Гость из пекла - Волынская Илона - Страница 21

– Надо проконсультироваться со специалистами, но придется быть очень осторожными, торговля золотом – опасный бизнес, там сплошная мафия, – энергично объявила Танька. – На все встречи ходим только под мороком, кто-то идет, а кто-то прикрывает, чтоб если что – сразу вытащить!

Ирка смутилась:

– Тань… Я, наверное, сейчас помочь не смогу. У меня мама приехала и ее муж… Они так реагируют, когда я ухожу! – жалобно закончила она. – Вот сегодня утром пошла без спроса в супермаркет… Ну как я всегда хожу! Вы видели, что с мамой делалось! Короче, такой свободы, как при бабке, у меня, наверное, уже не будет…

Танька помолчала, переваривала сказанное. Аккуратно закрыла блокнот с записями и уронила его обратно в сумку.

– Наверное, это нормально, – осторожно сказала она. – Все отчитываются родителям. Я вот тоже маме звоню и предупреждаю… И разрешения спрашиваю. И Богдан…

Ирка уныло кивнула. С бабкой все было просто! Скажешь: ушла к Таньке – и бабка даже не думает проверять. Ирка всегда считала, что от равнодушия, и злилась на бабку. Только как ей, привыкшей к полной самостоятельности, теперь привыкнуть к другому: к контролю, необходимости отчитываться, сообщать о каждом своем шаге. Вот леший, даже ночью не смотаешься: раньше она просто улетала из окна своей комнаты, а теперь и комнаты нет!

– Я арендую банковский сейф и золото туда положу, – тем временем решила Танька. – А когда ты разберешься со своими делами… В смысле, как у вас жизнь теперь строиться будет. Тогда и решим – продавать, не продавать! – заключила она. – Многие, наоборот, скупают золото, говорят, надежное вложение, со временем только дорожает.

– Ты в школу-то пойдешь? – берясь за свою куртку, спросил Богдан.

– А… Я не знаю… – беспомощно ответила Ирка, растерянно глядя на друзей. – Я не собиралась сегодня идти, все-таки мама приехала – имею полное право прогулять. Но мне в чатах немецкие ребята писали, что у них на порядке помешаны, и чтоб просто так прогулять школу – такого быть не может! Так что теперь… наверное… Тео будет решать. Идти мне в школу или не идти. – Голос Ирки окончательно упал до шепота. Она вдруг окончательно поняла – впредь вовсе не она будет решать, как ей жить! А совсем чужой, незнакомый человек! И мама, которую на самом деле она тоже толком не знает!

– Ну и как ты себе это представляешь? – грубо спросил Богдан и, подделываясь под тонкий детский голосочек, пропищал: – Дядя Тео, можно я быстренько сбегаю, одному черту морду набью – и сразу домой! – И тут же ответил басом: – А ты уроки сделала, Ирка? Сперва уроки, потом в комнате убери, а если останется время, тогда можешь идти… к черту.

– Его зовут Тео! – рявкнула Ирка. – И я нормально себе это все представляю! Я буду жить как все! Как вы с Танькой живете! Обо мне станут заботиться! Не я о всяких похищенных детях и взрослых… зачарованных, а мама и Тео – обо мне!

– Не кричи, – буркнул Богдан, – а то мама и Тео услышат и примчатся выяснять, чего ты орешь! Ладно, мы пошли, а то в школу опоздаем… – он криво усмехнулся, – родители ругаться будут! – Он двинулся к двери. Остановился – рука наполовину в рукаве куртки, плечо скособочено. – Как хоть этот Тео – ничего или не очень? – не глядя на Ирку, спросил он.

– Не знаю пока, – тихо ответила она. – Разберемся.

– Вот именно, – проворчал Богдан и вышел.

Танька задержалась на пороге, посмотрела на Ирку оценивающе и неприятным голосом сказала:

– Надеюсь, ты понимаешь: даже если ты очень сильно рада маме, не надо ей объяснять, что надпись на заборе «Хортица – ведьма!» – это чистая правда? Есть вещи, о которых даже самым лучшим мамам не рассказывают. Я, например, не рассказываю. И Богдан тоже.

– Моя мама, по-твоему, не самая лучшая? – после недолгой паузы спросила Ирка. Помолчали.

– Я посмотрю, что там с забором и воротами, – примирительно сказала Танька.

Ребята протопали через коридор, в молчании миновали двор и вышли за калитку. Ирка прислонилась к стене, прикрыла глаза. Острые собачьи уши словно сами, собственной волей лезли из-под волос…

– Не нравится мне это! – голос Богдана прозвучал громко и отчетливо, точно мальчишка все еще был в комнате.

Ирка сто раз порывалась ребятам сказать, что может их слышать даже на таком расстоянии. И не говорила. Как не сказала маме и Тео, что знает немецкий. Последнее время с ней это часто случалось – пытаешься сказать, а словно заслонка встает поперек горла, не выпуская информацию. Пару раз Ирка даже боялась, что на нее наложили заклятье, но скоро поняла – если кто ее и заклял, то она сама. И прав дядька Мыкола, глава хортицкой богатырской стражи, – в ней действительно все меньше остается от девочки Ирки, а все больше проявляется хортицкая ведьма, повелительница наднепрянской магии. Скрытная. Осторожная. Безжалостная. Та, кто бережет свои секреты не только от долго пропадавшей мамы, но и от друзей, которые всегда рядом.

Может, хоть мамино возвращение это остановит? Снова сделает ее девчонкой, обычной школьницей… Ребенком. Ну хоть ненадолго!

– Что за неожиданный поток визитов к Ирке? – тем временем за забором продолжал выступать Богдан. – Айт, Дина, теперь мама с немцем… Неспроста…

– Ты смотрел – у них тени есть? – напряженно спросила Танька.

Ирка не могла видеть друга, но и так знала: он трет переносицу, где скрывается вживленный Танькой огненный глаз демона засухи, позволяющий Богдану в облике здухача всегда находить оставленное тело, а в человеческом – видеть очень особенные тени у существ, наделенных магией.

– У мамы – точно нет, – ответил Богдан. – Насчет немца не знаю, он из дверей не выходил, какие там тени…

– По-моему, ты просто боишься! – легкомысленно бросила Танька. – Ну раз Иркина мама вернулась, да еще с мужем, не получится, как раньше, – ходить с Иркой, куда хотим, оставаться у нее, если захотим! – Танькины ладони шуршали по доскам забора – она выполняла обещание, разбиралась с надписями. – Имей совесть – надо же и об Иркедумать! Она маму так ждала, мама приехала, теперь Ирка счастлива – значит, и мы должны быть счастливы!

– Никому я ничего не должен – я ни у кого не занимал! – отрезал Богдан. – Честно говоря, в Ирке я тоже особого счастья не заметил.

– Это из-за бабки. Из-за ее скандалов, – вступилась Танька, но голос у нее звучал неуверенно.

– Не нравится мне все это! – упрямо повторил Богдан.

– Нравится, не нравится… Тебе, вон, и Айт не нравился, а он ого-го какой оказался!

– Иго-го! – передразнил Богдан. – Зато ты от него в восторге.

– Странно, если б мне не нравился человек… то есть змей… который мне жизнь спас! К тому же такой крутой! И красавчик!

– А я, значит, лох и страшнее атомной войны! – голос Богдана немедленно стал напряженным.

– Ты-ы? – задумчиво протянула Танька, словно только сейчас задалась вопросом, а какой он, Богдан.

Молчание с каждой секундой становилось все мрачнее и мрачнее… Достигло накала грозовой тучи…

– Ты… – повторила Танька. – Ты – лучше всех, – невинно сообщила она… и захохотала.

– Прикалываешься, – после недолгой паузы буркнул Богдан, и непонятно было – обижен он или, наоборот, доволен.

Ребята снова помолчали, только слышен был шорох Танькиных ладошек по забору.

– А если… – сказал Богдан так тихо, что Ирка его еле расслышала. – Если они захотят в Германию ее увезти? Ну ладно – мы с тобой действительно переживем как-то… Но она же хортицкая ведьма! Она должна быть здесь! И как это ее маме объяснить? Или ты не знаешь, как взрослые себя ведут в таких случаях? Скажут, что Ирка ребенок, и пусть делает, что велено!

– Вот когда скажут, тогда и будем решать! – ответила Танька с такой резкостью, что отлично знавшая ее Ирка сразу поняла – подруга сама все время об этом думает. И боится. – Богдан, помолчи, пожалуйста! Тут, на заборе, кажется… что-то есть… точно, есть! – И уже напряженным тоном добавила: – Надписи по-прежнему здесь! Просто кто-то сделал их невидимыми!

– Ведьма? – настороженно спросил Богдан.