Время перемен. Лабиринт Безумия (СИ) - Лисина Александра - Страница 14

Урантар странно крякнул, но огромным усилием воли все-таки удержался от комментариев. Зато рыжий мигом пришел в прекрасное расположение духа, так как вовремя приметил кончик каблука, торчащий из-под плотно сомкнутых губ Карраша. Крохотный, измятый и отвратительно мокрый каблук ее некогда изящной обувки. Похоже, вздорная скотина снова решила поиграть с хозяйкой и в качестве вызова сперла второй сапог, вынудив Белку не только поспешно выместись из купальни, но и прошлепать через весь двор босиком. За ним. Чтобы в таком непотребном виде появиться сразу перед полутора сотнями отчаянно развеселившихся Стражей.

— Попался!

Карраш придушенно взвизгнул и рванулся со всей мочи, мгновенно перевернув тесный для его могучей туши стол, вызвав еще большую неразбериху и окончательно замусорив пол. После чего торопливо вскочил на ноги и с достойной уважения скоростью метнулся в сторону. Но чуть опоздал: Белка была очень скора. А потому, совершив прямо с места поистине героический прыжок, с силой ударила его коленями в шею, отшвырнула прочь и мигом опрокинула на бок. После чего взлетела сверху, рывком вздернула перепуганную морду и бешено рявкнула:

— А ну, отдай!!!

Карраш протестующе пискнул.

— Сейчас же!!

Мимикр замер неподвижной статуей, неотрывно глядя в обожаемые глаза, где от злости снова начали разгораться изумрудные огоньки. Его любимые огоньки, которые умели завораживать почти так же, как эльфийская флейта. Красивые, манящие, такие зовущие и действительно прекрасные… он звучно икнул, перестав даже дышать. Испуганный, трепанный, немного пострадавший от точного попадания в голову пустого ведра, полностью обездвиженный и с неестественно вывернутой шеей, судорожно сжимающий в зубах драгоценный сапог, но… абсолютно счастливый: они светятся!!

Карраш сам не заметил, как тихо заурчал, однако добычу не выпустил. Только преданно уставился хозяйке в глаза и с готовностью лизнул ее нос.

— Тьфу! Знаешь ведь, что я не люблю! Не отдашь?

Мимикр хитро прищурился, одновременно затолкав несчастный сапог в безразмерную пасть как можно дальше.

— Ладно, — мстительно прошипела Белка, гневно сверкая глазами. — Тогда я тебя пну. Нет, сама не стану, потому что у тебя задница костяная, а у меня пальцы голые. Все ноги отшибешь об такого дурака. Лучше найду кого-нибудь большого, толстого, со здоровыми сапожищами, чтобы уж пнул так пнул… и кого не жалко, в придачу. Таррэн, окажи услугу?

Рыжий хихикнул громче, но тут же поспешно зажал руками рот (вдруг остроухий зашибет сгоряча?), однако Темный эльф даже бровью не повел: молча встал, подошел, коротко взглянул в глаза наглой твари, что даже сейчас не желала сдаваться и явно намеревалась биться за свой трофей до последнего вздоха, а затем требовательно протянул руку.

— Плюнь!

Карраш протестующе дернулся, захрипел, собрался уже оскалиться и ядовито зашипеть, но вдруг наткнулся на холодные зеленые радужки, в которых слишком явно полыхнуло устрашающее пламя знакомого Огня. Мигом припомнил, что в воле этого существа не только повелевать Проклятым Лесом, но и (что самое страшное!) рассказать Белику об одной маленькой хитрости. Внял грозному предупреждению и… поспешно выплюнул изжеванный сапог.

— Пожалуйста, — невозмутимо кивнул Таррэн, а затем так же спокойно вернулся за стол.

Белка брезгливо подняла обслюнявленную обувь, сморщилась от тягучих липких следов на полу. Скривилась совсем, заслышав в зале постепенно набирающий силу смех. Покосилась на отчаянно веселые глаза Стражей, которые почти счастливо встретили такую развязку. Отпихнула умильную морду мимикра, который уже нахально пытался выпросить прощение, осмотрела несчастный сапог со всех сторон, предусмотрительно держа его кончиками пальцев, и, наконец, тяжело вздохнула.

— Лучше бы ты его сожрал…

Рыжий все-таки не выдержал: гадко гоготнул, и она окончательно пала духом.

— Карраш, у меня ж больше нет. Последние на саламандре сгорели, а у тебя слюни ядовитые. Он же развалится через час. И в чем я тогда буду ходить?

Карраш неожиданно присмирел, а Белка посмотрела совсем грустно.

— Придется тебе сбегать на Заставу к эльфам и выпросить еще одну пару. Или спереть, как я недавно — бутылку из королевских подвалов для Крикуна. Ты же не оставишь меня ходить босиком по Проклятому Лесу? Правда?

Вот теперь его проняло: мимикр испуганно вжался в пол, хвост подтянул под себя, втиснул куда-то под брюхо, а морду попытался запихнуть ей под мышку, но не смог: слишком велика оказалась разница в размерах. Поэтому он просто уткнулся носом в ее живот, как привык с детства, и умоляюще толкнулся, словно прося: только не к ушастым! Куда угодно, только не к ним! Пожалуйста! Все, что хочешь, только не соваться снова в это осиное гнездо, где однажды едва не убили! Ну, прости, прости, прости-и-и… я больше не буду!!

Белка тихо охнула и, страшно побледнев, опустилась на колени.

— Малыш… только не туда…

А затем с неслышным стоном согнулась пополам.

Траш серой молнией сорвалась с места, буквально на мгновение опередив нервно дернувшихся Стражей, которые в этот момент тоже вспомнили, в каком именно месте Гончую пережали зубы саламандры. Она ахнула, рыкнула, в один миг преодолев чуть не половину зала, и моментально оказалась рядом. Затем требовательно отпихнула виновато пискнувшего мимикра, гибкой змеей обвилась вокруг согнувшейся от боли хозяйки и, подметив приближающихся Гончих, угрожающе оскалилась. Мол, назад! Настороженно обнюхала Белку еще раз, поняла, что дело плохо, потому что хозяйка уже с трудом могла дышать, и тяжело вздохнула. После чего, не колеблясь ни секунды, опустила морду к ее шее, коснулась передними клыками и очень осторожно сжала.

— Не надо… — простонала Белка, качаясь, словно тростник в страшную бурю, а Таррэна вдруг бросило в холодный пот. Боги! Она собирается начать новое Единение! Сейчас! Немедленно! Сама! Для того, чтобы избавить Гончую от боли!! — Траш!! Нет!

Хмера только вздрогнула всем телом и прикрыла нещадно вспыхнувшие глаза, в которых снова разгорелась страшноватая, ядовитая, неестественная зелень. Она шумно задышала, затем хрипло застонала и, наконец, медленно опустилась на пол, все еще загораживая свое сокровище от чужаков. Карраш раскаяно мяукнул и прижался к подруге, а Белка без звука осела на холодный пол.

— Белик! Траш! — ахнул Урантар, бесстрашно подбегая к испуганно съежившейся хмере. — Да что же вы творите?!!

— Им же нельзя, — немеющими губами выдохнул Таррэн, у которого перед глазами тоже вдруг все поплыло, а сердце и вовсе замерло кровавой сосулькой. — Еще сутки нельзя! Иначе обе сорвутся!

— Нет! Не подходи! — вскрикнул Воевода, едва эльф качнулся навстречу. — Они слишком близки! Траш неустойчива! Тебе тоже нельзя!

Темный молча отмахнулся и, мгновенно оказавшись рядом, осторожно опустился на колени. Он уже видел: Белка снова ушла в себя, как на Тропе Смертников. Она дышала так редко, что, не зная некоторых особенностей ее организма, можно было подумать: умирает. Но нет, на самом деле маленькая Гончая просто снова сжалась в комок, замедлила ритмы, чтобы не превратиться в зверя, и натянула узы как смогла, удерживая кровную сестру от непоправимого.

Таррэн до крови прикусил губу, без труда читая отчетливые и такие ясные линии, связавшие много лет назад кровных сестер. Их боль, общую тревогу, потаенный страх не удержаться, уверенность, что другого выхода нет… а затем тихо вздохнул и бережно коснулся страшноватой морды хмеры.

— Траш? Траш, ты меня слышишь? — на него в упор уставились две пары бешено горящих глаз. — Траш, ты сейчас сильнее. Ты должна отпустить ее. Пожалуйста, верни узы. Так нужно, девочка. Верни.

Хмера глухо заворчала, свирепо оскалившись и едва не рванувшись вперед. Да что он понимает?!! Что вообще может знать о нашей стае?!! Он, Темный?!!.. Но тут на лоб легла мягкая рука, и боль почти сразу отступила, а знакомое лицо напротив странно напряглось, будто забирало эту боль на себя.