Записки непрофессионала. - Наконев Владимир - Страница 32

И тут сдыхает двигатель, который рядом со мной. И мы начинаем падать этой стороной вниз. Народ занервничал. Пилотам удаётся выровнять аппарат, сбросив обороты второго двигателя. Через некоторое время турбина завыла по-прежнему и самолёт начал опять набирать высоту. Но не долго. Скоро процесс падения повторяется. Причём так, что пассажиров мутить начало. От нервов, скорее.

Стюардессы с лицами весёло-зелёного цвета вдруг ни с того ни с сего предлагают откинуть столики. Ужинать, мол, будем. И несут знаменитую аэрофлотовскую курицу. И кофе. И шоколадку.

- Так, - комментирую я, - Похоже это наш последний ужин. Не помню я случая, чтобы на этом рейсе между Свердловском и Новосибирском кормили.

- Заткнись! - грубо обрывает меня тренер, сидящий рядом со мной и вцепившись пальцами в подлокотники так, что костяшки побелели.

- А вы свою курочку есть будете? - не обращаю я внимания на его реплику.

Тренер поглядел на меня и отрицательно покрутил головой, ещё сильнее прихватив своё кресло, потому что турбины опять стихли. Лётчики умело подхватывали управление, не давая завалиться самолёту набок. Расправившись с тренерской курочкой я повторяю вопрос ещё одному из наших.

- Он ещё и жрёт! - всхлипывает Мастер Спорта и отдаёт мне свою еду.

Таким нехитрым способом я уговариваю ещё несколько порций, выпиваю три чашки кофе, заедаю всё несчётным количеством шоколада. Теперь и помереть можно, думаю. Но вслух уже не говорю. Мало ли, народ нервничает. Да и я не самый сильный в команде. И, отвернувшись к окошку, я вдруг вижу, что самолёт уже гораздо ниже находится да ещё и на какой-то знакомый аэродром примазаться пытается. Вернулись, однако! Через три часа колбасни в воздухе.

Я отворачиваюсь и начинаю выпрашивать оставшийся шоколад у тех, кто сидит вокруг меня.

- Товарищи! Придержите столики! Садимся! - раздаётся вопль по трансляции.

И мы садимся. Да так, что несъеденные куры летят по салону. После остановки самолёт тяжело оседает на мою сторону и в окно ничего не видно. Потому что его тут же залили пеной из стоящих вокруг пожарных машин.

Притихшие пассажиры молча покидают самолёт. Я тоже выхожу, жуя очередную плитку.

52. Фальшстарт.

Клубы в зарубежье - это не советского образца колхозы, когда проблемы решаются вместе, свободное время пополам... Здесь, заплатил деньги, получил образование и ходишь (ездишь) на тренировки. Если желаешь. На полёты тоже без принуждения и по разрешению семьи. Нет, членские взносы платить надо. За это и лицензия по меньшей цене выходит и подарок клуб сделает не один раз в году. Скидки, опять же.

А народ сбивается в группки. Кто-то живёт рядом. Кто-то работает по тому же профилю. Кому-то не хватает надёжного партнёра в поездках. Другой вариант образования групп - это желание летать лучше, дальше, может быть, даже, участвовать в соревнованиях. Тут уже не только рядом живущие и хорошо летающие приходят, но и те, кто ни за что не полетит в строгих условиях, но с удовольствием поглядит на пробу пера.

Надумали мы полететь группой на дистанцию. Собралось человек пятнадцать. На момент сбора на площадке приземления осталось около 10. Кое-кому не захотелось тратить выходной, другому просто стало немножко не по себе только от мысли, что прийдётся лететь рядом в толпе. Стоим, обговариваем, а погода тем временем прогревается. Долбить термиками начинает. И ветер порывами. Среди нас и те, кто может летать с отмороженными глазами и те, кто ни за что не надует параплан, если ветер превышает 3 м/с.

Решили мы горку поменять, благо они недалеко друг от друга находятся. Поднялись. Дует. Причём временами сильнее, чем хотелось бы и тем, кто умеет летать. Решаем переждать. Половина едет вниз в бар. Другая, запасшаяся ранее бутербродами и пивом, причащается не отходя от старта. Около четырёх часов появились первые признаки стабилизации. Народ опять брифингу захотел. Я демонстративно раскладываю крыло. Глядя на меня, незнакомый мне пилот расстилает свою Омегу-шесть и стартует. Ещё несколько человек начинают подготовку, но прямо передо мной.

Начинается зрелище. Улетает один, говорит сверху, что вроде ничего, но тут же получает одно за другим несколько сложений. В это же время второй раз восемь пытается стартовать, но налетающие с ветром термики заставляют его по новой разложить крыло. Народ завис. Я обхожу всех и кладу своё крыло самым первым. Через меня, наконец, улетает второй. Попадает в сильный порыв и уходит на дистанцию задом в дикой турбуленции. Стою, выжидая.

Наконец выбрав окошко в порывах, стартую. Получаю мощнейший заброс в термике, сложение уха, раскачку, которую почти не могу остановить. Что ещё там? Гляжу вверх. Оба-на! Нет стропы левой в линии А! Точнее, она есть, но наверху, заплелась в остальных. О тож, ещё! Два года параплану, а у него стропы отваливаются!

Делаю ревизию. Против ветра летит, но сильно качается. По ветру лучше, но как я буду приземляться? Сообщаю всем о своей проблеме и слышу, как двое уже приземлились в 4 км и зовут меня к себе. Говорят, что моей высоты хватит дотянуть. Переговариваемся, я, наконец, нахожу визуально поляну и лечу туда. Заход с одного разворота я, в элегантной качеле, ловлю складку чуть жёстче, чем обычно.

Бросаю параплан, хватаю стропу. А она целая! Протягиваю её до подвесной и вижу, что уже свалились и две других. Да, почаще летать надо бы. Вынимаю свой мультинож и протягиваю все мальи на свободных концах. А желание летать уже прёт через край. Пока летел, отметил, где поднимает хорошо. Но мои друзья, с избытку чувств, сначала пропускают по пиву в баре, а уж потом мы поднимаемся на старт.

А народ уже летает над горой. Обычное явление в наших местах. Поднимаются на границе перехода от жары к вечеру и часами висят. Никого не жду, взлетаю. Набираю пару сотен метров над стартом и по старому маршруту. Те, кто был выше меня тоже туда повернули. А по дороге я ещё в первый раз приметил место, где сильно просаживает. И, в отличие от всех, туда не лечу, предупредив своих, кто на моей же частоте радио держит.

Мой совет не понадобился. Срабатывает принцип стадности и площадка подо мной наполняется распластавшимися на стерне крыльями. Перелетаю её на трёхстах метрах и большом желании упереться в гору, которая возвышается рядом. Получается. В дохлом +0,2 набираю пару сотен метров и попадаю в лифт. Стабильно иду вверх с +2,4 и скоро у меня уже 800 над долиной. Сообщаю друзьям о своей радости и улетаю над шоссейной дорогой в сторону Мадрида. Через некоторое время прекращается связь по радио, падает высота. Но, тем не менее, я умудряюсь на высотах 300-500 метров пролететь ещё с десяток км на остатках солнечной энергии.

А тот пилот, что стартовал первым, пролетел с одним из своих товарищей более пятидесяти километров.

53. Стоимость рекорда.

Приехали мы в Пьедраиту. Уже второй раз я здесь. Договариваемся, что улетаем вместе и пробуем пройти дистанцию группой. Наверху находим много пилотов. Похоже, что все внимательно изучили прогноз на сегодня. Хороший потолок до четырёх тысяч метров, но ветер около нуля. Вот и сидим все. Ждём.

Улетает какой-то ученик или продвинутый. И его приподнимает немного прямо перед стартом. Тут же воздух сотрясается топотом копыт целого стада и в воздухе около десятка крыльев. Ну, словно коршуны. Но повезло всего лишь одному, который зацепил несколько дохляков, отошёл в долину и уже через полчаса его можно было с некоторым трудом разглядеть среди облаков. Остальные расстелились на площадке приземления.

Такой процесс повторяется несколько раз и скоро наша группа остаётся в одиночестве на горе. Посовещавшись, решаем лететь и мы. Ждём ещё одно тело, разведывающее потоки возле старта, и ныряем в воздух тоже. Ветра нет и мне лишь с третьей попытки удаётся надуть крыло. Эта задержка мне стоила многого. Все мои друзья уже над вершиной, а я просто валюсь и валюсь, рисуя змейку возле склона. Бросаю склон, чтобы поискать чего вдали, но так и не найдя, приземляюсь возле дороги в надежде, что меня кто-нибудь подберёт из поднимающихся на старт.