Последние дела мисс Марпл - Кристи Агата - Страница 4

Часа полтора спустя, обе леди, усталые и разгоряченные, прижимая к себе громоздкие пакеты с тяжело доставшейся добычей, входили в небольшой, мало посещаемый ресторанчик с поэтическим названием «Яблоневая ветка». Испытывая необходимость восстановить свои силы, они заказали бифштекс, пудинг с почками и яблочный пирог со взбитыми сливками.

— Эти полотенца отличаются настоящим довоенным качеством, — воскликнула слегка запыхавшаяся мисс Марпл. — Вдобавок, на них метка «Д». Так удачно, что жену Реймонда зовут Джоан. Я отложу их, а если перейду в лучший мир раньше, чем я предполагаю, то оставлю их ей.

— А мне действительно были необходимы кухонные полотенца, — сказала Банч. — Они в самом деле очень дешевые, хотя и дороже тех, которые этой рыжей удалось утащить у меня из-под носа.

В этот момент в «Яблоневую ветку» вошла аккуратно одетая молодая женщина. Лицо ее было подрумянено, губы ярко накрашены. Внимательно оглядев зал, она поторопилась к их столику и положила какой-то конверт около мисс Марпл.

— Вот, возьмите, мисс, — живо сказала она.

— О, благодарю вас, Глэдис, — ответила мисс Марпл. — Очень вам благодарна. Так любезно с вашей стороны.

— Рада вам услужить, мисс, — сказала Глэдис. — Эрни каждый день повторяет: «Всем, что ты знаешь, ты обязана этой твоей мисс Марпл», — и я всегда, всегда рада быть вам полезной, мисс.

— Такая славная девушка, — заметила мисс Марпл, когда Глэдис ушла. — Удивительно милая и услужливая.

Она заглянула в конверт, потом передала его Банч.

— Ты должна быть очень осторожна, дорогая моя, — заметила она. — Скажи мне, кстати, работает ли по-прежнему в Мелчестере этот симпатичный молодой инспектор?

— Не знаю, — ответила Банч. — Вероятно.

— Если он там уже не работает, — подумав, сказала мисс Марпл, — я могу позвонить начальнику полиции. Надеюсь, он меня помнит.

— Ну, конечно, он вас помнит, — сказала Банч. — Нет человека, который мог бы вас забыть. Ведь вы уникум. — И она встала.

Приехав на Паддингтонский вокзал, Банч зашла в багажное отделение и предъявила квитанцию из камеры хранения. Через минуту ей выдали довольно потрепанный старый чемодан, и она направилась с ним на платформу.

На обратном пути никаких происшествий не было. Когда поезд приблизился к Чиппинг Клегхорн, Банч встала и взяла чемодан. Едва она вышла из вагона, как какой-то мужчина подскочил к ней, выхватил чемодан у нее из рук и бросился бежать.

— Остановите, остановите его! — закричала Банч. — Он взял мой чемодан.

Пожилой, медлительный контролер только начал было: «Э-э, послушайте, что вы делаете?» — как меткий удар в грудь отбросил его в сторону. Похититель выбежал на улицу и кинулся к поджидавшей его машине. Он швырнул в нее чемодан и собирался уже забраться туда сам, но в это время тяжелая рука опустилась на его плечо, и голос начальника полиции Эбела произнес:

— Что это здесь происходит?

Банч подбежала, задыхаясь.

— Он стащил мой чемодан, — сказала она.

— Чушь! — возразил мужчина. — Понятия не имею, о чем эта дама говорит. Это мой чемодан. Я только что вынес его из поезда.

— Что ж, нужно разобраться, — решил начальник полиции.

Он посмотрел на Банч неподвижным бычьим взглядом. Никто бы не заподозрил, что в свое свободное время он неоднократно и подолгу обсуждал с миссис Хармон сравнительные достоинства навоза и костной муки для подкормки розовых кустов.

— Вы утверждаете, мадам, что это ваш чемодан? — спросил он.

— Да, — подтвердила Банч. — Без всякого сомнения.

— А вы, сэр?

— А я говорю, что он мой.

Мужчина был высокого роста, смуглый, хорошо одетый. Он говорил, растягивая слова, держался высокомерно. В этот момент из машины донесся женский голос:

— Ну, конечно, это твой чемодан, Эдвин. Не понимаю, что нужно этой женщине.

— Надо в этом деле разобраться, — повторил начальник полиции. — Если, как вы утверждаете, мадам, это ваш чемодан, скажите, что там лежит.

— Одежда, — ответила Банч. — Длинное твидовое пальто с бобровым воротником, два шерстяных джемпера и туфли.

— Ну что ж, достаточно ясно, — сказал мистер Эбел и повернулся к смуглому мужчине.

— Я театральный костюмер, — важно заявил тот. — В чемодане содержатся вещи, принадлежащие театру. Я привез их сюда для любительского спектакля.

— Понятно, сэр. В таком случае, мы просто заглянем внутрь и все выясним. Мы можем пойти в полицейский участок или, если вы спешите, вернуться на станцию и открыть чемодан там.

— Этот вариант меня устраивает, — согласился смуглый мужчина. — Между прочим, меня зовут Мосс, Эдвин Мосс.

С чемоданом в руке мистер Эбел направился к станции.

— Мы только пройдем в отделение посылок, Джордж, — сказал он контролеру.

Там, положив чемодан на стол, он нажал на защелки — чемодан не был закрыт на ключ. Банч и мистер Эдвин Мосс стояли с двух сторон, с ненавистью глядя друг на друга.

— Ну вот! — сказал начальник полиции, откидывая крышку чемодана.

Внутри лежало довольно потертое длинное твидовое пальто с бобровым воротником. Оно было аккуратно сложено. Там были еще два шерстяных джемпера и пара простых башмаков, какие носят в деревне.

— В точности, как вы сказали, мадам, — подтвердил начальник полиции, повернувшись к Банч.

Никто не мог бы сказать, что мистер Эдвин Мосс делает что-нибудь наполовину. Его смятение, его раскаяние не знали границ.

— Простите меня, — воскликнул он, — пожалуйста, простите меня! Поверьте, я ужасно, ужасно огорчен. Мое поведение было непростительно, совершенно непростительно. — Он посмотрел на часы. — А сейчас я должен торопиться. Может быть, мой чемодан остался в поезде. — Приподняв в последний раз шляпу, он умильным тоном произнес, обращаясь к Банч: — Простите меня, прошу вас, — и поспешно выбежал из отдела посылок.

— Неужели вы дадите ему уйти? — спросила Банч заговорщическим шепотом.

Мистер Эбел подмигнул ей, прикрыв один из своих бычьих глаз.

— Он далеко не уйдет, мадам. Я хочу сказать, что он далеко не уйдет незаметно, если вы догадываетесь, о чем я говорю.

— О! — с облегчением выдохнула Банч.

— Старая леди звонила мне, — пояснил мистер Эбел, — она ведь приезжала сюда несколько лет назад. Ясная у нее голова, что и говорить! Но сегодня здесь затевалось нечто серьезное. Не удивлюсь, если наш инспектор или сержант навестят вас завтра утром.

Пришел инспектор, тот самый инспектор Крэддок, который запомнился мисс Марпл. Улыбаясь, как старый знакомый, он приветствовал Банч.

— Новое преступление в Чиппинг Клегхорн, — бодро сказал он. — Без сенсаций не обходитесь, а, миссис Хармон?

— С удовольствием обошлась бы, — ответила Банч. — Вы пришли, чтобы задавать мне вопросы, или сами хотите мне что-то рассказать для разнообразия?

— Сперва кое-что расскажу. Начну с того, что за мистером и миссис Экклс уже некоторое время установлено наблюдение. Есть основания думать, что они принимали участие в нескольких грабежах, совершенных в этих краях. Второе, хотя у миссис Экклс действительно есть брат по фамилии Сэндбурн, и он недавно вернулся домой, — умирающий, которого вы нашли в церкви, был не он.

— Я знала это, — сказала Банч. — Прежде всего потому, что его имя было Уолтер, а не Уильям.

Инспектор кивнул:

— Его полное имя было Уолтер Сент-Джон, и три дня назад он бежал из Чаррингтонской тюрьмы.

— Ну, конечно, — тихо сказала себе Банч, — полиция охотилась за ним, и он нашел убежище в церкви. — Потом она спросила: — А какое преступление он совершил?

— Чтобы ответить вам, мне придется начать издалека. Это сложная история. Несколько лет назад выступала в мюзик-холле довольно известная танцовщица, но вы о ней вряд ли слышали. Ее лучший номер был взят из «Тысяча и одной ночи» и назывался «Аладдин в волшебной пещере». Ее более чем откровенный костюм был усеян фальшивыми камнями. Насколько мне известно, она не отличалась большим талантом, но была — скажем так — очень привлекательна. Во всяком случае, один азиатский принц сильно увлекся ею. Он преподнес ей множество подарков и, в частности, великолепное изумрудное ожерелье.