Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Стихотворения. Книга стихов

Ратушинская Ирина Борисовна

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Стихотворения. Книга стихов - Ратушинская Ирина Борисовна - Страница 35

Изменить размер шрифта:

«Скоро будет прилив...»

Скоро будет прилив.

Сгонит отару вод

Северный ветер.

Сдвинутся корабли,

Небо вкось поплывёт,

Что случится на свете?

Выгнется линзой свод,

Хрупкий взметнут балет

Птицы-чаинки.

Выступит мёд из сот,

И покачнутся в земле

Чьи-то личинки.

Дети чужих зверей

Стиснут в мехах сердца —

Шорох по норам...

Ветер, то ли свирель —

Не угадать лица —

Будет, и скоро.

Знают сверчки небес

Рации всех судов,

Пеленг сосновый.

Нордом сменится Вест.

Смоется след водой.

Ступишь ли снова?

1984 ЖХ-385/2 ШИЗО, Мордовия

«Есть праздник любования луной...»

Есть праздник любования луной,

Так сказано в одной японской книге.

Подставить лоб под голубые блики.

Когда — не помню.

Кажется, весной.

А может, осенью, когда дозреет небо?

Как знать? В моём неласковом краю

Такое действо — невидаль и небыль,

Наверное, поэтому стою —

Привычно вопреки —

И жду минуты,

Когда взойдёт

И медленной рукой

Погладит лоб,

И снизойдёт покой

Со вкусом снега, вечера и руты.

Так мало между нами — лишь забор,

Сигнализация, два ряда заграждений

(Но не под током, кажется),

Да тени,

Которые своё происхожденье

Никак не прояснили до сих пор.

Ещё решётка. Долго ли взойти,

Из проржавевших яростных колючек

Заботливо выпутывая лучик,

Неосторожно сбившийся в пути!

Оставь земле её докучный хлам,

Не обижайся на её игрушки!

Давай-ка лучше из помятой кружки

Хлебнём воды за то, что ты взошла!

Теперь иди, срывая облака —

Всё дерзостней, всё звонче, всё нежнее, —

Иди, с дыханьем каждым хорошея, —

Как девочка на первых каблуках!

Теперь постой.

До дна зрачков согрей!

Я так хочу надолго наглядеться!

А что решётке никуда не деться —

Так сквозь решётку зрение острей.

1984 ЖХ-385/2 ПКТ, Мордовия

«Ну так будем жить, как велит душа...»

Ну так будем жить,

Как велит душа,

Других хлебов не прося.

Я себе заведу ручного мыша,

Пока собаку нельзя.

И мы с ним будем жить-поживать,

И письма читать в углу.

И он залезет в мою кровать,

Не смывши с лапок золу.

А если письма вдруг не придут —

(Ведь мало ли что в пути!) —

Он будет, серенький, тут как тут

Сердито носом крутить.

А потом уткнётся в мою ладонь:

— Ты, мол, помни, что мы вдвоём!

Ну не пить же обоим нам валидол,

Лучше хлебушка пожуём!

Я горбушку помятую разверну,

И мы глянем на мир добрей.

И мы с ним сочиним такую страну,

Где ни кошек, ни лагерей.

Мы в два счёта отменим там холода,

Разведём бананы в садах...

Может, нас после срока сошлют туда,

А вернее, что в Магадан.

Но, когда меня возьмут на этап

И поведут сквозь шмон —

За мной увяжется по пятам

И всюду пролезет он.

Я его посажу в потайной карман,

Чтобы грелся под стук колёс.

И мы сахар честно съедим пополам —

По десять граммов на нос.

И куда ни проложена колея —

Нам везде нипочём теперь.

Мы ведь оба старые зэки — я

И мой длиннохвостый зверь.

За любой решёткой нам будет дом,

За любым февралём — весна...

А собаку мы всё-таки заведём,

Но в лучшие времена.

1984 ЖХ-285/2 ПКТ, Мордовия

Страна задумчивых вокзалов

«Это всё грачи смутили мне душу...»

Это всё грачи смутили мне душу —

Чернокрылые, как лукавый веер!

Это всё они суматохой вьюжной

Заморочили:

Дрогнула боль живее —

Та, обычная, что баюкаю по ночам,

Так привычная, что не требует палача,

Ошарашенная

Крылом — в смоль,

Не вчерашняя,

А стократ — боль!

Никогда не льстилась чужой дорогой,

На все проводы собирала силы:

Устоять, на последнем взмахе не дрогнуть!

А на этих всё-таки не хватило.

И молитва твоя не уберегла:

Через все сметённые берега —

Наваждением, ветром издалека

Обожжённая —

Хлещет из жил тоска!

Улетайте, прощаться невыносимо!

Вам — другое небо, с иным законом.

Не на вас обрушит снега Россия

И не вам в ней стынуть крылом калёным.

Путь вам облаком —

Легче лёгкого!

Утра доброго,

Перелётного!

Улетайте — долой с глаз!

Провожаю — в какой раз?

1984 пересыльная тюрьма, Потьма

«Перед боем кони щиплют клевер на завтрашнем поле боя...»

Перед боем

Кони щиплют клевер на завтрашнем поле боя.

Полководцы

Мерят циркулями поля — выбирай любое!

Не политы

Муравьиные тропы ещё ни свинцом, ни кровью.

Только утром —

Грянет, и бледный всадник лицо откроет.

Перед боем

Молодые солдаты слушают байки старых.

Офицеры

Пишут письма, а после кто-то берёт гитару.

Затихают

К ночи травы на поле боя, и пахнет мёдом.

Только утром —

Грянет, и письма будут уже от мёртвых.

1984 ЖХ-385/2 ШИЗО, Мордовия