Золотой дар - Кренц Джейн Энн - Страница 13

— Бог ты мой! Не знаю, успею ли я изменить меню к ее приезду! Может, заменить морковь в укропном соусе на салат из апельсинов и гуавы? Морковка слишком ординарна для такого случая.

— Твою морковь с укропом можно назвать как угодно, только не ординарной, — заверил Джонас. — Давай ты не будешь нервничать по поводу приема? Уверен, высокая гостья отыщет у тебя что-нибудь.

Верити задумчиво закусила губу:

— Ты правда так считаешь?

— Клянусь честью. А если ее передернет при виде всей этой растительной пищи, то я слетаю в город за гамбургером.

— Иногда твое чувство юмора оставляет желать лучшего, Джонас.

В пять минут восьмого Джонас предупредительно усадил за столик Рика с Лаурой и их знаменитую гостью. С Риком он познакомился еще в понедельник, и тот ему очень понравился. Они с Джонасом оказались почти ровесниками. У Рика были редеющие волосы и очаровательная мальчишеская улыбка, правда, сегодня она казалась слегка натянутой. Но в целом Рик держался молодцом, как и подобает хозяину большого курорта. Видно было, что супруги Гризвальд очень горды выпавшей на их долю честью сопровождать на ужин саму Кейтлин Эванджер, но все же считают эту честь несколько утомительной.

Художница показалась Джонасу особой весьма экстравагантной. Такую женщину заметишь в любой толпе.

Вокруг нее царила какая-то особая, тревожно-драматичная аура.

Высокая, почти одного роста с Джонасом, так называемая скандинавская блондинка — крашеные серебристо-белокурые волосы зачесаны назад. На вид художнице лет тридцать, однако в ее усталых глазах Джонас прочел столько безнадежного цинизма, что всерьез усомнился в молодости дивы. Несомненно, она во многом гораздо старше своих лет.

Кейтлин Эванджер относилась к тому типу женщин, которые будут привлекательны в любом возрасте. Простая прическа выгодно подчеркивала ее высокие, аристократичные скулы и маленький изящный рот. Джонас подумал, что искренней улыбки от такой не дождешься.

Когда художница повернула голову, он заметил длинный рваный шрам, обезобразивший ее щеку. Контраст между прекрасным классическим профилем и грубой полоской изуродованной плоти казался просто пугающим.

Впрочем, куда больше пугал ледяной взгляд ее серых глаз, наткнувшийся на вежливый взгляд Джонаса.

Гордячка, решил он про себя. Нет, не о такой женщине мечтает мужчина в долгие зимние ночи. Верити, конечно, тоже не ангел, у нее острый язычок и слишком много вздорного высокомерия, но зато вся она чистый огонь! А Кейтлин Эванджер настоящий глетчер в женском обличье!

У великой художницы изуродованным оказалось не только лицо, но и нога — из-под ее строгого черного платья выглядывал стальной обруч. Пробираясь к отведенному ей столику возле камина, Кейтлин легко опиралась на трость черного дерева. Движения ее были осторожны и неторопливы, она казалась преисполненной достоинства, и все вокруг инстинктивно замедляли шаг, приноравливаясь к медленной походке знаменитости.

— Пойду сообщу Верити о вашем приходе, — бросил Джонас, когда гости расселись.

Лаура с благодарностью улыбнулась:

— Будьте так любезны, Джонас.

Он направился в кухню, чувствуя спиной серый немигающий взор Кейтлин, его даже слегка зазнобило.

Верити, растрепанная и раскрасневшаяся, металась у плиты. Лицо ее обрамляло золотое облако непокорных локонов, выбившихся из аккуратного. узла волос на затылке.

Одного взгляда на Верити было достаточно, чтобы согреться. Она самозабвенно колдовала над красочным салатом из цикория, голубого сыра и жареных грецких орехов. Джонас даже улыбнулся.

— Прибыла твоя звезда, — громко доложил он.

Верити резко подняла голову, лицо ее вспыхнуло радостью.

— Она уже здесь?! Куда ты ее посадил?

— За маленький столик возле мужского туалета, — сострил он.

— Джонас!

— Успокойся. Усадил, куда ты сказала, возле камина.

— Слава Создателю! Ты прекрасно понимаешь, что это не тема для шуток! — сурово отчитала его Верити. — Просто не могу дождаться встречи с ней, представляешь?

Ну, какая она?

— Увидишь — не забудешь. Похожа на статую в медном бюстгальтере и с копьем.

Верити окинула его презрительным взглядом и всучила миску с салатом.

— Очень смешно, Джонас. Просто обхохочешься. Неси это на третий столик, а я выйду поприветствую гостей.

— Слушаю и повинуюсь, шефиня.

Проигнорировав эту наглость, Верити со всех ног бросилась в обеденный зал. Джонас в недоумении покачал головой и побрел к третьему столику. «Ничего, одно холодное замечание Кейтлин быстро погасит этот щенячий восторг, — злорадно подумал он. — И поделом, нечего так радоваться приезду знаменитости!» По лицам супругов Гризвальд Джонас понял, что они полностью разделяют его мнение.

Однако, к его немалому удивлению, Верити очень быстро поладила с Кейтлин. Супруги Гризвальд были просто счастливы сложить с себя бремя застольной беседы, и Верити немедленно воспользовалась открывшейся возможностью. Как выяснилось, у них с художницей даже нашлось что обсудить! Джонас был просто потрясен.

Впрочем, гораздо больше поразило его то, что и сама Кейтлин, кажется, тоже была не прочь побеседовать.

Обслуживая посетителей, Джонас то и дело бросал любопытные взоры на столик возле камина. Странно…

Очень странно. Он и не подозревал, что Верити такая идолопоклонница! Вернее, идолицепоклрнница.

Верити еще несколько раз за вечер забегала на кухню, но каждый раз улучала минутку снова вернуться к столику лучезарной Кейтлин. Было видно, что она совершенно очарована своей гостьей.

К девяти вечера на смену насмешливой снисходительности Джонаса пришло самое настоящее раздражение. Он видел, что Кейтлин занимает Верити гораздо больше, чем он сам, не говоря уже об остальных посетителях кафе.

Обслуживание сегодняшней публики было целиком переложено на Джонаса. Если так пойдет и дальше, то кафе «У нас без мяса» через месяц вылетит в трубу!

К десяти кафе полностью опустело — за исключением столика у камина, естественно. К этому времени Верити уже прочно обосновалась там, предоставив Джонасу мыть посуду и убирать кухню в полном одиночестве.

Это переполнило чашу его терпения. Всему есть предел! Вымыв глубокий противень, в котором Верити жарила цукини с горошком, Джонас решительно вышел в обеденный зал. Верити встретила его нежным воркующим смехом:

— Джонас, ты ни за что не поверишь! Оказывается, Кейтлин тебя знает!

Тревога вдруг стиснула сердце Джонаса холодными пальцами. Мужчина пристально взглянул на художницу.

— В самом деле? — негромко спросил он.

Джонас был абсолютно уверен в том, что никогда не встречал эту чертову Эванджер. Ни один мужчина не смог бы забыть этот кусок льда!

Кейтлин поднесла к, губам бокал вина, не отрывая взгляда от Джонаса. Когда она наконец заговорила, голос ее оказался под стать своей хозяйке:

— Я видела вас в Винсент-колледже. Лет пять назад.

Вы читали выпускному курсу лекцию по военной истории Ренессанса и вооружению того времени. В качестве иллюстрации использовали слайды с некоторых картин той эпохи. Я тогда посещала там класс живописи и специально заглянула на вашу лекцию. Я очень много слышала о вас, мистер Куаррел.

Джонас помедлил с ответом. Внутри у него все сжалось, как если бы ему вдруг вложили в руку шпагу шестнадцатого века и вызвали на смертельный поединок.

Только этого ему не хватало! Как много знает о нем эта странная женщина? Что еще она о нем слышала? Зачем она здесь?

Что-то здесь не так… Смертельно опасно…

— У вас превосходная память, мисс Эванджер.

Серебристая блондинка довольно кивнула:

— Вы с первого же взгляда показались мне знакомым. А когда Верити упомянула о вашем ренессансном прошлом, я тут же все вспомнила. — Ее ледяные глаза пытливо буравили Джонаса. — Но каким ветром вас сюда занесло? Насколько я помню, вы сделали себе громкое имя в музейных и академических кругах.