Хикори, дикори, док... - Кристи Агата - Страница 27

Когда констебль Ботт, величественным шагом обходил дозором свои владения, к нему приблизился робкий клерк.

— Господин офицер, там женщина! Мне кажется.., по-моему.., она больна.., с ней что-то случилось. Она совсем не шевелится.

Констебль Ботт бодрой поступью направился за клерком и нагнулся над распростертым на земле телом. Так он и знал: от женщины разило бренди.

— Напилась в стельку, — сказал он. — Не беспокойтесь, сэр, мы уж о ней позаботимся.

Утром в субботу, позавтракав, Эркюль Пуаро тщательно вытер усы после выпитой чашки шоколада и направился в гостиную.

На столе были аккуратно разложены четыре рюкзака, на каждом ярлык с ценой, — так было ведено Джорджу. Пуаро развернул обертку, достал купленный накануне рюкзак и положил его рядом с остальными. Напрашивался любопытный вывод: рюкзак, который ему продал мистер Хикс, был ничуть не хуже других, которые приобрел по просьбе хозяина Джордж. Но стоил гораздо дешевле.

— Интересно, — сказал Эркюль Пуаро.

Он немного постоял, глядя на рюкзаки, а потом начал внимательно осматривать каждый. Он смотрел снаружи, смотрел изнутри, выворачивал наизнанку, прощупывал швы, карманы, дергал за лямки. Потом встал, пошел в ванную и принес маленький острый ножичек. Вывернул рюкзак, купленный накануне у мистера Хикса, и вспорол подкладку. Дно оказалось полым; внутри лежал большой кусок жатой накрахмаленной материи, напоминающей гофрированную бумагу. Пуаро посмотрел на растерзанный рюкзак с большим любопытством. Потом набросился на остальные…

Наконец он сел и огляделся вокруг, как полководец после битвы. Потом пододвинул к себе телефон и довольно быстро дозвонился до инспектора Шарпа.

— Ecoutez, mon cher[28], — сказал он. — Я хочу узнать две вещи.

На что инспектор, захохотав, ответил:

— Простите? — не понял Пуаро.

— Ничего. Стишок вспомнил. Так что это за две вещи?

— Вчера вы сказали, что полиция несколько раз наведывалась на Хикори-роуд. Несколько раз за последние три месяца. Вы не могли бы назвать мне точные даты и время суток?

— Да, конечно. Сейчас взгляну, в отчетах все есть. Погодите.

Вскоре инспектор опять взял трубку:

— Так-так… Вот! Восемнадцатого декабря. Пятнадцать часов тридцать минут. Студенту из Индии предъявлено обвинение в распространении подрывной литературы…

— Это очень давно, пожалуйста, дальше.

— Двадцать четвертого февраля, восемнадцать часов тридцать минут. Монтегю Джонс разыскивался в связи с убийством миссис Элис Комб из Кембриджа. Дальше.., шестого марта, одиннадцать часов. Уильям Робинсон, уроженец Западной Африки, разыскивался Шеффилдской полицией.

— Ясно. Спасибо.

— Но если вы думаете, что приход полиции имеет какое-нибудь отношение к…

— Нет, — прервал его Пуаро. — Я не думаю. Меня просто интересовало, в какое время дня приходила полиция.

— Не пойму, чем вы сейчас занимаетесь, Пуаро?

— Кромсаю рюкзаки. Очень увлекательное занятие. И он тихо положил трубку.

После чего вынул из кармана новый список, составленный накануне миссис Хаббард. Прочитал:

«1. Рюкзак (Лена Бейтсона).

2. Лампочки.

3. Браслет (Женевьев).

4. Бриллиантовое кольцо (Патрисии).

5. Компактная пудра (Женевьев).

6. Вечерняя туфля (Салли).

7. Губная помада (Элизабет Джонстон).

8. Серьги (Вэлери).

9. Стетоскоп (Лена Бейтсона).

10. Соль для ванны (?)

11. Шарф, разрезанный на куски (Вэлери).

12. Брюки (Колина).

13. Поваренная книга (?)

14. Борная кислота (Чандры Лола).

15. Брошь (Салли).

16. Залитые чернилами конспекты Элизабет.

Я постаралась сделать все, что в моих силах, но за абсолютную точность не ручаюсь.

Л. Хаббард».

Пуаро долго глядел на листок. Потом вздохнул и пробормотал себе под нос: «Да.., список надо почистить, вычеркнуть все несущественное».

Он знал, кто ему поможет. Было воскресенье, и большинство студентов наверняка сидело дома.

Он позвонил на Хикори-роуд и попросил позвать мисс Вэлери Хобхауз. Хриплый гортанный мужской голос неуверенно ответил, что она, скорее всего, еще спит, но надо сходить посмотреть.

Потом в трубке раздался женский голос, низкий и глуховатый:

— Я слушаю.

— Это Эркюль Пуаро. Вы меня помните?

— Да, конечно, мосье Пуаро. Я к вашим услугам.

— Мне хотелось бы с вами побеседовать.

— Ради Бога.

— Я могу прийти на Хикори-роуд?

— Пожалуйста. Я буду вас ждать у себя. Предупрежу Джеронимо, и он вас проведет в мою комнату. В воскресенье в доме полно народу.

— Благодарю вас, мисс Хобхауз. Я вам очень признателен.

Джеронимо рассыпался в любезностях, открыв Пуаро дверь, а потом, подавшись вперед, сказал, как всегда, заговорщически:

— Я проведу вас к мисс Вэлери очень тихо. Ш-ш-ш!

Приложив палец к губам, он провел Пуаро наверх, в большую комнату, выходившую окнами на улицу. Она была со вкусом обставлена и представляла собой довольно роскошную гостиную, служившую одновременно спальней. Диван-кровать была покрыта слегка вытертым, но красивым персидским ковром, а маленькое, орехового дерева, бюро эпохи королевы Анны[29], на взгляд Пуаро, никак не могло быть частью изначальной меблировки общежития.

Вэлери Хобхауз встала, приветствуя Пуаро. Вид у нее был усталый, под глазами темнели круги.

— Mais vous etes tres bien ici[30], — сказал Пуаро, поздоровавшись. — Можно сказать, chic[31]. Очень уютно.

Вэлери улыбнулась.

— Я давно здесь, — сказала она. — Целых два с половиной года. Успела немного обжиться, обзавестись вещами.

— Но вы не студентка, мадемуазель?

— О нет, я работаю. Занимаюсь коммерцией.

— В косметической фирме?

— Да. Я закупаю косметику для «Сабрины Фер», это салон красоты. Вообще-то я тоже в доле. Наша фирма занимается не только косметикой. Мы также торгуем предметами женского туалета. Всякими парижскими новинками. Я как раз ведаю этим.

— Стало быть, вы частенько ездите в Париж и вообще на континент?

— О да, примерно раз в месяц, иногда чаще.

— Простите меня, — сказал Пуаро, — я, наверно, слишком любопытен…

— Да что вы! — прервала она его. — Я вас вполне понимаю — такая создалась ситуация, ничего не поделаешь. Вчера вот мне пришлось очень долго отвечать на вопросы инспектора Шарпа. В кресле вам будет неудобно, оно слишком низкое, мосье Пуаро. Садитесь лучше на стул.

— Как вы угадали, мадемуазель? — Пуаро осторожно уселся на стул с высокой спинкой и подлокотниками.

Вэлери села на диван. Предложила ему сигарету и закурила сама. Он внимательно изучал ее. Она была исполнена какого-то нервного, почти страдальческого изящества; такие женщины ему нравились гораздо больше, чем просто смазливые девчонки. «Она умна и привлекательна, — подумал он. — Интересно, она нервничает из-за недавнего допроса или она всегда такая?» Он вспомнил, что обратил внимание на ее нервозность, когда ужинал в общежитии.

— Значит, инспектор Шарп уже с вами беседовал? — спросил он.

— Да, конечно.

— И вы рассказали ему все, что знали?

— Разумеется.

— А мне кажется, что не совсем все.

Она взглянула на него иронически.

— Боюсь, вам трудно судить, вы же не слышали, что я говорила инспектору.

— Да-да, конечно. Просто у меня была одна маленькая идейка. У меня порой мелькают такие маленькие идейки. Вот здесь. — Он постучал по лбу.