Объявлено убийство - Кристи Агата - Страница 27

Дора Баннер протянула руку и отщипнула кусочек розово-рыжеватого, совсем как лососина, пирожного.

— А в другой раз я случайно услышала их очень странный разговор с Джулией. Они вроде бы ссорились. Он сказал: “Если бы я знал, что ты с этим связана!” А Джулия, всегда такая спокойная, ему в ответ: “Ну и что ж, мой милый братец, ты собираешься теперь делать?” Но тут, как назло, скрипнула половица, и они меня заметили. Мне ничего не оставалось, как самым шутливым тоном спросить: “Да вы, как видно, ссоритесь?” А Патрик сказал: “Я убеждаю Джулию не связываться с продавцами на черном рынке”. У него очень ловко получилось, но я не поверила. И еще я считаю, что с лампой в гостиной что-то сделал Патрик. Это его рук дело, я ведь прекрасно помню, что там была пастушка, а не пастушок. А на следующий день…

Она осеклась и покраснела. Обернувшись, мисс Марпл увидела, что сзади стоит мисс Блеклок.., должно быть, она только что вошла.

— Попиваем кофе и сплетничаем, Банни? — спросила мисс Блеклок, и в голосе ее прозвучал укор. — Доброе утро, мисс Марпл. Сегодня очень свежо, правда?

— Мы как раз говорили, что сейчас столько новых правил и ограничений, — поспешно заявила мисс Баннер. — Что всего и не упомнишь.

Дверь с грохотом распахнулась, и в “Синюю птицу” влетела Банч Хармон.

— Привет, — сказала она. — Я опоздала?

— Ну, почему же, дорогая, — сказала мисс Марпл. — Садись, выпей кофейку.

— Мы должны идти, — сказала мисс Блеклок. — Ты все купила, что нужно, Банни?

Она говорила вполне милостивым тоном, но в глазах еще таился упрек.

— Да-да, спасибо, Летти. Я только забегу по пути в аптеку, куплю аспирин и лейкопластырь.

Когда дверь за ними закрылась, Банч спросила:

— О чем вы беседовали?

Мисс Марпл ответила не сразу. Она подождала, пока у Банч приняли заказ, и только потом сказала:

— Семейная сплоченность — очень серьезная вещь. Очень. Помнишь одно нашумевшее дело? Не помню точно чье. Говорили, что один джентльмен отравил жену. Подсыпал яд в бокал с вином. Но на суде дочь показала, что полбокала выпила она, и все доводы обвинения разлетелись в пух и прах. Говорят, — но, может, это лишь слухи, — будто она с тех пор не обмолвилась с отцом ни единым словом и ни разу не ночевала с ним под одной крышей. Но, конечно, отец — одно, а племянник или дальний родственник — совсем другое. И все-таки никому не хочется, чтобы кого-нибудь из его семьи повесили, да?

— Естественно, — задумчиво протянула Банч. Мисс Марпл откинулась на спинку кресла и еле слышно пробормотала:

— Все люди очень похожи друг на друга.

— А на кого похожа я?

— Ты-то как раз на саму себя. Ты мне никого особо не напоминаешь. Разве что…

— Начинается! — воскликнула Банч.

— Да нет, дорогая, я просто подумала о своей горничной.

— О горничной? Из меня вышла бы ужасная горничная.

— Из нее тоже. Она совершенно не умела прислуживать за столом. Устраивала кавардак, клала кухонные ножи вперемежку со столовыми, а ее чепчик (это было очень давно, моя милая, тогда горничные носили специальные головные уборы) всегда сидел набекрень.

Банч машинально поправила шляпку.

— Ну, а еще что? — тревожно спросила она.

— Но я держала эту горничную, потому что с ней было хорошо, и вдобавок она меня смешила. Мне нравилось, что она все говорила напрямик. Пришла как-то раз и заявляет: “Не знаю, мэм, но по тому, как Флорри сидит, похоже, она уже не девица”. И разумеется, Флорри действительно оказалась в интересном положении из-за одного подмастерья-парикмахера. По счастью, это случилось в старые добрые времена, и я могла с ним потолковать и все уладить. Они сыграли прелестную свадьбу и зажили очень счастливо. Флорри была хорошей девушкой, но чересчур падкой на красивых мужчин.

— Но она никого не убила, правда? — спросила Банч. — Я про горничную.

— Нет, конечно, — ответила мисс Марпл. — Она вышла замуж за баптистского[24] священника, у них пятеро детей.

— Совсем как я, — воскликнула Банч. — Правда, пока что у меня только Эдвард и Сьюзен.

Помолчав некоторое время, она добавила:

— А сейчас вы о ком думаете, тетя Джейн?

— О многих, — неопределенно откликнулась мисс Марпл.

— В Сент-Мэри-Мид?

— В основном… В частности, я думала о сестре Эллертон, воплощенной добродетели. Она ухаживала за одной старой дамой, души в ней не чаяла. Потом старушка скончалась. Сестра Эллертон стала ухаживать за другой, та тоже умерла. От морфия. Все выплыло наружу. Истинная доброта. Проделала все с удивительным добросердечием и, что самое возмутительное, так и не осознала, что поступила дурно. “Все равно им недолго оставалось жить, — сказала она, — у одной был рак, и бедняжка ужасно страдала”.

— Значит, сестра Эллертон убивала из милосердия?

— Нет-нет. Они переводили на ее имя деньги. Видишь ли, она любила деньги… А еще был один молодой человек, племянник миссис Ньюси, которая держала магазин канцтоваров. Он приносил домой наворованное и просил продать. Говорил, что купил за границей. Заморочил тетке голову. А когда полиция заинтересовалась и стала докапываться до истины, попытался проломить бедняжке череп, чтобы она не смогла его выдать… Не очень приятный юноша, но зато какой красавец! Две девушки были в него влюблены. На одну из них он просадил кучу денег.

— Наверно, на самую противную, — предположила Банч.

— Да, дорогая. А потом была еще миссис Крей, торговка шерстью. Обожала своего сына и, конечно, его испортила. Он впутался в очень темное дело. Банч, а ты помнишь Джоан Крофт?

— Н-нет, вроде бы нет.

— Я думала, может, ты ее видела, когда мы ходили в гости. Она обычно гордо восседала с сигарой или трубкой в зубах. Как-то на банк напали налетчики, а Джоан Крофт как раз там оказалась. Она сбила бандюгу с ног и отобрала пистолет. За мужество суд объявил ей благодарность.

Банч, казалось, ловила каждое слово.

— Ну, и что дальше? — допытывалась она.

— А помнишь ту женщину, которая жила как-то летом в Сент-Жан-де-Коллэн? Такая спокойная.., скорее даже молчаливая. Всем она нравилась, но никто не мог сойтись с ней поближе… Потом мы узнали, что у нее муж — фальшивомонетчик. Из-за него она чувствовала себя как бы отрезанной от мира. В конце концов она стала немножко странной. С теми, кто слишком много думает, это бывает.

— А в ваши воспоминания не затесался какой-нибудь полковник, служивший в Индокитае?

— Как же не затесался, моя милая?! В Ларчесе жил полковник Воэн, а в Симла-Лодж — полковник Райт. За ними я ничего плохого не замечала. Но вот мистер Ход-сон, управляющий банком, поехал как-то в кругосветное путешествие и женился на женщине, которая годилась ему в дочери. Он и понятия не имел, кто она и откуда… Верил тому, что она о себе рассказывала.

— А она говорила не правду?

— Да, врала буквально на каждом шагу.

— Недурно, — кивнула Банч и распрямила пальцы, которые загибала по ходу рассказа. — Мы имеем преданную Дору, красавца Патрика, миссис Светтенхэм и Эдмунда, Филлипу Хаймс, полковника и миссис Истербрук. Кстати, насчет нее вы, по-моему, совершенно правы. Но только зачем ей убивать Летти Блеклок?

— Мисс Блеклок может знать что-нибудь о ее прошлом.

— Романтическая история[25] в духе миссис Танкрей? Нынче такого не бывает!

— А может, и бывает. Видишь ли, Банч, ты из тех, кто не очень обращает внимание на общественное мнение.

— Я понимаю, о чем вы, — внезапно сказала Банч. — Если долго бедствуешь, а потом вдруг, как бездомная намерзшаяся кошка, обретаешь теплый дом и сметанку на блюдечке, и тебя ласкают и называют котеночком, и решают все твои проблемы… Тут на все пойдешь, лишь бы это сохранить… Да, должна признать, вы нарисовали полную галерею человеческих характеров.

— Правда, ты не всех правильно расставила по местам, — сказала мисс Марпл.