Тихоокеанский водоворот - Касслер Клайв - Страница 1

Клайв Касслер

«Тихоокеанский водоворот»

Предисловие

 Это не слишком важно, но перед вами первый рассказ о Дирке Питте.

Научившись писать увлекательные приключенче­ские романы циклами, я попытался найти своего особенного героя. Который не был бы тайным агентом, полицейским, детективом или частным сыщиком. Резкого и грубоватого, но в то же время стильного, чтобы с равной легкостью ухаживал за великолепны­ми женщинами в роскошном ресторане и пил пиво с парнями в местном салуне. Настоящего героя с нале­том таинственности.

Его стихией станет не казино и не улицы Нью- Йорка, а море, вызывающее и неведомое.

Эти поиски воплотились в Дирке Питте.

Поскольку у его первого приключения нет слож­ного сюжета, присущего последующим историям, я решил не печатать этот первый опыт. Но из-за давле­ния друзей, семьи, фэнов и читателей я все же представляю вам первое дело Питта.

Считайте его всего лишь несколькими часами за­нимательного чтения и, может быть, своего рода артефактом истории.

Клайв Касслер

Пролог

Всякий океан получает свою долю людей и судов, но ни один не прожорлив так, как Тихий. На Тихом океане произошел мятеж на «Баунти», и мятежники сожгли корабль у острова Питкерн. Под волнами Тихого покоится «Эссекс», единственный известный ко­рабль, затопленный китом (случай, легший в основу романа Мелвилла «Моби Дик»), и «Кайо-мару», разле­тевшийся на куски при извержении подводного вул­кана прямо под его корпусом.

Несмотря на все это, величайший океан планеты считается спокойным; об этом говорит даже его название.

Может быть, именно поэтому коммандер Феликс Дюпре совсем не думал о возможных катастрофах, поднимаясь незадолго до наступления ночи на мостик атомной подводной лодки «Старбак». Он кивнул вах­тенному офицеру и облокотился на поручень, глядя, как без малейших усилий нос его корабля раздвигает катящиеся навстречу волны.

Люди уважают море, его безграничность обычно даже пугает их. Но Дюпре был не таков, как большин­ство: огромность никогда не пугала его. Он двадцать лет провел в море, из них четырнадцать — на подвод­ных лодках, и жаждал признания. Дюпре был капита­ном новейшей и самой революционной подводной лодки, но хотел большего.

«Старбак» целиком построили в Сан-Франциско, и построили так, как никакой другой корабль в мире:

каждый компонент, каждую систему прочного корпу­са рассчитали с помощью компьютеров. Это был первый из нового поколения подводных кораблей — на­стоящий подводный город, способный на ста двадца­ти пяти узлах двигаться в неподвластных времени глубинах в двух тысячах футов под освещенной солн­цем поверхностью. «Старбак» походил на породистого жеребца перед первой гонкой, который грыз удила, готовый показать, на что способен.

Но зрителей у него не будет. Департамент подвод­ного оружия приказал провести испытания в строжайшей тайне, в отдаленном районе Тихого океана, и без кораблей сопровождения.

Дюпре стал командиром «Старбака» в его пер­вом походе благодаря своей исключительной репутации. В Военно-морской академии сокурсники прозы­вали его Базой Данных: зарядите Питта фактами и смотрите, как из его уст звучат логичнейшие ответы. Подводникам хорошо были известны мастерство и талант Дюпре, но на военном флоте для продвижения необходимы и особые личные качества, влияние и умение формировать общественное мнение. Посколь­ку у Дюпре ничего из перечисленных качеств не было, его недавно обошли при повышении.

Прозвучал звонок; вахтенный офицер, высокий черноволосый лейтенант, взял трубку. Выслушав сказанное на том конце, он дважды кивнул и повесил трубку.

—   Центральный пост, — коротко сказал он. — По данным эхолота, за последние пять миль морское дно поднялось на полторы тысячи футов.

Дюпре медленно и задумчиво обернулся.

—   Вероятно, небольшой подводный хребет. У нас под килем еще миля воды. — Он улыбнулся и доба­вил: — Не о чем беспокоиться.

Лейтенант улыбнулся в ответ.

—   Нам хватит и нескольких футов под килем.

Дюпре с улыбкой снова повернулся к морю, под­нял бинокль, висевший на шее, и внимательно всмотрелся в горизонт. За многие тысячи одиноких часов, проведенных в разных океанах на борту разных ко­раблей, жест стал для него привычным. Жест был со­вершенно бесполезный: сложная современная радар­ная система «Старбака» обнаруживала объект задолго до того, как он становился виден невооруженным гла­зом. Дюпре знал это, но что-то в самом виде моря очищало человеческую душу.

Наконец он вздохнул и опустил бинокль.

—   Спущусь поужинать. Подготовьте мостик к по­гружению в 21:00.

Дюпре прошел через три уровня ходовой рубки — «паруса», как ее называют современные моряки, — и зашел в центральный пост. Дежурный офицер и штур­ман склонились к картам на столе и изучали данные о глубинах. Дежурный офицер взглянул на Дюпре.

—   Сэр, у нас очень странные показания.

—   Нет ничего лучше загадки, чтобы завершить день, — добродушно ответил Дюпре.

Он прошел между двумя моряками и посмотрел на отлично отпечатанную карту, освещенную мягким светом сквозь матовую стеклянную поверхность сто­ла. Карту пересекали несколько темных линий, рядом с ними были старательно выписаны числа и матема­тические формулы.

—   Что у нас тут? — спросил Дюпре.

Штурман медленно заговорил:

—   Дно поднимается с поразительной быстротой. Если на следующих двадцати пяти милях подъем не прекратится, мы уткнемся в несуществующий остров или острова.

—   Где мы?

—   Здесь, сэр, — ответил штурман, постучав ка­рандашом по карте. — В шестистах семидесяти милях к северу от мыса Кахуку, Оаху, направление ноль-ноль-семь градусов.

Дюпре подошел к панели управления и взял мик­рофон.

—   Радар, говорит капитан. Есть что-нибудь?

—   Нет, сэр, — ответил механический голос из ди­намика. — Экран чист... минутку... поправка, капи­тан. В двадцати трех милях прямо по курсу неясные показания.

—   Объект?

—   Нет, сэр. Скорее низкое облако. Или дымный след. Не могу разобрать.

—   Хорошо, доложите, когда установите точнее. — Дюпре повесил микрофон и посмотрел на людей у штурманского стола. — Ну, джентльмены, что скажете?

Дежурный офицер покачал головой.

—   Нет дыма без огня. А где огонь, там что-то го­рит. Нефтяное пятно, может быть?

—   Нефтяное пятно... откуда? — нетерпеливо спросил Дюпре. — Мы далеко от судоходных маршрутов. Маршрут из Сан-Франциско в Гонолулу и дальше проходит в четырехстах милях к югу. Это одно из са­мых пустынных мест в океане; именно поэтому Флот и выбрал его для первых испытаний «Старбака». Без посторонних глаз. — Он покачал головой. — Горящее нефтяное пятно не подходит. Больше подошел бы но­вый вулкан, поднимающийся из Тихого. Но и это все­го лишь гипотеза.

Штурман отметил место, зафиксированное рада­ром, и провел на карте окружность.

—   Низкое облако на поверхности или возле нее, — задумчиво сказал он вслух. — Весьма маловероятно.

Атмосферные условия никак не соответствуют ничему такому.

Ожил громкоговоритель:

—   Капитан, говорит радар.

—   Капитан слушает, — ответил Дюпре.

—   Я опознал его, сэр. — Голос как будто помед­лил, прежде чем продолжить. — Объект расшифровы­вается как полоса густого тумана диаметром около трех миль.

—   Вы уверены?

—   Ставлю свой паек, сэр.

Дюпре нажал на переключатель микрофона и по­звонил на мостик.

—   Лейтенант, впереди отмеченный радаром объ­ект. Дайте знать, как только что-нибудь увидите. — Он повесил трубку и повернулся к дежурному офице­ру. — Глубина?

—   Быстро уменьшается. Две тысячи восемьсот футов, подъем продолжается.

Штурман достал из наружного кармана носовой платок и вытер шею.

—   Понятия не имею, что это. Единственный подъем примерно такой же крутизны — Перуанско-Чилийский желоб. Начиная с глубины в двадцать пять тысяч футов под поверхностью моря, он поднимается на одну милю по вертикали за каждую милю по гори­зонтали. До сих пор он считался самым грандиозным подводным склоном.