«Веду бой!» 2012. Вторая Великая Отечественная - Вихрев Федор - Страница 54

В дверь постучали, я открыл глаза.

— Входите.

Зашла Марина Петровна. В руках у нее была твердого переплета папочка.

— Что-то срочное?

— Нет. Сводки, отчеты…

— Тогда положи пока на холодильник и присаживайся.

Самовар вскипел. Зашла Ирина, поставила на стол бутерброды, пирожные, налила чаю.

— Спасибо. Минут пять не беспокой. Чашки и самовар забери — занесешь потом всем сразу.

Марина Петровна расположилась на стуле напротив. Впрочем, какая Петровна, Маринка Ющенко, тогда еще Половая, была всего года на три меня старше, и когда еще в восьмидесятых был комсомол, мы были с ней в одной на райисполком и Дом пионеров первичке. Она — комсоргом, я — замполитом. Теперь роли поменялись.

— Так, Марина, рассказывай кратко, что в администрации эти три дня делалось?

В течение ближайшего дня мне предстояло принять ряд важных кадровых решений, и очень важно было знать, кто как себя проявил в сложившейся ситуации.

Собственно, рассказ Марины был краток В первый день все вроде текло своим чередом. Утром прошло обычное совещание, и прежний глава отбыл на сиесту. Потом стала поступать первая информация, и народ стал частью рассасываться по магазинам, частью — обрывать телефоны и другие средства связи. К часу неожиданно вернулся Шульц, звонил в область. Минуты три разговаривал с Бергом. Потом затих. Сразу зайти побоялись. А когда через полчаса снова позвонили из области, а он не ответил, Ирина его мертвым и нашла. Собственно, потом половина администрации занималась домашними делами и похоронами, а остальные бегали по запросам из области. Мужики еще в военкомат ходили. В общем, двадцать второе июня штаб Павлова… Ладно, позже с каждым разберемся.

Через пять минут Ирина занесла чай и стали заходить председатели сельсоветов. Узнал обстановку у них. Села всегда больше на себя полагались, и, кроме газа, больших проблем пока не было. Зато было одно большое неудобство. В отсутствие районной власти в приграничной зоне трудно было получить пропуска, так что кое-где даже школьные автобусы второй день не ездили. Распустились, блин! Что же, поставлю третьим пунктом в своей повестке. За этими разговорами мы пропустили по пятьдесят «беленькой». Потом еще по стопке. Начавший трясти меня мандраж прошел.

Время близилось к часу дня, и мы вернулись в кабинет. Наш видеомарафон возобновился. На этот раз ненадолго. Перед отключением мы получили ЦУ и краткое разъяснение про газ. Обещают подать уже утром. Отключение было вызвано катастрофой на западных участках газопроводов, что повлекло проблемы с «УзбекГазом» гнавшим его на экспорт по нашей ветке «Бухара — Урал». Сейчас все технические и прочие вопросы были сняты, и заслонки завтра откроют. Следующий видеоселектор назначили на завтра в девять.

По окончании селектора я всех отпустил. С председателями сельсоветов договорились, что к семи вечера они представят списки транспорта и лиц для согласования их передвижения в пограничной зоне. Ирину я попросил передать это в Тамбаровский поссовет. Да, еще с ним решать задачку.

Пока Дима занимался перестановкой селекторного оборудования, я прошел в комнату отдыха. Нужно было наметить план действий. Включив самовар, я вернул бутерброды из холодильника на столик (Ирина успела за пять минут убраться). Набрал мамин сотовый. Уже часа четыре, как я ушел, мама волнуется. Гудок шел долго. Ответа не было. Так, на домашний перезвоним. На третьем гудке трубку подняли.

— Алле, алле? — голос мама был явно запыхавшийся.

— Это я, ма, у вас все нормально?

— Нормально, я только на двор отошла.

Как всегда. А сотовый с собой брать — не судьба?

— Сын как?

— Мультики смотрит. Позвать?

— Не надо. Ма, я сегодня, наверное, поздно буду, на работу меня взяли. Испеки что-нибудь к ужину.

— Спеку. А куда взяли?

— Приду, скажу. Пока, ма.

Налив себе чаю, я присел на диван и стал обдумывать ситуацию. Задачи были в целом понятны, в первую очередь нужно решать вопросы обеспечения людей хлебом, обеспечения их нормальной жизни в условиях военного положения. При этом нужно действовать быстро, но осторожно, укрепляя свое положение. Как известно — нельзя объять необъятное! Одному эту задачу не решить. Тем более с той расхлябанностью, которая овладела администрацией!

Я вышел в кабинет, сел в высокое кожаное кресло главы (надо бы его заменить после покойника) и нажал кнопку аппарата внутренней связи.

— Ирина.

— Да, Виталий Александрович.

— Найдите и пригласите ко мне на четырнадцать тридцать Кобец Галину Ивановну, Гинкеля Андрея Ивановича и Смирнову Ларису Викторовну. И Марину Петровну сейчас пригласите.

Через минуту зашла Марина.

— Вызывали?

— Да, Марин, присаживайся.

Я вспомнил о пылившейся на холодильнике папке, но с ней разберусь потом.

— Кто сейчас владеет зданием хлебозавода?

— Рустам Бурамбаев.

— Оборудование там живо?

— Не знаю точно, но вроде только лимонадный цех демонтировали.

— Хорошо. Отсутствие лимонада сейчас не критично. Пригласи его и Парфенова на пятнадцать тридцать ко мне. Да еще Сергея Глыбова пригласи, зятя коновыевского. Подготовь документы по проблеме с хлебом и путях ее решения. Посидим, вместе подумаем.

— Я не успею.

— Еще два часа?!

— Похороны же сегодня. Владимира Августовича. Девочки идут.

Блин! Третий день же! Да, третий день войны и паралича райадминистрации!

— Марина, ять! Сейчас война! В районе хлеба нет! А у нас третий день из-за одного немца администрация не работает! Тебе что, состав за саботаж на практике изучить захотелось?

Марина вспыхнула и вжалась в стул. Я снова нажал кнопку селектора.

— Ирина, передай немедленно всем начальникам отделов, кроме экономического. В два часа разрешаю отлучиться только одному сотруднику из отдела. От КУМИ и РОО пусть поедут руководители. К пятнадцати часам всем быть на рабочем месте. Быстро.

— Поняла, Виталий Александрович.

— Выполняй. Петрович тоже может ехать, сама не отлучайся.

Я повернулся к Марине.

— Успокойся. И… иди — работай. Своих — никого не отпускай. Бояться нам уже поздно, да и некогда.

Марина ушла. Я подумал, что еще сам успею к выносу тела. С одной стороны, я должен был отдать почести своему предшественнику, а с другой… Сложное решение.

Что ж, пусть мертвые хоронят своих мертвецов! Живые же требуют хлеба.

Забрав с холодильника папку с оперативной информацией и месячными отчетами, я углубился в чтение.

Собственно, отчеты представляли уже чисто статистический интерес, но без понимания точного места старта трудно наметить маршрут. Что хозяйство района находится в нижней половине спины, было понятно и так, в другом месте оно и не могло находиться. Активные люди в районе были, возможности роста сохранились. Прежнюю администрацию нельзя было обвинить в бездействии. В районе было пять частных пекарен, три из них — в райцентре. Оборудование еще одной пекарни простаивало… И это помимо обанкроченного хлебозавода. Я снова решил побеспокоить Марину и для этого отвлекся от чтения на селектор. Понятно, что он давал возможность прямой связи со всеми отделами, разобравшись с аппаратом, я позвонил.

— Марина Петровна, на шестнадцать часов пригласите владельцев всех пекарен района: и действующих, и простаивающих.

— Хорошо, вызовем.

— И владельцев мельниц.

— Сделаем.

Нельзя класть яйца в одну корзину. Хлебозавод, возможно, не удастся сразу запустить, а пекарни могут и поработать в три смены. Если муки хватит.

Доклады и сводки последних дней были не столь информативными, но то, что несколько приукрасил перед шефом ситуацию, я понял почти сразу. Что ж, надо встречаться с силовиками, часов в пять. Подняв трубку, я выдал Ирине и это задание. За время чтения последующий день уже сложился в моей голове, и дальше все пошло в обычном проектном ритме. Мне оставалось только модерировать переговоры и принимать решения.

В полтретьего подошли вызванные мною товарищи. Все они имели «большой опыт административной работы», но по разным причинам были не удел, на пособии или на пенсии. Призванными отставниками мне удалось закрыть основные прорехи в моей администрации. Ларису Викторовну, которую я знал еще в ее бытность директором детского приюта, мне пришлось немного уговаривать.