Когда ночи мало - Маркус Венди - Страница 23

Эли было двадцать пять лет, а она чувствовала себя пятнадцатилетней девчонкой, которую поймали с мальчиком.

Эли схватила свой халат с крючка на двери в ванной и надела его, пробежала руками по волосам.

– Оставайся здесь, – прошептала она Джареду, указывая на кровать для большей выразительности. – Я от него избавлюсь.

Когда Эли прошла по коридору до кухни, она поняла, что скрывать присутствие Джареда не имеет смысла. Слева на коврике у двери стояли его большие мужские ботинки. Справа его мужское зимнее пальто свисало с кухонного стула. Ко всему прочему, на столе лежал свернутый стетоскоп Джареда с этикеткой, на которой было написано его имя, а рядом – его госпитальный беджик, часы и белая коробка из булочной.

План Б. Игнорируем очевидное, может быть, Дедуля сделает то же самое.

– Доброе утро, Дедуля. – Она поцеловала его в щеку.

Он поднял беджик Джареда.

– Доктор Паджет здесь?

Ну хорошо. План В. Только у нее не было плана В.

– Ш-ш. Тише.

– Он мне нравится, Элисон. Он похож на хорошего парня, и он нравится всем в больнице.

Его реакция удивила ее. Никакого разочарования? Не станет говорить ей, что мужчина не уважает женщину, которую легко затащить в постель? Никаких лекций о том, что мужчины используют секс до брака, чтобы избежать женитьбы, какие он читал ей, когда она встречалась с Майклом?

«Хороший парень» выбрал именно этот момент, чтобы появиться на кухне.

– Доброе утро, сэр.

Джаред, в брюках и в рубашке, застегнутой на все пуговицы, потянулся, чтобы пожать руку Дедуле.

– Вы спасли жизнь этому мальчишке. Отличная работа.

– Он плохо выглядел, – пожал плечами Дедуля. – Все, что я сделал, – это сказал об этом Элисон. Как у него дела?

– Я проверял, прежде чем уйти из больницы. Его оставили на ночь для обследования.

– Я видел вас в местных новостях в десять вчера вечером и снова сегодня утром. Вы настоящий герой, – заметил Дедуля.

– Вчера вечером была пресс-конференция? – спросила Эли.

Почему она об этом не знала?

– Инцидент со школьными автобусами – это большая новость. Пара репортеров появились в госпитале, вынюхивая сюжеты. Директор больницы заставил меня снабдить их парочкой.

– А где была я? – спросила Эли у Дедули.

– Везла этого девятилетнего мальчишку с сотрясением мозга в педиатрию. Это заняло пять минут. И это было не так, как выглядело, сэр.

– Я, кажется, говорил, чтобы ты называл меня Дедулей.

– Хорошо, Дедуля. Прошлой ночью я привез Эли домой из больницы. Мы оба страшно устали. Я присел на минутку и очнулся уже утром.

Отлично придумано. Он прошел мимо стульев на кухне и мимо кушетки, чтобы присесть на ее кровать? Превосходная сцена. Нет, не совсем убедительная.

– Тебе не нужно объясняться, сынок. То, что делает Элисон, – это ее дело, ее жизнь.

Да? С каких это пор?

– Я пришел, чтобы принести завтрак, – сообщил Дедуля, потянувшись к коробке на столе, вытащил два ванильных пончика и направился к двери. – Я уже ухожу. – Он послал Эли воздушный поцелуй и с ухмылкой сказал: – Теперь я буду использовать свой ключ только в экстренных случаях, – и исчез раньше, чем она успела выхватить у него один пончик.

– Мне тоже пора, – сказал Джаред, собирая свой стетоскоп, беджик и часы с кухонного стола и засовывая их в карман пальто. – Я должен был уйти ночью.

Он поцеловал ее в голову.

– Могу я прийти после работы?

Эли улыбнулась:

– Чтобы продолжить с того места, где нас прервали?

Джаред колебался.

Эли посмотрела на него. Их глаза встретились. Осталось пятнадцать дней. Через две недели его не будет в ее жизни. Эли приняла это условие. Хочет ли она упустить оставшееся время, спать одна, лелея надежду о мистере совершенство, которого она, может быть, никогда и не встретит, который, может быть, вообще не существует? Или она хочет провести это время в объятиях Джареда?

Никаких сомнений.

– Я буду рада, – произнесла она с улыбкой, чувствуя себя счастливой в предвкушении будущих дней и ночей. – Но только если ты согласишься, что мы – одни, никаких других женщин.

– Да, – сказал Джаред. – Я обещаю.

Джаред не мог поверить своей удаче. Он вылез из двенадцатилетней «тойоты-камри», перешагнул через замерзшую лужу и вприпрыжку помчался к своей съемной квартире. После четырех дней желудочного гриппа, который нарушил график дежурств в больнице, доктор Рейнольдс явился в приемный покой на три с половиной часа раньше своей смены, чтобы дать Джареду время отдохнуть, а он в этом так нуждался.

Он отпер дверь квартиры, бросил ключи на стойку, а пальто – на кушетку. Если он поторопится, прикинул Джаред, он может быть у Эли в пять пятнадцать, в пять тридцать пообедать с ней вместе и уснуть в ее постели.

После серьезных размышлений Джаред пришел к выводу, что нет никакого смысла рассказывать Эли о своем браке. Никто в Мадрин-Фоллз не знал о его женитьбе. Вскоре он уедет. Нет смысла огорчать ее. Джаред схватил телефон, заказал пиццу и прыгнул под душ. Полтора часа спустя, с бутылкой мерло в одной руке и горячей пиццей с грибами и мясными шариками – в другой, Джаред стучал в дверь Эли.

К сожалению, взгляд, которым она окинула его, когда открыла дверь, был достаточно удивленным, и это вовсе не был взгляд обожания и ожидания, который он надеялся встретить.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Эли, не приглашая его войти. – Я не ожидала тебя до позднего вечера.

– Я рано освободился. – Джаред протянул пиццу и вино. – Я думал сделать тебе сюрприз.

Девушка не двинулась.

– Могу ли я войти, пожалуйста? Я замерз.

Его волосы были еще влажными после душа. Эли посмотрела через плечо на что-то находящееся внутри ее квартиры, затем обратно на него.

Она колебалась, прежде чем отступить и открыть дверь достаточно широко, чтобы он смог втащить внутрь коробку с пиццей.

– У меня вроде как есть планы, – заметила девушка. Как будто ее кухонный стол, накрытый на двоих, с маленьким букетиком свежих цветов в центре не был достаточным объяснением. У нее были планы, и в них не было места для него. Неожиданно ему стало больно дышать. Эли планировала разделить этот хорошенький маленький столик с кем-то еще. Разочарование – это не то слово, чтобы описать, что Джаред почувствовал в тот момент. Должно быть, это чувство отразилось на его лице, поскольку Эли поторопилась добавить: – Позволь мне объяснить.

Стук в дверь прервал то, что она уже собиралась сказать, и что-то внутри Джареда оборвалось. Эли принадлежала ему. Он думал о ней целый день, и отчаянно желал обнять ее. И он не хотел делить ее с кем-то.

Эли взглянула на дверь, но не сделала движения, чтобы открыть ее. Джаред положил коробку с пиццей и вино на кухне, сделал глубокий успокаивающий вдох и, молясь о сдержанности, зашагал к двери. Несмотря на то что физическое насилие было совершенно не в его характере, он представлял себе, как открывает дверь, бьет ее парня по лицу и захлопывает дверь. Эли, заботливая, как всегда, скорее всего, бросится к тому неудачнику, который будет лежать на парадном крыльце, и он получит от нее всю заботу и нежные прикосновения. А Джаред, скорее всего, понесет кару и будет отправлен домой, что вовсе не входило в его планы на этот вечер.

Приняв самый устрашающий вид, Джаред распахнул дверь, чтобы взглянуть на захватчика, посягающего на его личное время с Эли. Однако перед ним возникла фигура ростом не больше четырех футов. Несмотря на то что тонкие волосы ее были уложены в прическу и сбрызнуты лаком, что добавляло ей лишних три сантиметра, она не доставала ему до грудной клетки. Ее фигура была сгорбленной, кожа покрыта морщинами, а ее возраст, похоже, приближался к вековой отметке.

– Это твой новый приятель? – спросила женщина, постукивая по голени своей металлической тростью и используя мгновение его шока, чтобы пробраться мимо него. – У него манеры бабуина, заставляет старую леди стоять снаружи, на холоде.