Чао, бамбино! - Ольховская Влада - Страница 29

– И что вы чувствуете по этому поводу? – привычно поинтересовался Петр.

Все-таки он абсолютно бесполезен. Можно ведь задать более персональный вопрос: почему вы полезли к замужней, зачем вам это надо, почему вы говорите с придыханием? А психолог придерживается нейтральных, стандартных вариантов, что бы ни пришлось ему услышать в ответ! И – чтобы не выслушивать этот ответ совсем, не вдумываясь в него.

– Отчаяние я чувствую, вот что! Я бы реально хотел с ней быть, на этот раз – навсегда. То есть не обязательно, чтобы навсегда, но – надолго. Она красивая, милая, веселая… Я как раз это и искал!

«Хорошо хоть, не сказал, что она умная… Нет, Юлька не то чтобы очень умная, просто вряд ли он ум искал в женщине!»

– А что она чувствует по этому поводу?

Это уже прогресс – психолог правильно выбрал род подлежащего: женский.

Как же правильно она все-таки поступила, что сменила врача! Если сравнивать его с Жанной Валерьевной, то это просто… гусиная задница и алмаз получается!

Агния не собиралась стоять тут и дальше, холодно ведь ей, да и неудобно. Поэтому она беззвучно вернулась к началу лестницы, а потом с нарочитым топотом и оханьем стала подниматься. Голоса, как и следовало ожидать, тут же смолкли.

Поднявшись на свой этаж, Агния увидела обоих мужчин. Антуан был непривычно серьезен и – что было совсем уж шокирующим – прилично одет. Никаких маечек цвета фуксии и стразов: строгая черная рубашка и серые джинсы. Да, это определенно траур!

А Петр выглядел каким-то потасканным. Агния подозревала, что ему лет тридцать – тридцать пять, а сейчас он смотрелся на все сорок. Костюм мятый, галстук не в тон к рубашке, волосы взлохмачены, под глазами – темные круги. Такая депрессивная панда получается… Он что, не спал несколько ночей подряд? О судьбах мира думал?

Агнии всегда казалось, что люди такого типа должны жить в цветочных горшках. Почему она так считала – она и сама не знала.

– Агния! – Психолог поднялся ей навстречу, нацепив на лицо кривую улыбку. – Давно тебя не видел! Почему ты не ходишь на групповые занятия?

– Потому что я теперь занимаюсь с Жанной Валерьевной. Вас разве не предупредили?

– Предупредили, – Петр сообщил об этом без малейшего расстройства в голосе. – Но групповые занятия – это другое.

– Я знаю. Мне это не нужно.

– Ты уверена?

С чего это он вообще ей «тыкает»?..

– Абсолютно. Разрешите пройти.

Вот и пришло время для ее «коронного» номера. Проходя мимо, Агния осторожно отодвинула мужчину со своего пути. Еще позавчера она на подобный жест в жизни бы не решилась! А теперь – получилось. При этом девушка не почувствовала прежнего страха: только нечто похожее на слабую неприязнь. Ничего, Жанна Валерьевна сказала, что это – уже почти норма, не обязательно ведь к каждому встречному с объятиями кидаться.

Петр понял намек и больше с расспросами к ней не приставал, позволив девушке удалиться в свою комнату.

Что ж, это маленькая, но все же победа. И над собой, и над этим мятым увальнем.

Погода и полное отсутствие каких-либо занятий навевали на Агнию скуку. Попробовав для приличия почитать, Агния долго не продержалась и очень скоро задремала. Сон ее мог бы затянуться, если бы не осторожные удары по стеклу, мягко намекнувшие девушке, что расслабляться еще рано.

Поначалу Агния не отреагировала на этот странный звук, цепляясь за окружавшее ее уютное облако сонной безмятежности. Но целенаправленный и профессионально ориентированный «дятел» все не уходил. Пришлось ей лениво открыть один глаз, а потом, уже под влиянием шока, распахнуть и второй.

На узком подоконнике, совершенно не озадачиваясь высотой второго этажа, обустроился Андрей. Причем не завис в панике, а именно обустроился.

Агния бросилась к окну; упреки в его адрес отошли на второй план. Не хватало еще, чтобы этот татуированный голубь-переросток свалился! Жин-Жин ей тогда объектив ее же фотоаппарата засунет в… Ой, лучше и не думать об этом!

К счастью, окна открывались внутрь, поэтому перемещение Андрея с подоконника в комнату прошло нормально. Вот тогда-то Агния и решила отомстить ему за свои сгоревшие нервные клетки:

– Ты идиот?! Карлсон долбанный! Ты же разбиться мог в лепешку!

– В лепешку – не мог, – спокойно возразил Андрей. – Тут высота такая, что, в худшем случае, я кость бы сломал, да и то при совсем уж корявом приземлении.

– Остатки мозгов ты бы себе выбил! Как ты вообще туда попал?!

– С дерева прыгнул. Недалеко растет.

Бесполезно! Его упрекать – это все равно что доказывать табуретке, что земля на самом деле не квадратная, а круглая. Он в любом случае будет свято уверен, что не проделал ничего такого необычного.

Причем Андрей не выпендривался – как можно такое подумать! Он пришел через окно, потому что посчитал сей способ наиболее удобным, только и всего.

– Ну и зачем ты здесь? – Агния опустилась на кровать, парень устроился на подоконнике, только теперь – с безопасной стороны стены. – Пожалуйста, не говори, что ты пришел снова о том деле трындеть!

– Частично. – Полуулыбка на лице Андрея представляла собою странное сочетание: гримаска детского упрямства и виноватого выражения мордочки кота, побитого веником. – А чем это плохо? Я, в отличие от некоторых, днем спать не могу!

– Бисероплетением займись!

– В депрессию вгоняет, – фыркнул он, задумчиво разглядывая взятую им с тумбочки игрушку. – Кстати, я уже успел выучить этот шикарнейший из аргументов – депрессию! И все ее признаки, разумеется. Теперь так и буду жить: чуть что не так – значит, депрессия у меня. Здешним постояльцам, я смотрю, это помогает.

– Андрюха, ты зубы-то мне не заговаривай, кот-баюн! Что ты еще раскопал?

Агния не сомневалась: что-то такое Андрей точно выяснил. Напрямую он общался только со своим ассистентом, Димой, а уж через него разве что с директором этого замечательного заведения еще не познакомился. Дима, судя по всему, пытливым умом отнюдь не отличался, он явно не понимал, что его подопечный лезет не в свое дело.

Андрей Агнию не разочаровал:

– Про лес разузнал кое-что. Не намеренно, признаюсь, случайно так вышло. Димка вещал про пациентов, про их привычки, тогда-то он и ляпнул нечто такое, что меня крайне насторожило.

– Ну?

– В лес никто не ходит! – торжественно объявил парень.

Зависла минутная пауза, во время которой Агния ждала продолжения его рассказа, а Андрей, видимо, аплодисментов с ее стороны. Девушка не выдержала первой:

– Ну и?

– А что, так не понятно? – Он еще на что-то надеялся.

Агния его надежду «додавила»:

– Нет!

– М-да, тяжело с тобой… Ты вспомни, как мы до леса добирались! По асфальтовой дороге? По мощенной камнем мостовой? Может, по канату?

– По тропинкам мы шли, – Агния начинала догадываться, к чему он клонит. – Которые кто-то должен был вытоптать!

– В точку!

Действительно: тропинки в лесу были узкие, но довольно-таки четкие. Вокруг – густая растительность, а это значит, что даже при нечастом появлении в лесу людей любая дорожка заросла бы за неделю. Может, не полностью, но уж точно не была бы в таком состоянии!

В сосновой части леса процесс зарастания тропок идет медленнее, но и там вовсе не безлюдно.

– А Дима точно ничего не напутал?

– Точно, – заверил ее Андрей. – Он как раз вещал о том, почему никто не хочет дежурить у дальней калитки. Тоскливо, мол, это! Весь день сидишь один, и никто даже мимо тебя не пройдет. Да ты сама подумай!

Агния к этому моменту как раз подумала и сообразила, что он прав. Только пациентам первого уровня разрешено выходить в лес, а ее соседи целыми днями сидят в своих комнатах, максимум – прохаживаются по аллеям. За охраняемую территорию не рвется никто!

– Может, это деревенские протоптали? – неуверенно предположила девушка.

– Тропинку к реабилитационному центру? Конечно, тут их уже ждут добрые охранники, в кокошниках и с караваем в лапах! Я подумал, что таким образом персонал добирается из деревни на работу, но Димка сказал, что почти все живут на территории центра, для них тут комнаты отдельные имеются. Домой к себе они отлучаются, конечно, но недостаточно часто для формирования таких тропинок. Осень и весна у них – разгар сезона, нормальных выходных ни у кого нет.