Объявлено убийство - Кристи Агата - Страница 31

— Нравится? Я рада. А я вот никогда не увлекалась драгоценностями.

— Я в восторге.

— Ну и прекрасно. А теперь пойдем покормим уток.

— Ха! — трагически воскликнул Патрик, когда гости расселись за столом. — Что я вижу? “Дивная смерть!”

— Тес, — шикнула на него мисс Блеклок. — Не дай Бог, Мици услышит. Она сердится, когда ты так называешь ее торт.

— Но это же воистину “Дивная смерть”! Это ведь ваш именинный пирог, Банни?

— Да, — сказала мисс Баннер, — у меня сегодня просто великолепный день рождения.

Ее щеки пылали с того самого момента, когда полковник Истербрук вручил ей маленькую коробочку конфет и с поклоном провозгласил: “Сласти для наисладчайшей!”

Джулия поспешно отвернулась, за что мисс Блеклок послала ей укоризненный взгляд.

Они воздали должное яствам и, откушав на десерт по кусочку “смерти”, поднялись из-за стола.

— Мне как-то не по себе, — сказала Джулия. — А все торт. Помню, в прошлый раз я чувствовала себя так же.

— Но он того стоит, — сказал Патрик.

— Иностранцы действительно знают толк в кондитерских изделиях, — изрекла мисс Хинчклифф. — А вот простого пудинга приготовить не могут.

Все вежливо промолчали, хотя губы Патрика дрогнули, словно он намеревался спросить: кто из присутствующих хотел бы сейчас отведать простого пудинга?

— Что, вы взяли нового садовника? — поинтересовалась мисс Хинчклифф у мисс Блеклок, когда они возвратились в гостиную.

— Нет, а почему вы так решили?

— Да тут какой-то малый вертелся. Возле курятника. Вид у него, правда, был довольно пристойный, армейская выправка.

— Ах этот! — воскликнула Джулия. — То наш сыщик.

— Сыщик!.. Но почему? — Миссис Истербрук даже выронила сумочку.

— Не знаю, — пожала плечами Джулия. — Он все ходит кругами и следит за домом. Наверное, охраняет тетю Летти.

— Какая чушь! — сказала мисс Блеклок. — Покорнейше благодарю, но я могу и сама за себя постоять.

— Так ведь все давно кончено! — вскричала миссис Истербрук. — Я как раз хотела спросить: почему они не закрыли дело?

— Полиция не удовлетворена, — объяснил ее муж. — Вот почему.

— А чего им не хватает?

Полковник Истербрук покачал головой, давая понять, что он мог бы поведать куда больше, если б счел необходимым. Эдмунд Светтенхэм, недолюбливавший полковника, сказал:

— По правде говоря, мы тут все под подозрением.

— Под подозрением? — переспросила миссис Истербрук.

— Не бери в голову, котеночек, — проворковал ее муж.

— Нас подозревают в том, что мы тут шляемся намеренно, — продолжал Эдмунд, — чтобы при первой же возможности совершить убийство.

— Пожалуйста, не надо, мистер Светтенхэм! — вскричала Дора Баннер, заливаясь слезами. — Я уверена, что никто из нас не смог бы убить нашу дорогую, драгоценную Летти!

На мгновение все стушевались. Эдмунд побагровел и пробормотал:

— Я пошутил.

Тут Филлипа предложила послушать последние известия, и все горячо ее поддержали.

Патрик прошептал Джулии:

— Сюда бы еще миссис Хармон. Уж она бы наверняка спросила своим звонким голоском: “Но ведь, наверно, кто-то ждет случая убить вас, мисс Блеклок?”

— Я рада, что она и эта ее старуха Марпл не пришли, — сказала Джулия. — Старая грымза везде сует свой нос. И, по-моему, любит покопаться в грязном белье. Типичный образчик викторианской эпохи.

Последние новости спровоцировали всех на чинное обсуждение ужасов атомной войны. Полковник Истербрук сказал, что, несомненно, Россия — главная угроза мировой цивилизации, а Эдмунд возразил: дескать, у него есть несколько совершенно очаровательных русских друзей, однако его заявление было принято весьма прохладно.

Затем все снова рассыпались в благодарностях хозяйке.

— Ты повеселилась, Банни? — спросила мисс Блеклок, когда ушел последний гость.

— О да. Но у меня страшно болит голова. Наверно, от нервного возбуждения.

— Это от торта, — сказал Патрик. — Меня тоже мутит. А вы еще целое утро прикладывались к шоколадным конфетам.

— Пожалуй, пойду лягу, — сказала мисс Баннер, — приму сразу две таблетки аспирина и попытаюсь заснуть.

— Хорошая мысль, — одобрительно кивнула мисс Блеклок.

Мисс Баннер отправилась наверх.

— Мне пойти закрыть уток, тетя Летти?

Мисс Блеклок строго взглянула на Патрика.

— Если дашь честное слово, что хорошенько запрешь дверь.

— Клянусь!

— Выпейте хересу, тетя Летти, — предложила Джулия. — Как говаривала моя нянюшка: “Это утихомирит ваш желудок”. Жуткое выражение, но оно идеально соответствует моменту.

— Думаю, ты права. Откровенно говоря, я просто не привыкла к такой жирной пище… О Банни, как ты меня напугала! В чем дело?

— Не могу найти аспирин, — с обреченным видом сказала Банни.

— Возьми мой, дорогая. У меня в спальне, около кровати.

— И у меня на трюмо стоит флакончик, — сказала Филлипа.

— Спасибо.., большое спасибо. Возьму, если не найду свой. Но он должен быть где-то здесь, я точно знаю. Новый пузырек. Куда я его положила?

— Да их в ванной полно! — нетерпеливо воскликнула Джулия. — Этот дом просто ломится от аспирина.

— Меня раздражает моя рассеянность, я все теряю, — пожаловалась мисс Баннер, поднимаясь обратно по лестнице.

— Бедная старушка Банни, — сказала Джулия, взяв бокал. — Как вы считаете, стоит дать ей чуточку хересу?

— Нет, — покачала головой мисс Блеклок. — Она сегодня и без того перевозбуждена, толку все равно не будет. А назавтра ей будет худо… Но мне кажется, она от души повеселилась.

— Да, она была в восторге, — кивнула Филлипа.

— Ну, тогда давайте угостим хересом Мици, — предложила Джулия. — Эй, Патрик! — позвала она, услышав, что тот вошел через черный ход. — Пригласи сюда Мици.

Мици привели, и Джулия налила ей хересу.

— За лучшую кухарку в мире, — сказал Патрик, поднимая бокал.

Мици была польщена, но решила, что следует возразить:

— Абсолютно нет. Я не повар. На родина я занималась умственный труд.

— Ты даром теряла время, — заявил Патрик. — Какой умственный труд сравнится с таким шедевром, как “Дивная смерть”?

— О-о! Я говорила.., мне не нравится…

— Да какое мне дело до того, что тебе нравится, а что не нравится, моя прелесть? — сказал Патрик. — Я его так прозвал — и точка! Давайте же выпьем за “Дивную смерть”, и к черту последствия!

— Филлипа, дорогая, я хочу с тобой поговорить.

— Да, мисс Блеклок?

Филлипа Хаймс слегка удивилась.

— Ты ведь немножко расстроена, да?

— Расстроена?

— Я замечаю, что в последнее время у тебя расстроенный вид. Что-нибудь случилось?

— О нет.., ничего, мисс Блеклок. Что может случиться?

— Ну.., не знаю. Я подумала, может, вы с Патриком…

— С Патриком? — Филлипа удивилась еще сильней.

— Ну, значит, нет. Пожалуйста, прости, если я допустила бестактность. Но вы так часто бывали вместе.., и хотя Патрик мой родственник, не думаю, что из него получился бы хороший муж. Во всяком случае, в ближайшем будущем.

Лицо Филлипы окаменело.

— Я больше не выйду замуж, — заявила она.

— Выйдешь, когда-нибудь выйдешь, дитя мое. Ты молода. Но мы не будем это обсуждать. Значит, других поводов для расстройства у тебя нет? Никаких проблем.., к примеру, денежных?

— Нет. Все в порядке.

— Я знаю, тебя беспокоит, сможет ли твой малыш учиться дальше. Поэтому я хочу тебе кое-что сказать. Сегодня днем я ездила в Мильчестер к мистеру Беддингфелду, моему поверенному. В последнее время все так шатко, что я решила составить новое завещание.., мало ли что! Кроме того, что завещано Банни, все остальное перейдет к тебе, Филлипа.

— Что? — Она резко повернулась к мисс Блеклок. Казалось, она напугана и ей вот-вот станет плохо. — Но я не хочу… Правда, не хочу… Что вы… И почему? Почему мне?