Хикори, дикори, док... - Кристи Агата - Страница 22

— А вы не помните точно, во сколько она ушла из дому?

— Часов в десять, может, чуть позже, но не намного.

— Понятно. Спасибо за информацию, мисс Финч.

Последней была приглашена Элизабет Джонстон. Инспектор поразился ее выдержке. Она отвечала на каждый вопрос четко и уверенно, а потом спокойно ждала следующего.

— Силия Остин, — сказал инспектор, — с негодованием отвергла обвинение в том, что она испортила ваши конспекты, мисс Джонстон. Вы ей поверили?

— Да. Думаю, это не Силия.

— А кто, по-вашему?

— Сам собой напрашивается ответ, что Найджел Чэпмен. Но, на мой взгляд, это как-то не очень логично. Найджел умен, он не стал бы это делать своими чернилами.

— А если не Найджел, то кто?

— Затрудняюсь ответить. Но, думаю, Силия знала или, по крайней мере, догадывалась.

— Она вам говорила?

— Да, но не прямо. Она зашла ко мне перед ужином, в день своей смерти. Зашла сказать, что, хотя действительно брала чужие вещи, до моих конспектов она не дотрагивалась. Я сказала, что верю, и спросила, не знает ли она, кто это сделал.

— И что она ответила?

— Она… — Элизабет на миг умолкла, стараясь как можно точнее вспомнить слова Силии, — она ответила: «Я не уверена, потому что не вижу причины… Наверно, это сделали по ошибке или случайно. Но я убеждена, что тот, кто это сделал, глубоко раскаивается и готов сознаться». А еще она сказала: «Я вообще многого не понимаю. Зачем эта возня с лампочками, когда пришла полиция?»

Шарп перебил ее.

— Что-что? Простите, я не понял… Что за история с полицией и лампочками?

— Не знаю. Силия сказала только: «Я их не трогала». И добавила: «Может, это имеет какое-то отношение к паспорту?» — «К какому паспорту?» — переспросила я. А она сказала: «По-моему, у кого-то здесь фальшивый паспорт».

Инспектор молча обдумывал ее слова. Картина наконец-то начала проясняться. Вот оно что… Паспорт…

Он спросил:

— А что она еще говорила?

— Ничего. Лишь сказала: «Во всяком случае, завтра я буду знать гораздо больше».

— Она именно так и сказала: «Завтра я буду знать гораздо больше?» Вспомните поточнее, это очень важно, мисс Джонстон.

— Да, именно так.

Инспектор опять замолчал, погрузившись в раздумья. Паспорт.., и приход полиции… Перед тем как отправиться на Хикори-роуд, он внимательно изучил досье. Все общежития, в которых жили студенты, находились под пристальным наблюдением полиции. У дома № 26 по Хикори-роуд была хорошая репутация. Происшествий там было мало и все малозначительные. Шеффилдская полиция разыскивала студента из Западной Африки, обвинявшегося в сутенерстве: он пробыл несколько дней на Хикори-роуд, потом исчез в неизвестном направлении; впоследствии его поймали и выдворили из страны. На Хикори-роуд, так же, как и в других общежитиях, проводилась проверка, когда разыскивали студента, обвинявшегося в убийстве жены хозяина кафе возле Кембриджа. Однако потом молодой человек сам явился в участок в Гулле и отдал себя в руки правосудия. На Хикори-роуд проводилось дознание по поводу распространения среди студентов подрывной литературы. Все это было довольно давно и явно не имело отношения к убийству Силии Остин.

Он вздохнул и, подняв голову, встретился взглядом с Элизабет Джонстон. Ее темные проницательные глаза пристально смотрели на него.

Внезапно его словно что-то толкнуло, и он спросил:

— Скажите, пожалуйста, мисс Джонстон, у вас никогда не возникало чувства.., впечатления, что здесь происходит что-то неладное?

Она удивилась.

— В каком смысле «неладное»?

— Точно не знаю. Просто слова мисс Салли Финч навели меня на размышления…

— А… Салли Финч!

Интонация, с которой было произнесено это имя, заинтересовала инспектора, и он продолжил:

— По-моему, мисс Финч весьма наблюдательна, проницательна и практична. И она очень настойчиво повторяла, что здесь творится что-то странное. Но что именно — затруднялась объяснить.

— Ей так кажется, потому что она американка, — резко возразила Элизабет. — Американцы все такие: нервные, боязливые, страшно подозрительные. Посмотрите, какими идиотами они выглядят перед всем миром, устраивая свои дурацкие охоты на ведьм. А их истерическая шпиономания, навязчивая боязнь коммунизма! Салли Финч — типичный образчик подобного мышления.

Интерес инспектора все возрастал. Значит, Элизабет недолюбливает Салли Финч. Но почему? Потому что Салли — американка? Или же наоборот, Элизабет не любит всех американцев из-за Салли Финч? Но какие у нее основания недолюбливать рыжеволосую красотку? Может, просто женская ревность?

Он решил прибегнуть к тактике, которая уже не раз сослужила ему хорошую службу, и вкрадчиво сказал:

— Как вы сами понимаете мисс Джонстон, в заведениях, подобных вашему, можно встретить людей, находящихся на весьма различном интеллектуальном уровне развития. Некоторые.., их большинство.., способны сообщать только голые факты. Но если нам попадается человек умный…

Он умолк. Последняя фраза явно должна была ей польстить. Но попадется ли она на удочку?

Поклевка не заставила себя долго ждать.

— Думаю, я уловила вашу мысль, инспектор. Интеллектуальный уровень здесь действительно невысок. Найджел Чэпмен довольно сообразителен, однако его кругозор ограничен. Леонард Бейтсон туповат, но берет трудолюбием. Вэлери Хобхауз весьма неглупа, однако ее интересуют лишь деньги, а подумать о чем-нибудь истинно стоящем ей лень. Вам нужна помощь человека, действительно умеющего мыслить.

— Такого, как вы, мисс Джонстон.

Она с удовольствием проглотила даже такую откровенную лесть. Он не преминул отметить, что под маской благовоспитанной скромницы скрывается самоуверенная молодая особа, весьма высоко оценивающая свои умственные способности.

— Пожалуй, вы правы в оценке ваших друзей, мисс Джонстон. Чэпмен умен, но инфантилен. Вэлери Хобхауз неглупа, однако у нее исключительно потребительское отношение к жизни. И только вы, — использую ваше выражение, — действительно умеете мыслить. Поэтому я высоко ценю ваше мнение, мнение пытливого, независимого ума.

Он даже испугался, что перегнул палку, но страхи оказались напрасными.

— У нас все в порядке, инспектор. Не обращайте внимания на Салли Финч. Это вполне приличный дом с хорошо налаженным бытом. Уверяю вас, что здесь не занимаются подрывной деятельностью.

Инспектор Шарп слегка удивился.

— Но я и не думал ни о какой подрывной деятельности!

— Правда? — Она была ошарашена. — А мне показалось.., ведь Силия говорила о фальшивом паспорте. Однако если судить беспристрастно и хорошо проанализировать все факты, то станет ясно, что убийство Силии вызвано личными мотивами.., может быть, сексуальными комплексами. Уверена, что к жизни общежития в целом убийство не имеет никакого отношения. Тут ничего не происходит. Уверяю вас, ничего. Иначе я бы знала, я очень тонко чувствую подобные вещи.

— Понятно. Ну что ж, спасибо, мисс Джонстон. Вы были весьма любезны и очень помогли мне.

Элизабет Джонстон ушла. Инспектор Шарп сидел, глядя на закрытую дверь. Он настолько глубоко задумался, что сержанту Коббу пришлось дважды окликнуть его, и только на третий раз Шарп отозвался:

— Да? Что?

— Я говорю, мы всех допросили, сэр.

— Допросить-то допросили, но к каким результатам пришли? Почти ни к каким. Знаете что, Кобб? Я приду сюда завтра с обыском. А сейчас мы с вами спокойно удалимся, пусть считают, что все кончилось. Но здесь явно что-то происходит. Завтра я переверну это общежитие вверх дном. Правда, искать неизвестно что довольно трудно.., и все же вдруг да натолкнусь на что-нибудь важное? Да.., с любопытной девушкой я сейчас побеседовал. Она мнит себя чуть ли не Наполеоном, и я почти уверен, что рассказала она далеко не все из того, что ей известно.