Знамение смерти (СИ) - Лисина Александра - Страница 75

Неожиданно что-то больно впилось в левое плечо, вынудив молодого Хранителя забыть о собрате и вернуться в реальное время, а затем сдавленно зашипеть от боли. Но отступить он себе не позволил - только сморщился, чувствуя, как быстро намокает рукав, и, улучив момент, с невероятной силой вогнал парные клинки в подвернувшийся мохнатый бок. Кажется, уже второй за этот трудный полдень.

Пораженная гиена оскорблено взвыла и попыталась дотянуться до обидчика окровавленной мордой, но не успела - с другой стороны просвистел еще один вихрь, и Шранк коротким ударом прекратил ее мучения. После чего ловко поднырнул под заваливающееся тело, отмахнулся от кого-то еще и снова исчез из виду.

А потом вдруг наступила тишина.

Линнувиэль, тяжело дыша, непонимающе огляделся, машинально подсчитывая про себя неподвижные туши, грузно осевшие на залитую кровью землю. А потом брезгливо поморщился. Если бы не знал, до чего эти твари живучи, подумал бы, что тут резали стадо свиней. Да не просто резали, а безжалостно измывались над несчастными животными, выдавливая из них кровь до последней капли: поросшая куцей травой верхушка холма была залита красным так, что у неподготовленного человека непроизвольно появлялись рвотные позывы. Там же валялись отрубленные лапы, когти, выбитые с невероятной силой зубы (перемазанный до ушей Шранк утерся рукавом и понимающе хмыкнул), между ними - дурно пахнущие кишки, клочья меха, сорванные острыми когтями или брошенные добровольно плащи. Какие-то ошметки, обрывки и что-то вовсе непонятное, которое затруднился бы распознать даже опытный некромант. А над всем этим безобразием - густой, насыщенный, тяжелый запах смерти, волнами поднимающийся куда-то кверху и под жаркими солнечными лучами становящийся вовсе непереносимым.

- Фу, - скривился Сартас, брезгливо отпихивая от себя отрезанную голову со злобно выщерившейся пастью.

- Все? - не обратил на него внимания Шранк и настороженно оглянулся. - Раз, два… Таррэн, у тебя сколько?

- Трое, - донесся из-за массивной туши приглушенный голос эльфа. - А у вас?

- Тоже.

Белка неожиданно подняла голову и, оставив напуганную Мирену в одиночестве, вдруг подхватила свои мечи и проворно запрыгнула на еще теплую тушу гиены.

- Оп-паньки! - ахнул вдруг Воевода, углядев два поспешно улепетывающих силуэта внизу. - А две-то сбежали. Кажется, решили не испытывать судьбу? Надо же! Не думал, что когда-нибудь увижу, как эти твари отступают! Белик, ты такое видал?

- Нет, - Гончая опасно сузила глаза и пристально всмотрелась в стремительно удаляющихся хищниц. - Трусливое бегство не входит в их привычки - гиены скорее подохнут в бою, чем отступят, оставляя территорию чужакам. Но мне кажется, что они не просто убегают - больно ровно у них это получается. Не петляют, не рычат. Уходят тихо и почти спокойно, будто… ах ты ж, демоница!

Она вдруг переменилась в лице, зло выдохнула, оглушительно свистнула и, ничего не объяснив, стремглав слетела со своего наблюдательного поста. В мгновение ока оттолкнула с дороги непонимающе обернувшихся эльфов, раздраженно рыкнула, когда поняла, что они не собираются даже стрелять вслед, после чего окончательно разозлилась и некрасиво выругалась.

- Шранк! Подбрось! - крикнула на ходу, перелетая через еще одну мертвую тушу и намереваясь достигнуть подножия холма быстрым, но довольно опасным способом - по воздуху, использовав напарника на манер живой пружины. Но тот вдруг остановился и нахмурился: нет, не надо ей рваться в бой - Таррэн не велел. Тем более, когда ЭТИ уходят и больше никому не помешают. Сидела бы на месте и не светилась перед эльфами, хмера кровожадная, а развлекаться и мериться силами с дикими зверьми дома будет. Потом, когда вернемся.

Он закономерно замешкался, но она больше не стала ждать. Только обожгла его бешеным взглядом и, поджав губы, кубарем скатилась по крутому склону.

- Что он делает?! - испуганно вскрикнула Мирена.

Таррэн громадным прыжком вывернулся из-за возвышающейся неодолимым препятствием горы трупов и, завидев стремительно удаляющуюся Белку, неприлично ругнулся. А когда поискал глазами по земле и совсем недалеко от себя заметил отброшенные ею ножны с родовыми клинками, выругался снова. Но на этот раз громко и с выражением, от которого высокородная леди мгновенно вспыхнула и поспешно отвернулась.

- Ты куда смотрел?! - рявкнул он на потеряно опустившего руки Шранка. - Кому было сказано - следить в оба?! В чем дело?! Что на тебя нашло?! Что на вас обоих нашло?! Какое затмение?!!

Воевода не успел ответить, потому что в этот момент за их спинами раздался нарастающий грохот тяжелых копыт. За ним - гневный рык, подозрительно напоминающий ворчание раздраженной хмеры. Затем - новое рычание, смешанное с нескрываемой досадой, а от границы далекого леса вдруг с невероятной скоростью понеслось на холм что-то громадное, черное, могучее, дико спешащее. С развевающейся гривой и вытянувшимся на ветру длинным хвостом, отчего-то ставшим похожим на гибкий хлыст. На боках еще - прежняя тонкая шкура, отливающая черным бархатом, но теперь под ней стали отчетливо проступать костяные пластинки, будто недавний скакун надел под нее прочные доспехи. Мощный хребет странновато изогнулся, потолстел и почти выстрелил вверх тонкими жесткими иглами… Кажется, встревоженный мимикр, получив от хозяйки недвусмысленный приказ, так спешил, что едва не перекинулся на бегу, но почему-то застрял на середине процесса и теперь во всей красе являл собой странноватое зрелище полуконя-полухмеры, от которого бросало в дрожь даже самых закаленных. Только янтарные глаза горели на абсолютно черной коже, больше похожей на костяные доспехи, да сверкали в пасти влажные клыки. В целых два белоснежных ряда, которым могла позавидовать любая жалкая гиена.

- Иррадэ… - зло прошипел Таррэн, правильно подметив ошарашенные лица сородичей. - Нам только этого не хватало! Карраш!!

К-карраш? - нервно икнули эльфы. ЭТО - Карраш?!! Тот самый гаррканец, на котором всегда ездил Белик? Это чудовище, больше похожее на ночной кошмар?!!!

Мимикр даже не замедлился. Только досадливо рыкнул снова, сетуя на мешающееся седло, с которым он был вынужден ползти, как черепаха, да следить, чтобы не проткнуть его отрастающими иглами. А Белка, тем временем, все еще настигала поспешно улепетывающих врагов на своих двоих. Одна!! Он раздраженно взревел, вынудив остроухих стрелков машинально зашарить глазами в поисках отложенных луков. Но быстро нашел правильный выход - извернувшись дикой кошкой прямо на бегу, коротко сомкнул страшноватые челюсти, легко перекусил кожаную подпругу, сбросил ненужную ношу и уж тогда показал обомлевшим эльфам все, на что был способен. Он вытянулся струной, почти распластавшись над землей, и помчался так, как всегда бегал в обличье хмеры - изогнув жутковатым образом спину и ритмично складываясь и разгибаясь, превратившись на время в одну огромную, неимоверно мощную пружину. Черным вихрем пронесся мимо остолбеневших попутчиков, в мгновение ока настиг замедлившуюся Белку, услужливо подставил бок и рванул снова, едва хозяйка ухватилась за густую гриву.

Линнувиэль только ахнул, когда она ласточкой взлетела наверх, но не на спину, как раньше, а немного выше - на могучий загривок, где уперлась стопами в невидимую опору (выращенную Каррашем тут же, на ходу), низко пригнулась и напряглась, впившись напряженным взглядом в быстро приближающихся гиен.

Издалека было хорошо видно, как напуганные необычными преследователями звери дружно взвыли, заметались, словно кроли под неумолимо настигающей тенью голодного ястреба, а потом, презрев все законы стаи, вдруг прыснули в разные стороны. Но Карраш не обманулся - направляемый твердой рукой, упорно преследовал более крупную самку, чья манера движений слегка отличалась от остальных. А настигнув, расстелился черной тенью бок о бок, и лишь у самых деревьев вдруг резко свернул, чтобы снова прибавить ходу и уверенно настигнуть вторую зверюгу.

Белка, старательно готовящаяся именно к этому, в нужный момент прыгнула и, получив приличное ускорение, на полном ходу сбила проворную тварь на землю. Та взвизгнула, захрипела, когда отточенная сталь со всей силы ударила под левое ухо, коротко забилась. Но почти сразу затихла: опытная Гончая, как никто, умела убивать именно так - быстро, страшно и совершенно неотвратимо. Затем их сплетенные тела кувырнулись, несколько раз перевернулись в воздухе, окончательно запутались и переплелись, а потом на полной скорости проехались по жесткой траве, подняв тучи серой пыли и скрыв происходящее от чужих глаз.