Танцы во льдах (СИ) - Лисина Александра - Страница 14

Дух, попав под мой выразительный взгляд, странно кашлянул.

- Признаться, я и сам еще не разобрался. Столько лет жил как хотел, ничего не знал... простой и дурной, как трехлетний сорванец... ругался на тебя, резвился, сколько влезало... радовался тому, как ловко мы щупали богачей, как вдвоем скакали по крышам, облапошивая простаков... как ты быстро росла и смеялась над каждой шалостью, которую я для тебя совершал. Как по-дурацки ошибалась и тогда мы едва не попадали в руки стражи. Как мы ругались с тобой и расходились каждый в свой угол, а потом снова возвращались, мирясь и радуясь тому, что приходим домой, несмотря ни на что, вместе... я все это помню. И никогда не пожалею о прожитом. Даже о том, что едва не умер во второй раз по вине этого чудовища... А потом - раз! И все поменялось! Я вспомнил все годы, которые прожил, будучи совсем другим. Каждый день, каждую потерянную жизнь, каждого погибшего брата, с которым пришлось прощаться на Аллее Павших. Я помню кровавые бои, в которых не всегда удавалось выйти без потерь. Помню наши победы и поражения. Свои раны, прежнюю семью, сына... который, надеюсь, сумел сохранить мой народ... Помню о боли, которую мне когда-то довелось пережить, и о счастье, которого было так мало. Я помню свою смерть, Трис, - неслышно уронил он. - Помню, как меня заклятием вырывало из тела. Помню холод и боль Мира Теней. Свой крик, запах собственной крови... это тяжело помнить, но я никак не могу забыть.

Я несильно вздрогнула.

- Мне жаль.

- И мне. Но сейчас во мне словно два Рума: тот, прежний - надменный, мрачный и мертвый, и второй - бездумный, лихой, но совершенно счастливый. Они борются, мешают друг другу, спорят... и каждый из них оказывается прав. По-своему, конечно. Когда-то побеждает один, когда-то сильнее становится другой. И я не уверен, кто из них одержит верх... от этого порой меня словно надвое разрывает...

Двуединый! Никогда я не слышала в его голосе столько боли! Бедный...

Я тихонько обхватила его ладонями и прижала к груди.

- Я люблю тебя любого, Рум. И старого, и молодого, и ворчливого, и глупого. Какого угодно люблю, потому что ты - мой друг. Настоящий и верный. Мне все равно, как ты выглядишь и что говоришь. Все равно, кем ты был раньше и какое имя у тебя было тогда. Неважно, где ты жил и когда умер. Неважно даже то, что ты вообще умирал, потому что для меня ты - самый лучший. Всегда живой и чудесный. Самый верный и преданный. Надежный. Только не уходи никуда, и все будет хорошо.

Рум странно дрогнул и на мгновение растерялся, а у меня снова слезы навернулись на глаза. И на душе вдруг стало тепло-тепло, как уже очень давно не было.

- Любишь? - вдруг тихонько хмыкнул призрак, хитро прищурившись.

- Конечно, ты же - мой лучший друг!

- Мр-р... тысячи три лет назад я бы многое отдал, чтобы это услышать! Эх, где моя молодость?!

- Да? - неожиданно насупилась я. - Хочешь сказать, что сейчас тебе все равно?!

- Конечно, нет, - он блаженно сощурился и вязким киселем стек сквозь мои пальцы, после чего снова собрался в комок и взмыл вверх, плавно опустившись на прежнее место. - Разумеется, нет. Я бы многое отдал, чтобы снова вернуться в свое тело. И ничего бы не пожалел, если бы это могло все исправить. Особенно то, что столько лет провел с одной нерачительной хозяйкой, у которой хватило совести отпустить меня на волю, да еще и радоваться этому факту, будто собственной свободе! Я ведь теперь имею полное право не откликаться на зов, как раньше! Понимаешь ты это? И могу уйти, не дожидаясь твоего разрешения! Это ли не форменная глупость с твоей стороны? Кстати, запомни: я теперь и днем могу тебе надоедать. Заклятия-то нет! Так что готовься - с этого дня покоя тебе не будет ни на минуту!

Я слабо улыбнулась.

- Значит, ты останешься со мной?

- Еще бы, - довольно мурлыкнул призрак. - Кто ж еще в мои три тысячи лет будет так запросто носить меня на руках?!

Я едва не подавилась от возмущения и поспешно стряхнула это наглое создание на землю, но Рум оказался проворнее - с тихим смехом рванулся ввысь, где закрутил совершенно безумную спираль, рассыпался целым ворохом огненных искорок, а потом снова собрался в облачко и стремглав спикировал обратно, едва не врезавшись в мой нос.

- А знаешь, почему еще, Трис? - с улыбкой осведомился он, зависнув у меня перед глазами.

Я сердито засопела.

- Нет.

- Потому что, глупенькая, я тоже тебя люблю. Маленькая, наивная, прекрасная моя девочка... ты вернула меня к жизни, Беатрис Ас Илт Миисса. Дала новую надежду. Спасла меня от вещи, гораздо более страшной, чем смерть. Спасибо тебе за это.

Моей щеки коснулось легчайшее дуновение теплого ветерка.

- А сейчас мне пора - пребывание в этом мире все еще отбирает уйму сил. Да и время мне нужно, чтобы понять, кем же я все-таки стал. Позови, когда понадоблюсь. Теперь можно просто по имени. Пока, Трис. Будь осторожна.

И, прежде чем я успела опомниться, он с загадочной улыбкой растаял в воздухе, осыпав меня щедрой россыпью золотистой пыльцы и заставив изумленно разинуть рот. Ничего себе! Прежде он никогда не уходил ТАК красиво. С воплями, с руганью, с сердитым сопением - да, бывало, потому что раньше это происходило по острой необходимости. Точнее, из-за дурацкого заклятия, вынуждающего его возвращаться в свой мир с каждым новым рассветом. Но на этот раз Рум сумел сделать это мягко, плавно и совершенно бесшумно. Кажется, дарованная свобода действительно сделала его более покладистым?

Я тихо рассмеялась, радуясь неизвестно чему. Еще какое-то время посидела, вслушиваясь в звуки ночного леса и мечтая ни о чем, но потом спохватилась и торопливо поднялась: спать когда-нибудь надо даже мне. Время-то позднее, луна, опять же, может выползти не вовремя. Тем более, завтра снова рано вставать (Ширра непременно разбудит с рассветом!), а мы и так потратили слишком много времени, чтобы угомонить моего строптивого, неуравновешенного, слегка взбалмошного духа, который еще "не до конца разобрался в себе".

Не знаю, что будет, когда он все-таки в этом "разберется", но боюсь, что в любом случае о мирной жизни можно забыть - Ширра, как я поняла по его мстительному взгляду, никогда не простит сегодняшних ран. А Рум, насколько я успела узнать, наверняка найдет способ, как заставить его об этом пожалеть. Полагаю, он и в прошлом был не слишком покладист, раз сумел даже в посмертии выцарапать себе какие-то условия, а теперь, когда наложились прожитые рядом со мной годы, да еще добавится характер из его прошлой жизни... явно не самый мирный, судя по сегодняшнему фейерверку... не знаю, не знаю. В любом случае, имеет смысл хорошенько выспаться, потому что завтра утром меня никто не пожалеет - поднимут ни свет ни заря, изверги, и даже не посочувствуют. А еще потому, что (гарантию даю!) завтрашний день будет не менее сложным, чем сегодняшний. И все последующие, судя по всему, тоже. Думается мне, нам еще не раз придется разнимать этих упрямцев и спасать друг от друга, потому что Рум всегда был бойким на язычок и не упускал случая пустить его в ход (наверняка ушел к себе сегодня лишь для того, чтобы проверить, на что теперь стал годен, или я не знаю Рума!), а скорр вряд ли будет терпеть его наглые инсинуации. При том, что первый неотрывно постарается держаться рядом со мной, как привык, а второй, будучи существом крайне ревнивым, наверняка приложит все усилия, чтобы не позволить этому случиться. Теперь представьте, что между этих двух "огней" предстоит оказаться вам, в лесу, среди болот, рядом с голодными упырями и всякой нежитью. Потом подумайте и прикиньте, как "весело" будет ехать в такой компании несколько долгих недель. Прикиньте возможные способы, как угомонить их обоих. Придите в ужас от мысли, что, кроме вас, этим заняться совершенно некому.

И вот тогда поймете, почему мне вдруг стало резко не до веселья!!

4.

- ПО-О-ОДЪЕ-Е-М!!! - взвыло что-то неподалеку, и я суматошно подхватилась, со сна еще не сразу разобравшись, что к чему, но уже готовясь к самому страшному.