить деньги Рейвенскрофтов? У обоих были завещания. Муж завещал деньги — жене, жена — мужу. Оба они умерли, наследство досталось Селии и Эдварду, который уезжает за границу и учится там в университете.

— Но детей не было дома, когда случилась трагедия, — недоумевающим тоном проговорила миссис Оливер.

— Правильно. Значит надо идти еще дальше назад, вправо, влево, кругом. Может быть, где-то обнаружатся корыстные мотивы.

— Но только не поручайте мне такого рода расследований, — попросила миссис Оливер. — Я в этом деле ничего не соображаю. Мой уровень — это слоны!

— Вы совершенно правы. И поэтому я поручаю вам парики.

— Парики? — удивилась миссис Оливер.

— Леди Рейвенскрофт заказывала их в лондонской фирме, которая располагалась на Бонд — стрит. Сейчас она закрылась, но у меня есть адрес одного из парикмахеров. Я думаю, на темы о париках удобнее беседовать женщине.

— Вы имеете в виду меня?

— Естественно!

— И что я должна делать?

— Я вам дам адрес, где вы найдете мадам Розенталь. Женщина она, скорее всего, не молодая, но прекрасный парикмахер. Ее муж специалист по изготовлению париков для лысых мужчин.

— Ну и работенку вы для меня придумали, — засмеялась миссис Оливер. — И вы думаете, что она помнит леди Рейвенскрофт с ее париками?

— Слоны помнят, — кратко ответил Пуаро.

— А вы собираетесь покалякать с доктором…

Пуаро кивнул.

— По-вашему, он сможет что-то вспомнить?

— Думаю, не слишком много… Но возможно, сохранились какие-то записи, связанные с гибелью ребенка. Кстати, а вы видели когда-нибудь сестру своей подруги Молли?

— Нет. Ее даже на свадьбе Молли не было.

— Странно!

Миссис Оливер пожала плечами.

— Послушайте, мой друг, — сказала сна — Я что-то не пойму, каких результатов вы ждете от разговоров с доктором и парикмахером?

— Просто всякую информацию.

Глава 14

Доктор Уиллогби

Эркюль Пуаро вылез из такси, расплатился с шофером и, достав маленькую записную книжку, проверил адрес. Поднявшись на крыльцо, он нажал кнопку звонка.