Маськин - Кригер Борис - Страница 36

Гондолу Маськин с помощью тапков затопил и потом попытался сжечь, чтобы замести следы, но под водой гондола не горела, и поэтому её пришлось вытащить и высушить, чтобы сжечь, а потом уже утопить, потому что сначала утопить, а потом сжечь не получалось. Какая-то несуразность, видимо, вышла в Маськиных инструкциях, которые он сам себе дал перед отъездом в Венецию. Короче, намучались Маськин и его тапки с гондолой, потом плюнули, разобрали и упаковали в мешок, чтобы увезти с собой в ручной клади.

Уже наутро, вернувшись домой, Маськин из газет узнал об ошибке. Это был не синьор Капучинкин, а простой гондольер, и спас Маськин не заложницу синьору Пиццу, а вышвырнул в небо простую пиццу.

Ну что ж, главное, что у Маськина были добрые намерения, а если намерения добрые, то мелкие ошибки не в счёт.

По телевизору по всему миру показывали мокрого гондольера с пиццей на голове (эта пицца летать не пожелала и приземлилась, как вы понимаете, гондольеру на голову).

Гондольер ругался на чём свет стоит, и тогда Маськину стало стыдно и он выслал ему обратно его гондолу, правда, собачьей почтой через Северный полюс и в разобранном виде, чтобы не выдавать товарищей-сообщников. Тапки очень боялись разоблачения, если гондолу посылать целиком, и ходили в венецианских масках по Маськиному дому ещё два дня, так что Маськин их не узнавал – кто из них Левый, а кто из них Правый, пока они не высказывались по какому-нибудь политическому вопросу.

Гондола же к гондольеру так и не дошла, потому что она была в разобранном виде, а на полюсе не хватает дров и зима выдалась суровой, несмотря на Глобальное Потепление.

Гондольер тогда решил стать космонавтом, тем более что с оплатой там так же хорошо, как и в гондольерстве.

Глава тридцать третья

Маськин и Бумажник

Большинство из нас – рабы своего бумажника. Он восседает на троне из платёжных квитанций и указывает нам, куда ходить, что покупать, а от чего воздержаться. Диктат наших бумажников иногда доходит до полного нашего с вами порабощения. Мы приносим в его ненасытное чрево купюры разных достоинств, а он нами помыкает и всё время пытается заставить нас поработать ещё, зарождая постоянное нервическое состояние хронической денежной недостаточности.

Маськин сразу сказал своему Бумажнику, чтобы тот не возникал по поводу и без повода! Маськин жил натуральным хозяйством и поэтому не очень зависел от своего Бумажника. Закапризничает Маськин Бумажник – мол, денег нет, а Маськин ему: «Ну и что?» У Маськина-то всё своё, в магазин ходить не надо. Варенье у Маськина своё, чай смородиновый тоже свой, хлеб свой, картошка своя, а чего ещё надо для полноценной жизни?

Поэтому Маськин Бумажник был самым скромным в округе. Соседские бумажники с утра гоняли своих владельцев на работу. Выглянет Маськин в окно, а по его дороге идут бумажники и кто прутиком, а кто и более серьёзной розгой понукают своих владельцев, шлёпают их по мягкому месту, а кого и вообще куда ни попадя. «Прямо рабовладение какое-то», – думал Маськин и задёргивал шторы, чтобы Маськин Бумажник этого кошмара не нагляделся. Но Маськин Бумажник знал, что в других домах бумажники главнее глав семейств и им оказываются все возможные почести. Поэтому Маськин Бумажник страшно завидовал соседским бумажникам и всё думал, как бы ему эту несправедливость исправить.

Маськин Бумажник был существом рациональным по природе, он не ведал полутеней чувств. Эдакий Гобсек[12] в миниатюре. Маськин Бумажник начитался Адама Смита[13], и хотя, в общем, этот уважаемый джентльмен был чрезвычайно точен в своих рассуждениях о деньгах, я бы не рекомендовал это чтение неокрепшим юным бумажникам, каковым и был Маськин Бумажник. Кстати, не дай вам Бог давать читать вашему бумажнику Карлушку Марлушку. Чаще всего это может закончиться для вашего бумажника смертельным исходом в результате буйного помешательства. Берегите здоровье ваших бумажников! Воспитывайте их в строгости, но ласке, и они никогда не будут погонять вас прутиком, когда вы идёте по утрам на работу (сами радостно побежите, чтобы порадовать ваш хорошо воспитанный бумажник).

Маськин Бумажник имел дурной характер из-за чтения классиков экономической науки. Он часто давал Маськину советы, как распоряжаться деньгами, и всегда, когда Маськин следовал советам своего бумажника, – выходил какой-нибудь конфуз.

А всё потому, что деньги никогда не были чем-то отдельным от человеческой психологии – страсти, равнодушия, силы, тщедушия, любви, ненависти, тупости, мудрости, воспитанности, хамства, сволочизма, добродушия, мстительности и жертвенности. Те, кто пытаются рассматривать деньги как отдельный отлаженный часовой механизм или как иную вселенную со своими законами, всегда будут попадать впросак. Не покупают люди тогда и то, что, казалось бы, должны были покупать, но тратят свои денежки на то, что никто и догадаться не мог, что на это они свои фертинги-пертинги потратят. Конечно, когда начинают двигаться жернова глобальной экономики – они нас и дохлых крыс заставят покупать… Против такого движения не попрёшь. Представьте себе по всем телевизорам, афишам, рекламам:

ПОКУПАЙТЕ ДОХЛЫХ КРЫС!

Мне уже захотелось купить. Ну, я не в счёт. Я очень сильно подвержен влиянию рекламы. А вам? Не хочется купить дохлых крыс? Ну, ничего. Когда ваша подруга купит себе отборную дохлую крысу – вы тоже обязательно купите, дорогая моя читательница. Или когда на автомобиле у вашего приятеля будет красоваться дохлая крыса – вы тоже не устоите, дорогой мой читатель.

Вообще-то, как тратит человек деньги, зависит во многом от тех иллюзий, которыми полнится его бедовая голова. Рассудите сами, как мало надо действительно, чтобы поддерживать достойную жизнедеятельность, – пара ломтиков хлеба, кучка свежих овощей, родниковая вода… Всё остальное – блажь излишков. Во всём остальном, что мы покупаем, борется зависть оголтелая с глупостью или гордыня с неизбывным стремлением к эстетике. Вообще, чрезмерное стремление к эстетике может проглотить любой капитал. Я не имею в виду покупку картин за миллион. Просто всё, что мы покупаем, можно разделить на то, что мы едим (чаще себе же во вред), пьём (чтобы сделать бред, называемый жизнью, более приемлемым для восприятия) или используем для других плотских потребностей. Ещё мы покупаем то, что «красиво», – чаще всего блестит или по другой причине привлекает наш взгляд. Некоторые доходят до того в этом последнем стремлении владеть красотой, что пытаются скупить даже бессмертные шедевры искусства. Попытка покупать бесценные творения – очень неблагодарное занятие. Вы хотите сказать, что какие-нибудь ядовитого цвета подсолнухи Ван-Гога лучше, чем их прототип-оригинал – восхитительные фантастические жёлтые цветы с объёмом, запахом, нежные на ощупь да ещё и с семечками! Цветки, которых бесплатно можно нарвать и – любуйся сколько хочешь… Ну хорошо, вам настоящих цветов недостаточно? Тогда подержите их сутки в сыром подвале, потом поставьте в вазу и прищурьтесь – получится точно, как у Ван-Гога!

Маськин Бумажник всегда толкал Маськина покупать вещи и услуги, которые Маськину были не нужны, но которые должны были быть нужны ему по среднестатистическому мнению Маськиного Бумажника, мыслящего исключительно среднестатистическими величинами.

Например, в среднем на душу населения приходится полтора шарфа. Маськин имел один шарф. Бумажник ему талдычит: «Купи полшарфа, непорядок, что у тебя один шарф, купи ещё половинку. Купи!» А Маськину хочется купить ещё одну новую книжку с картинками, которых у Маськина и так уже на 1350 штук больше, чем среднестатистический показатель 0, 001 книжки на душу населения. Ну, поддастся Маськин настойчивым уговорам Бумажника и купит полшарфика – потом не знает, что с ним делать… Полшарфика слишком коротко, чтобы укутываться, и мало шерсти, чтобы перевязать в варежки. Так и валяется полшарфика, а новой книжки Маськину не хватает – хоть плачь… А книжку Маськин из-за шарфика-то не покупает, а потом очень жалеет.