Слоны умеют помнить - Кристи Агата - Страница 15

Пуаро засмеялся.

— Почему вы смеетесь? — спросил старший инспектор.

— Я очень обязан вам. Вы только что подарили мне великолепную идею. Каким все-таки странным путем иногда приходят мысли в наши головы.

— По-моему в вашей голове предостаточно самых умных мыслей. Во всяком случае, в поисках ответов на ваши вопросы я выяснил все, что только было возможно выяснить. Хотя в общем-то получилось не густо. Генерал по происхождению шотландец. Отец его был священником, два дяди служили в армии, занимали довольно видные посты. Женат на Маргарите Престон — Грей из знатного рода, она бывала при королевском дворе и так далее. Никаких скандальных историй с этой семьей не происходило. Вы правы, у Маргариты была сестра Доротея, они близнецы. Похожи друг на друга, как две капли воды. Интересно, а откуда вы узнали, что в детстве их звали Молли и Долли? Семья Престон-Трей жила в городе Хеттере в Сассексе. У сестер все было одинаково: первые зубки у них прорезались в один день, скарлатиной заболели в один и тот же месяц, их одевали в одинаковые платья, даже влюбились они сначала в одного и того же мужчину. И замуж вышли почти одновременно, обе за военных. К сожалению, их семейный врач умер несколько лет назад, поэтому от него никакой информации уже не получить. В свое время с одной из сестер случилась трагедия…

— С леди Рейвенскрофт?

— Нет, с другой, с Доротеей. Она вышла замуж за капитана Джерроу, родила двух детей. Младший ее сын в четыре года погиб в результате несчастного случая. Его ударили какой-то игрушкой по голове, и он упал в пруд, на берегу которого стоял, и утонул. Одни считают, что это сделала девочка, с которой он играл. Она была постарше, и они, поссорившись, подрались. Но кое-кто говорит, что это сделала сама Доротея. Рассердившись на ребенка, она ударила его, он упал в пруд и утонул. Ходили еще слухи, что его ударила одна из служанок. Но вряд ли эта давняя история может иметь связь с самоубийством Рейвенскрофтов, — вздохнул старший инспектор.

— Пожалуй, — согласился Пуаро. — Но знать все, что предшествовало тому или иному событию, никогда не помешает.

— Это произошло за много лет до трагедии, и мы во время расследования так далеко не заглядывали. Итак, после гибели ребенка у Доротеи началось психическое расстройство и ее положили в клинику. Хоть ее и подлечили, но прежнее здоровье уже не вернулось к ней.

— Но кажется, вы сказали, что по одной из версий она является убийцей своего сына.

— Так считал врач, ее лечивший. Прямых доказательств нет. Сама Доротея утверждала, что она находилась дома и из окна видела, как девочка ударила ее сына, но ей особенно не верили, так как она была не в себе. Ее лечили в двух клиниках, одна из них имени святого Андрея в Лондоне. Она пробыла там более трех лет, потом ее признали вполне нормальной, и она вернулась домой, к семье.

— Она действительно стала нормальной?

— Я полагаю, что она всегда была неврастеничкой.

— Где она была во время самоубийства Рейвенскрофтов?

— За несколько недель до этого она умерла. А до этого жила вместе с ними. Обратите внимание, какая одинаковая судьба у близнецов. Они и умерли почти в одно и то же время.

— От чего она умерла?

— Она принимала очень много успокоительных лекарств и постоянно находилась в полусонном состоянии. И тем не менее у нее была бессонница. По ночам она выходила из дома, бродила вокруг него или гуляла по тропинке, которая шла вдоль обрыва… Оступилась, упала в обрыв и разбилась. Она погибла сразу, но нашли ее только на следующий день. Места там безлюдные. Леди Рейвенскрофт так была потрясена этим несчастьем, что ее на некоторое время пришлось положить в больницу. Сестры были очень привязаны друг к другу.

— Этот трагический случай мог навести супругов на мысль о самоубийстве? — спросил Пуаро.

— Никому и в голову это не приходило!

— Насколько я знаю, между близнецами существуют какие-то таинственные связи. Потеряв сестру, леди Рейвенскрофт вполне могла лишить себя жизни. А генерал мог застрелиться от того, что был в какой-то степени виновен в этом.

— Знаете, Пуаро, вам в голову иногда приходят совсем фантастические мысли. Если б у генерала были любовные шашни с золовкой, об этом болтала бы вся округа. Скрыть это было невозможно…

Зазвонил телефон, Пуаро снял трубку и услышал голос своей приятельницы миссис Оливер.

— Месье Пуаро, — сказала она, — не могли бы вы завтра прийти ко мне на чай или на херес? Обещала зайти Селия, а попозже появится эта начальственная дама с дурными манерами…

— Это как раз то, что мне нужно, — сообщил Пуаро.

— Отлично. Сейчас я спешу. Мне предстоит встреча со старой Военной Лошадью, к которой меня направил мой слон № 1, Джулия Карстерс. Правда, я думаю, что она перепутала фамилию, с ней это происходит сплошь и рядом, но надеюсь, что хоть адрес-то она дала правильный, — заключила миссис Оливер.

Глава 12

Селия встречается с Эркюлем Пуаро

— Итак, — сказал Пуаро, — как обстоят дела ваши с сэром Хьюго Фостером?

— Начнем с того, что его фамилия вовсе не Фостер, а Фотерджилл. Джулия, как обычно, все перепутала.

— Выходит, что память у слонов не всегда надежна?

— Мне надоели слоны. Я с ними покончила!

— А ваша Военная Лошадь?

— Как источник информации оказалась совершенно бесполезной. Морочила мне голову какими-то Барнетами, у которых от несчастного случая погиб в Малайе ребенок. Но это не имеет никакого отношения к Рейвенскрофтам… И потом я уже сказала вам, что со слонами я покончила. Селия придет через полчаса. Я сказала ей, что вы… Да! Что вы помогаете мне в расследовании. Или вы полагаете, что я должна сказать, что это я помогаю вам?

— Нет, меня больше устраивает ваш вариант.

— Я не думаю, что она долго пробудет у меня. Через час нам надо избавиться от нее, потому что потом должна будет заявиться миссис Бертон-Кокс.

— Надеюсь разговор с ней нам кое — что даст, — проговорил Пуаро.

— Мне кажется, у нас все-таки мало информации! — Вздохнула миссис Оливер.

— Главное, что мы не знаем толком, что мы ищем. Мы топчемся взад — вперед, направо — налево.

— Мы не были только на Северном полюсе.

— И еще на Южном… Тем не менее я составил небольшой список. Это вещи, о которых бы хотелось знать побольше. Вам прочитать?

Миссис Оливер подошла к Пуаро, уселась рядом с ним и заглянула в список.

— «Парики», — прочитала она. — А почему парики у вас на первом месте?

— Четыре парика. Почему именно четыре? Я пока не могу это объяснить.

— Я думаю, что магазин, где она их приобретала, уже закрыт. Сейчас парики вышли из моды. Их носят только во время путешествий, когда следить за тем, чтобы прическа была в порядке, сложно.

— Тем не менее меня интересуют эти парики. Имеет значение и то, что сестра леди Рейвенскрофт была психически больна и подолгу лечилась в клиниках.

— Вряд ли это имеет отношение к нашему делу. Хотя, поскольку она ненормальная, она вполне могла пристрелить их. Второе — зачем?

— Не могла! — сказал Пуаро. — На револьвере были отпечатки пальцев генерала и его жены. И никаких других. Еще один важный вопрос. Я думаю, вы знаете о деньгах немного больше, чем я.

— Вы хотите сказать, кто-то был заинтересован в получении наследства?

— Да. Хотя деньги достались законным наследникам — детям. Кстати, их было не так уж много… И еще меня очень интересует миссис Бертон-Кокс.

— Эта противная дама! Не понимаю, почему она вас так интересует. Разве потому, что она сует свой нос куда не надо, а меня хочет использовать в качестве помощницы.

— А почему она хочет использовать вас? Может быть, потому, что вы крестили Селию, которая является невестой ее неродного сына?

— Не понимаю?

— Десмонд — приемыш. Она его усыновила, потому что ее сын умер.

— Отчего? И когда?

— Этого я пока не знаю. Мне необходимо повидаться с ней, чтобы составить собственное мнение о ней.