От Петра I до катастрофы 1917 г. - Ключник Роман - Страница 17

Теперь, надеюсь понятно - почему в русском народе к середине 17 века было такое понимание, наслоение, ошибка или не «ошибка»… Это противоречие канонам христианства, созданным «апостолом» Савлом-Павлом, и обнаружил внимательный глубоковерующий христианин царь Алексей Михайлович Романов и сплоченная им из таких же вдумчивых христианских священников небольшая группа «специалистов», которые решили придерживаться «истинного христианства», «чистого», не замаранного российской действительностью и наследием, придерживаться византийского (греческого) христианства. И в этой ситуации перед очами «ревнителей истинного благочестия появился издалека, с берегов Белого моря, их единомышленник, почти библейский ветхозаветный суровый чистильщик веры Эздра - Никон. Никон (1605-1681) работал священником недалеко от Нижнего Новгорода. И когда его постигло горе - умерли трое его малолетних детей, несчастный покинул жену и ушел в монахи в скит на Белом море. Суровый Никон и сурово подошёл к вопросу чистоты христианской религии. И когда он своими мыслями поделился в Москве с царём Алексеем Романовым, царь оставил его в Москве и в 1652 году возвёл в сан Патриарха. И Никон приступил к кардинальной реформации-чистке: сжигались кучами «неправильные» иконы, книги; книги переписывались по греческому образцу, на греческий лад переводились обряды, наказывались непокорные священники, «непонятливые» иконописцы, переписчики, прихожане, жестоко наказывались участники старых «языческих» обрядов и праздников. Никон радикально и жестоко взялся превращать русскую религию в византийскую.

Недовольный своими исправниками-чистильщиками он их выгонял и жестоко наказывал, а на их место приглашал чужеземных «специалистов» правильного христианства из бывшей Византии - Греции. «Никон после отстранения старых справщиков призвал «искусных мужей» из иностранцев. Главную роль среди них играли грек Паисий Лигарид и Арсений Грек. Арсений Грек трижды менял вероисповедание, одно время он был даже мусульманином… - отметил в своём исследовании наш знаменитый исследователь истории из далёкой Аргентины Борис Башилов (Поморцев). - Большинство крупных русских историков - Ключевский, Соловьёв, Шмурло, являющиеся по складу своего мировоззрения западниками, - изображали обычно раскол как борьбу невежественных религиозных фанатиков против исправления ошибок в богослужебных книгах, против крещения тремя перстами… Противник Никона оказались самые даровитые и умные люди эпохи, как протопоп Аввакум, как Спиридон Потемкин, знаток «Лютерской ереси», знавший языки: греческий, латинский, еврейский, польский и немецкий, как дьякон Федор, Неронов, Лазарь Вонифатьев. Они пошли в раскол не по скудности ума, а потому, что были убежденные последователи православия, готовые отдать жизнь за веру предков…».

Реформаторы во главе с Никоном и царём столкнулись не просто с «непониманием», но с упорным сопротивлением не только священников и монахов, но и прихожан, то есть народа. Сторонники старых порядков, оппозиционеры назвали себя староверами. Их решили легитимно сделать врагами.

«Великий Собор 1667 года поступил совершенно неправильно, объявив раскольников еретиками. Ведь их расхождение с новой церковью относилось не к догматам, а только к обрядам. Анафема на раскольников, провозглашенная так называемым «Великим Собором», только испортила всё дело», - писал в далёкой Аргентине исследователь истории наш эмигрант Борис Башилов.

Никон не поступал не только по основным заповедям Христа, но даже согласно поучениям Савла-Павла, который учил христианских священников: «Пасите Божие стадо… и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду». Примеру Сергия Радонежского, Нила Сорского, Серафима Саровского не много священников и монахов следовало.

Произошёл раскол церкви народа. Поскольку царь и Никон были единомышленниками, и, кроме того, когда царь покидал Москву, то российское правительство оставлял под руководство доверенному Никону, - поэтому власть и сила у Никона была огромная. И Никон не стал церемониться с со своими многочисленными противниками и, отбросив всякие увещевания и убеждения, применил силу, насилие - непокорных сажали в тюрьмы, на цепь, били, пытали, ссылали в ссылки, вешали на виселицах и т.д. То есть - народ испытал на себе русскую христианскую православную инквизицию, и очередной раз в своей истории «истинную» христианскую любовь и христианское милосердие.

И неудивительным оказался мирный союз двух христианских «чистильщиков» - в 1685 году европейские иезуиты открыли в Москве иезуитскую школу и начали проповедовать среди иностранцев и русских католичество. Похоже, они обменивались «опытом».

Бывший единомышленник царя Алексея Романова и Никона протопоп Аввакум возмущался:

В 1681 г. приказом царя Фёдора самого Аввакума сожгли, а в следующем году отрубили голову Никите Пустосвяту. Монахи знаменитого Соловецкого монастыря 10 лет держали вооружённую оборону. Фактически опять началась гражданская война. Тысячи несогласных с Никоном русских людей - староверов опять побежали подальше от власти, от Москвы в Сибирь, лесную глушь и опять к казакам, у которых беглых набралось уже несколько армий.

И хотя царь Алексей Романов убрал Никона с поста Патриарха в 1658 году, но реформы-чистки и казни продолжал проводить и без Никона. А царь разругался с Никоном потому, что Никона понесло, вернее - вознесло, он «тихим сапом» пытался вознестись выше статуса царя. Вначале Никон пошел дорогою некоторых пап - потребовал от светской власти полного невмешательства в церковные и духовные дела, и вместе с этим хитрый Никон оставлял за собой и следующими патриархами право на свое активное вмешательство в светскую власть. И стал вмешиваться - стал критиковать правительство и царя за то, что они ограничивают Церковь в хозяйственной деятельности, в землепри-обретениях и т.п., то есть - в бизнесе. В ответ царь решил вступить на «территорию» Никона - ввести «министерство по делам Церкви» - Монастырский указ. Это ещё больше возмутило и разъярило Никона. И он публично проповедуя в Успенском соборе Московского Кремля стал рассуждать о главенстве и преимуществе власти Церкви над светской властью, священства над царством. То есть, грамотный Никон вспомнил старую логику христианского «святого» юриста Августина:

«Всякое государство, если оно не служит церкви, является ничтожной шайкой грабителей. Бог вложил в руки церкви меч духовный, а в руки императора - меч светский, который должен служить первому». Церковное государство в российском государстве выросло до такого уровня и набрало такой силы, что решило в очередной раз попытаться главенствовать. Закончилась эта попытка Никона увольнением с должности Патриарха царём, а вселенский собор 1666 года это решение Алексея Романова подтвердил, узаконил; и Церковь в России утихомирила свои амбиции «порулить». Но во главе с царём и новым Патриархом продолжала реформы и борьбу против упорных староверов.

Царские отряды ловили беглецов, устраивали засады и находили поселения в лесной глухомани. А староверы при обнаружении своих поселений - сжигали себя заживо в знак протеста. Сколько тысяч погибло таким образом людей - одному Богу известно. Милюков считал, что около 20 тысяч русских людей покончили свою жизнь самосожжением.

Раскол русского народа Алексеем Романовым и Никоном явно уменьшил уважение людей к церкви.

Как следствие «вознесшегося» царя, жестоких реформ «вознесшегося» Никона и нового жестокого свода законов «Уложения» - народ в большом количестве побежал от господ к вольным людям на Дон, а за ними скакали ловецкие карательные отряды. А у казаков действовала старая традиция - беглых не выдавать. Царь решил наказать казаков - ввёл «экономическое эмбарго», запретил ввозить в этот регион продовольствие. Отношения в стране народа с властью и так были напряжёнными - ведь по причине обесценивания денег в 1662 году произошёл в России Медный бунт.